Сайгё (1118-1190) ― один из величайших японских поэтов эпохи Хэйан (794-1185); до пострига в монахи в 1140 (или 1142) году носил имя Сато (Фудзивара) Норикиё.
О жизни поэта сохранилось множество сведений и анекдотов, но достоверность многих из них вызывает некоторые сомнения. Первый вариант собрания сведений о Сайгё (в основном, легендарных) появился уже в середине XIII века и назывался “Сайгё-моногатари эмаки”. Работа японских филологов над этим жизнеописанием продолжалась до XVIII века, когда известный художник Таварая Сотацу (1570-1643) создал свою иллюстрированную версию биографии Сайгё.
Следует помнить о том, что существуют и другие жизнеописания Сайгё.
Сто стрел
Считается, что в служилом роду Сато искусство стрельбы из лука передавалось от поколения к поколению, также как и основы воинского искусства. В “Сайгё-моногатари” написано:
"... о его ловкости в упражнениях воинских слава шла по всему миру. Он учился мастерству “сто стрел ― сто попаданий” у Ян Ю, а тайны военного искусства постигал по книге Чжан Ляна “Три стратегии”".
Ян Ю ― имеется в виду древний воин, живший в VI веке до Р.Х. По легенде он попадал со ста шагов в ивовый листок. Сыма Цянь (135-86 гг. до Р.Х.) в своих “Исторических записках” говорил:
"В Чу жил Я Ю-цзи очень искусный в стрельбе из лука. Стреляя на расстоянии ста шагов от ивы, он на сто выпущенных стрел имел сто попаданий".
Чжан Лян (262-186 гг. до Р.Х.) - знаменитый китайский военачальник и стратег династии Хань. С его именем связывают знаменитый трактат “Три стратегии Хуан Ши-гуна”, но достоверно авторство трактата пока не установлено. По другому переводу, эта книга называлась “Военное искусство Тай гуна”.
Светлячки и снег
Кроме того, Норикиё с молодых лет проявил “склонность к изящной словесности”. Он тщательно изучал старинные рукописи, “как говорится, собирал светлячков и снег, дабы просветить разум свой”; также Норикиё делал успехи и в музыке.
Выражение “собирал светлячков и снег” восходит к именам двух учёных, Че Иня и Сунь Каня, живших в эпоху империи Восточная Цзинь (316-420), и означает высшую степень прилежания в изучении наук.
В “Троесловии” говорится, что Чэ Инь происходил из очень бедной семьи, у которой даже не было денег на масло для лампы. Днём юноше приходилось много трудиться, так что вечером на чтение книг времени до наступления темноты почти не было. Однажды юноша поймал несколько десятков светлячков, посадил их в шёлковый мешочек и убедился, что при таком освещении он может читать книги. С тех пор Чэ Инь прочитал много книг, что помогло ему стать образованным человеком, сделать успешную карьеру и стать высокопоставленным чиновником.
Но светлячки водились только летом, а Сунь Кан нашёл источник света зимой. Однажды зимней ночью он обнаружил, что какой-то свет проникает сквозь трещины в окне. На улице он обнаружил, что снег отражает сияние луны, и на улице намного светлее, чем дома. Одевшись потеплее, Сунь Кан стал выносить свои книги из дома и читать их. Благодаря своим стараниям, он тоже стал знаменитым учёным и получил высокую должность.
Так что выражение о высоком трудолюбии должно звучать как “свет от собранных светлячков и свет, отражаемый снегом” - всего четыре иероглифа.
Первые мысли об уходе
Однажды император Сутоку посетил дворец экс-императора Тоба, чтобы полюбоваться новыми картинами на перегородках.
Император пришёл в восторг от увиденного и призвал четырёх поэтов, чтобы они сложили по одной песне на темы этих картин.
Поэты выполнили это поручение, но Норикиё поднёс императору целых десять песен. Государь был так доволен этими песнями, что поручил двум лучшим каллиграфам написать эти песни рядом с изображениями.
Норикиё получил очень ценные награды. Император пожаловал ему парчовый мешок с мечом по имени “Утреннее солнце”.
Кроме того, из покоев императрицы ему пожаловали пятнадцать одежд. Все придворные были поражены и провожали его завистливыми взглядами, когда он покидал дворец с наградами.
Когда Норикиё пришёл домой, то его встретили ликующие домочадцы, предвкушающие будущее благополучие.
