Крестовый поход детей 1212 года, или что же произошло в 1212 году на самом деле? Часть III и последняя


Ворчалка № 918 от 26.02.2018 г.




На этом Альберик не останавливается:
"Говорят, что этих детей предали марсельские купцы Гуго Ферреус и Гийом Поркус . Ведь они владели кораблями и обещали Бога ради перевести детей за море, не взимая платы, – вот и наполнили ими семь больших кораблей. Но через два дня пути, когда они оказались у острова Святого Петра, поднялась буря и два корабля разбились возле скалы, что называется Реклюзи, а все дети, которые были на кораблях, утонули. Говорят, что по прошествии лет Папа Григорий IX приказал возвести там церковь Новоневинных младенцев и назначил там двенадцать служителей, и в церкви этой паломникам по сию пору показывают нетленные тела детей, которых море выбросило на берег. Оставшиеся пять кораблей предатели отвели в Беджаю и продали там сарацинским купцам и правителям".
Каких-либо следов описанной церкви обнаружить не удалось, но данная легенда ожила в XIX веке и живёт до наших дней, хотя в XVIII на острове Сан-Пьетро, да и на Сардинии, никто об этой церкви ничего не слышал.

Далее Альберик сообщает, что проданные в рабство маленькие паломники принуждались сарацинами к отречению от христианской веры, но все они отказались и погибли мученической смертью.
А двум злодеям досталось от Альберика по заслугам:
"Что же до двух упомянутых предателей, Гуго Ферреуса и Гийома Поркуса, то они затем отправились к Мирабеллу, правившему сарацинами на Сицилии, и хотели вместе с ним предать императора Фридриха, но император с Божьей помощью одержал над ними верх и повесил Мирабелла с двумя его сыновьями и двумя этими предателями на одной виселице".


Уф! Как видите, уважаемые читатели, если собрать все источники и художественно обработать полученные материалы, то получится весьма увлекательный ужастик. Что с увлечением и проделали некоторые историки XIX века.
Дальше, дамы и господа, если вы уже насытились источниками, то можете не читать, ибо я на всякий случай приведу обширные выписки из трудов Журдена и Куглера о крестовом походе детей, в которых собраны и более или менее приведены в порядок большинство сведений о крестовом походе детей из средневековых источников.

