Раз уж в этом очерке мы так часто сталкивались с масками “Удовольствие, примирённое с Доблестью”, то поговорим о них немного подробнее.
Известно, что данные маски были поставлены принцем Чарльзом, но так как это были первые его маски как принца Уэльского, то, естественно, это было сделано при поддержке папочки, короля Джеймса I, 9 января 1619 года, а повторное представление (со значительными изменениями в тексте) – 17 февраля того же года.
Автором текста был Бен Джонсон, а оформитель-постановщик – Иниго Джонс.
Постановка этих масок оказалась довольно дорогим мероприятием, и это притом, что королева Анна отказалась от масок дам в этом представлении.
В пьесе кроме того упоминаются символические фигуры Любовь и Красота, которые должны были быть атрибутами королевы Анны, но августейшая Дама из-за болезни не смогла присутствовать на данном представлении масок, чего Бен Джонсон конечно же не мог предвидеть.
Сэр Натаниел Брент написал Дадли Карлтону, вместе с которым он был в Гааге в 1616 году, что король Джеймс I занял у купцов из Миддлсбурга 4000 фунтов стерлингов на постановку масок принцем.
Отметим, что только костюмы для принца Чарльза, сэра Уильяма Ирвина (джентльмена-привратника принца) и сэра Роджера Палмера (виночерпия принца) стоили 249 фунтов 16 шиллингов и 11 пенсов.
Сэр Натаниел Брент (1573-1652) – возглавлял Мертон колледж в Оксфорде.
Сэр Роджер Палмер (1577-1657) – член парламента; виночерпий принца Чарльза.
Сэр Уильям Ирвин - джентльмен-привратник принца Чарльза.
Помимо трёх вышеуказанных джентльменов в масках принимали участие такие знатные лица как маркиз Бекингем, маркиз Гамильтон, граф Монтгомери, сэр Томас Говард, сэр Чарльз Говард, сэр Гилберт Хоутон, Роберт Карр и ещё несколько аристократов.
Джордж Вильерс (1502-1638) – виконт Вильерс 1616, граф Бекингем 1617, маркиз Бекингем 1618, 1-й герцог Бекингем 1623; фаворит короля Джеймса I.
Джеймс Гамильтон (1589-1625) – 2-й маркиз Гамильтон 1604.
Филипп Герберт (1584-1649) - 1-й граф Монтгомери 1605, 4-й граф Пембрук 1630; один из фаворитов короля Джеймса I.
Томас Говард (1586-1646) - 21-й граф Арундел 1604, 4-й граф Суррей 1604.
Сэр Чарльз Говард (1579-1642) – 2-й граф Ноттингем, в 1615-1624 гг. носил титул Лорда Говрда Эффингемского.
Сэр Гилберт Хоутон (Houghton, 1591-1648) – 2-й баронет Хоутон Тауэра; один из фаворитов Джеймса I.
Роберт Карр - будущий граф Анкрум, двоюродный брат Роберта Карра (1587-1645), фаворита короля Джеймса I.
Я не буду описывать ход действия в этом представлении масок, но следует отметить, что по окончании драматической части представления, разумеется, со вставными номерами в виде танцев и вокальных номеров, начинались танцы, как всеобщее развлечение. Сначала маски начинали танцевать на сцене, но там были, в основном, мужчины, затем на танцевальной площадке, а потом они спускались в зал. Вот тогда и начиналось всеобщее веселье, бал: к джентльменам присоединялись дамы и...
Кто же будет в таких условиях смотреть на часы? Тем более что король Джеймс I любил смотреть на танцы, но сам почти никогда не танцевал, а в масках вообще никогда.
Во время первой постановки масок произошёл любопытный эпизод, который дошёл до нас благодаря внимательному и любопытному Орацио Бузонио, который сообщал:
"Маски поклонились королю и начали танцевать. Когда они прервали испанский танец, поскольку устали, Его Величество закричал:
"Почему они не танцуют? Зачем я сюда пришёл? Черт вас побери, танцуйте!"
Тогда его фаворит маркиз Бекингем начал танцевать с такой грацией и лёгкостью, что все изумились. Этим он успокоил гнев своего господина. Другие тоже стали демонстрировать своё мастерство, но никто не сравнился с блестящей техникой маркиза, хотя один рыцарь показал 34 антраша подряд".
После окончания развлечений Меркурий обращается к участникам с речью, которую повторяет весь хор в сопровождении баса, двух теноров и двух дискантов. Затем маски танцуют последний танец и поднимаются на сцену, которая закрывается, и зрители снова видят гору Атлас.
Маски окончены.
Надо сказать, что даже эрудированный Орацио Бузонио пару раз попадал впросак при толковании символов и аллегорий.
Пигмеев, которые принимали участие в первой версии антимасок, он воспринял как
"мальчиков, наряженных наподобие лягушек".
Поэтому во многих случаях различные образы, даже понятные, представлялись зрителям; только когда авторы стремились сохранить образ в тайне или для интриги, этого не делалось.
В другом случае Бузонио пишет, что появлялся на сцене некий
"музыкант в длинной одежде с гитарой, который пел, что он какое-то божество".