Сам же поэт подумал:
"Забота о славе и преуспеянии уводит человека по дурному пути, а чада и домочадцы ― путы, не дающие подняться над жизнью и смертью... Можно ведь наоборот, воспринимать всё это как наставления того, кто ведёт меня к доброму знанию".
Сутоку (1119-1164) ― император 1123-1141.
Тоба (1103-1156) - император 1107-1123.
Смерть Нориясу и прошение об отставке
Одной из причин, побудивших Норикиё принять постриг, была внезапная смерть его близкого друга Сато Нориясу, который был всего на два года старше поэта. Однажды вечером они возвращались домой со службы и Нориясу заговорил о суетности этого мира:
"Вот и мы теперь осыпаны государевыми милостями и увенчаны славой. Но в последнее время всё происходящее вокруг почему-то кажется мне сном, призраком. Можно ли ждать завтрашнего дня только потому, что ты жив сегодня? Ах, вот бы отыскать хоть какую-нибудь опору! Уйти из дома, сменить обличье и поселиться где-нибудь в горах..."
Норикиё удивился:
"Но откуда у тебя такие мысли?"
Они прослезились, а потом Нориясу попросил друга утром пораньше заехать за ним.
Однако утром Норикиё возле дома Нориясу узнал о внезапной смерти друга ночью во сне.
Норикиё был ошеломлён и машинально прочитал стихи рано умершего поэта Фудзивара-но Ёситака (953-974):
"Утром идёшь по миру, сияя румянцем щёк,
А вечер настанет ― кости твои белеют на пустыре".
Кроме того,
"перед ним возник образ рыбы на мелководье, мысли устремились к быку, влекомому на бойню..."
Это ведь образы неотвратимой скорой смерти.
Норикиё собирался сразу же подать в отставку, но потом решил немного подождать, чтобы ещё раз увидеть Светлейший лик.
Промедление
Когда Норикиё сказал экс-императору Тоба о своём желании уйти в отставку и принять постриг, тот лишь промолвил:
"Слишком уж неожиданная просьба".
Такой разговор состоялся весной, и Норикиё сочинил по этому поводу стихи:
"Потеряло покой
Сердце, в небе блуждает
Дымкой весенней...
Но вот решимость пришла -
Не останусь я в этом мире".
Однако всё какие-то дела мешали нашему герою свершить задуманное.
Жёсткий уход от мира
Но вот в середине осени, когда ярко светила луна и уныло стонал ветер, Норикиё пришёл домой, и встречать его радостно выбежала любимая четырёхлетняя дочка.
Увидев ребёнка, Норикиё подумал:
"А ведь это из-за неё я до сих пор и медлил, не решаясь принять постриг. Не зря говорят, что правитель Шестого Небесного мира [Паринимитравашавартин], для того чтобы помешать смертным стать Буддой, связывает их путами любви к жене и детям, воздвигая таким образом преграды на их пути к просветлению... Вот он, мой враг, передо мной, и я сделаю первый шаг к тому, чтобы разорвать путы, привязывающие меня к миру страданий".
После этого Норикиё безжалостным пинком ноги так отбросил дочку, что она свалилась с галереи и заплакала. Хотя у Нарикиё и было тяжело на душе, он сделал вид, что ничего не заметил и прошёл в дом. Слуги и домочадцы удивлялись, почему хозяин так поступил, и только жена, знавшая о намерении мужа, молча смотрела на плачущую дочь.
Норикиё после этого с печалью произнёс:
"Пусть исчезла роса,
Она заблистает снова
Жемчугом светлым.
А мне не на что уповать
В этом суетном мире".
После объяснения с женой о принятом им решении, Норикиё сам срезал свои волосы, бросил их в домашней молельне и вышел из дома.
На рассвете он пришёл к знакомому отшельнику и принял наконец постриг. Вначале он взял имя Энъи, но немного позже стал подписывать свои литературные произведения Сайгё, что значит “Идущий к Западу”.
Вместе с Нарикиё постриг принял и его старый друг Минамото Суэмаса (?-1193), который принял имя Сайдзю, “Пребывающий на Западе”.
Сайдзю долго сопровождал Сайгё в его дальнейших странствиях.
Турниры в Японии: поэтические (окончание). Часть VIII. Путь к “Синкокинвакасю”
(Окончание следует)
© Виталий Киселев (Старый Ворчун), 2020