Это довольно странно, так как в масках Меркурий представлял Дедала Геркулесу.
Дедал - это довольно любопытный персонаж масок, который при исполнении всех своих песен обращается только к участникам масок, а не к зрителям.
После первого танца Дедал исполняет песню, в которой есть такие слова:
"Ещё, ещё, прекрасны вы!
Звучите громче, похвалы!
И будьте же готовы
Лишь танцами, без лишних слов
Из стройных линий и углов
Создать нам образ новый.
Ведь если вдруг от нас уйдёт
Балет, то живопись займёт
Пустеющее место.
Художник будет нас учить
Достоинство и честь хранить
И благородство жеста".
Получается, что, несмотря на свою борьбу с Иниго Джонсом по вопросу о главенстве в масках содержания или зрелищности, Бен Джонсон иногда был вынужден согласиться с тем, что главенствовать в подобных представлениях всё-таки должна зрелищность.
Итак, представление закончилось, но зрители (придворные) остались недовольны представлением. Приведу несколько отзывов высокопоставленной публики.
Сэр Эдвард Харвуд:
"Танцевали дети, одетые как бутылки и человек в костюме большой бочки. В целом маски не очень понравились, оформление было хорошо, а вот поэзия – не очень".
Сэр Эдвард Шербёрн в письме сэру Дадли Карлтону нелестно отзывается и о визуальном оформлении масок:
"...кратко говоря о спектакле, ...мистер Иниго Джонс испортил свою репутацию, ...хуже масок я не видел".
Возможно, Шербёрн полагал, что вина за неудачное представление полностью лежит на оформителе Иниго Джонсе, как о лице ответственном за эти маски, и не стал акцентировать внимание на плохо принятом зрителями тексте Бена Джонсона.
Джон Чемберлен в письме к тому же сэру Дадли Карлтону несколько более осторожен, но также дает низкую оценку увиденному:
"На Двенадцатую ночь были маски принца... ничего особенного, но скорее скучные".
Натаниел Брент подытожил общее мнение словами:
"Многие считают, что автору следует вернуться к старому стилю".
Одним из немногих зрителей, положительно оценивших маски, был венецианец Бузонио, который отметил, что
"первая сцена была очень легкой и смешной".
Сэр Эдвард Шербёрн (1578-1641) – государственный служащий и секретарь Ост-Индской компании.
Повторная постановка масок, состоявшаяся 17 февраля того же года, в обязательном порядке для подобных случаев предварялась словами:
"Эти маски весьма понравились королю".
Джеймсу I маски могли понравиться из-за большого количества танцев, на которые он любил смотреть, но высокопоставленные зрители, как мы видели, остались недовольны увиденным и, особенно, услышанным.
Слухи об этой неудаче драматурга быстро разлетелись по Лондону, что очень сильно расстроило Бена Джонсона, который списал неудачу постановки на глупость публики, не сумевшей оценить его гротеск и тонкость шуток. Ему пришлось почти полностью переделать текст антимаски, сохранив только часть прозаического текста.
Так как постановка масок и так стоила очень дорого, то для повторного представления были сохранены все декорации и костюмы.
Поскольку действие антимаски было теперь перенесено в Уэльс, то и гора стала называться Крэйг Эрири (по-английски – Сноудон, высшая точка Уэльса), а не Атлас, и действующие лица антимаски говорят с валлийским акцентом.
Так как были сохранены все костюмы от первой постановки, то пришлось Бену Джонсону ввести пигмеев в события, происходившие в Уэльсе, причём сделал он это довольно неуклюже.
Эван [валлийский вариант мужского имени Джон] произносит небольшую тираду, в которой есть такие слова:
"Вы тут говорили о пигмеях – так в Уэльсе и сейчас есть пигмеи, только послите за ними".
Хотя за всё время второго представления, от самого его начала и до этого места никто даже не упоминал о пигмеях.
"Послите" - это не опечатка, так переводчик постарался передать валлийский акцент.
Далее, по ходу действия антимаски Джонсон продолжает издеваться над своими зрителями, которые, по его мнению, разбираются в искусстве не лучше валлийских полуварваров.
В заключение данного очерка хочу сказать, что в представлениях масок часто подчёркивалось то обстоятельство, что зрители имеют право восторгаться зрелищем, но не должны выносить своё суждение.
Так в масках Таунсенда под названием “Триумф Альбиона” Меркурий говорит, обращаясь к зрителям:
"Admire, but censure not". ("Удивляйтесь, но не выносите суждение".)
И Джонсон отдал должное этой традиции, когда Эван рассуждает:
"Пог в помощь, здесь нет никаких правил. Придумывай всё, что только хочешь. Давай, во имя Госпота, фантазируй, придумывай, ну, почему ты ничего не воображаешь? Тут нет цензуры и на полпенни".
Так Джонсон ещё раз уколол зрителей, напомнив им про их обязанности.
Орельян Таунсенд (Aurelian Tawnshend, 1583-1649) – английский поэт и драматург.
Маски (masque): этюды об оригинальном жанре английского театра XVI-XVII веков. Часть III
(Продолжение следует)