Журден совершенно без критики собрал и объединил множество средневековых источников, и вот что у него получилось:
"Кому известен вкус Средних веков к чудесному и кто читал одно неполное изложение Крестовых походов новейшими историками, тот прежде всего почувствует наклонность отнести поход детей к баснословным приключениям; а потому необходимо собрать вместе все свидетельства, заслуживающие доверия, чтобы внушить веру в подобный факт.
В этом оригинальном событии надобно различать следующие различные обстоятельства: время, когда оно совершилось, средства, которые подготовили его, места, бывшие свидетелями факта, и его исход. Хотя критика не имеет достаточных средств, чтобы определить с точностью каждый из этих пунктов, однако средневековые хроники доставляют нам показания довольно обширные, чтобы удовлетворить благоразумную любознательность.
Относительно времени современные историки помещают этот Крестовый поход под 1212 г. и не позже 1213 г. Если некоторые отодвигают его на десять лет назад или ставят вперёд на двенадцать лет, то это очевидная ошибка.
Относительно места, где зародилось и было исполнено подобное предприятие, крестоносцы, как кажется, принадлежали к двум народностям и составили два отряда, следовавшие по двум противоположным направлениям. Одни, отправясь из Германии, перешли Саксонию, Альпы и прибыли к берегам Адриатики; Франция доставила другой отряд, который, собравшись в окрестностях Парижа, проник через Бургундию и прибыл в Марсель, где предназначалось сесть на корабли.
Для возбуждения этого юношества и чтобы привести его в движение, были употребляемы всякого рода обаяние, обольщение и рассказы о чудесах. По словам Винцента из Бове, в то время рассказывали, что Горный Старец, воспитывавший Арсакидов с самого нежного их возраста, держал у себя в плену двух клириков и возвратил им свободу с тем условием, чтобы они доставили ему мальчиков из Франции. Потому думали, что эти дети, обманутые лживыми видениями и обольщённые обещаниями тех двух клириков, возложили на себя знамение креста.
Возбудителем Крестового похода детей в Германии был некто Николай, родом из Алеманнии. Он уверил массу детей при помощи ложного откровения, что засуха в этот год будет так велика, что пучины моря обратятся в сушу, и толпа детей явилась в Геную с намерением отправиться в Иерусалим прямо по высохшему дну Средиземного моря.
Состав этих отрядов вполне соответствовал мерам обольщения. Там находились дети всякого возраста, всякого звания, даже обоего пола; некоторые из них имели не более двенадцати лет; они проходили по городам и деревням без вождей, без руководителей, без всяких запасов; с пустым кошельком. Напрасно их родные, друзья старались удержать, указывая им на безумие подобного похода: плен, на который их осуждали, удваивал их ревность; сломав ворота или пробив стены, они успевали ускользнуть и присоединялись к своим толпам. На вопрос о цели странствования они отвечали, что идут посетить святые места. Хотя пилигримство, начатое при подобных условиях и обозначившееся всякого рода преувеличениями, должно было служить поводом скорее к соблазну, чем к назиданию, тем не менее, однако, нашлись люди столь мало благоразумные, чтобы видеть в этом знак всемогущества Божия. Мужчины, женщины оставляли дома и поля и присоединялись к толпам бродяг, думая идти путем спасения; другие доставляли им деньги и припасы, полагая тем помогать душам, вдохновленным Богом и руководимым чувством живейшего благочестия.
Сам Папа, узнав об их шествии, говорил, вздыхая:
"Эти дети служат нам упрёком за то, что мы погрузились в сон, между тем как они летят на защиту Святой земли".
Если люди дальновидные в среде духовенства открыто порицали этот поход, то их осуждение принималось за безверие и скупость, и потому для избежания общественного презрения благоразумие было осуждено на молчание. Между тем события доказали, что все предпринимаемое человеком без помощи разума и обсуждения не приводит к счастливому результату; и вскоре, говорит один современник, вся эта толпа исчезла, quasi evanuit universa. Но при этом нужно строго отличать судьбу крестоносцев немецких и французских, хотя, быть может, часть последних также направилась в Италию. Достаточно было надеть на себя крест, чтобы быть допущенным к Крестовому походу; если в походах, устроенных светской и духовной властью, вся бдительность церквей и прелатов не могла устранить безнравственных людей, то какие люди должны были попасть в сборище, образовавшееся без всякого надзора и в составе которого большинство членов, подобно блудному сыну, бежало из родительского дома, чтобы предаться на просторе самым преступным наклонностям. А потому нас не должен удивлять рассказ Готфрида, монаха, о том, что к немецким пилигримам примешивались воры и исчезали, ограбив их обоз и похитив приношения, которыми наделяли их верующие. Один из таких воров, будучи узнан в Кёльне, окончил свои дни на виселице. К этому первому несчастью присоединились тысячи других бедствий, бывших неизбежным результатом отсутствия предусмотрительности в крестоносцах. Утомление от продолжительного пути, жар, крайность, погубили бóльшую часть. Из прибывших в Италию, одни рассеялись по деревням, были ограблены жителями и обращены в рабство; другие, в числе 7 тысяч, явились под Генуей: сначала сенат дозволил им оставаться в городе шесть или семь дней; но, подумав впоследствии о бесполезности предприятия, боясь, что такое множество людей произведёт голод, и в особенности опасаясь того, что император Фридрих II, восставший против Папы и объявивший войну генуэзцам, воспользуется этим случаем, чтобы произвести какое-нибудь смятение, сенат приказал крестоносцам удалиться из города. Впрочем, со времен Бизарро (писавшего историю Крестовых походов в XVI в.) утвердилось мнение, что Республика даровала права гражданства многим немецким юношам, знаменитым по своему происхождению, впоследствии они приобрели такое значение, что вступили в сословие патрициев; и от них, присоединяет тот же историк, ведут свое начало многие фамилии, существующие даже в наше время, и между которыми в особенности славится дом Вивальди. Другие, осознав слишком поздно свое заблуждение, отправились обратно в свою сторону; и эти крестоносцы, которые недавно шли многочисленными толпами, с пением гимнов, назначенных для их воодушевления, возвращались поодиночке, лишённые всего, с больными ногами, испытывая все муки голода и осмеиваемые населением городов и сёл; при этом погибли многие молодые девушки.
Французские крестоносцы имели почти такую же участь: ничтожная часть возвратилась, а остальные погибли в волнах или сделались предметом спекуляции для двух марсельских купцов. Гуго Феррей и Вильгельм Порк – таковы были их имена – вели с сарацинами обширную торговлю, значительную ветвь которой составляла продажа мальчиков. Им представился самый благоприятный случай; они предложили пилигримам, прибывшим в Марсель, перевезти их на Восток без всякого вознаграждения, и предлогом к такому великодушию выставили своё благочестие. Это предложение было принято с радостью, и семь кораблей с пилигримами отплыли к берегам Сирии. После двух дней плавания, когда этот флот находился в виду острова Св. Петра, близ Скалы Уединения, поднялась жестокая буря, и море поглотило два корабля со всеми их пассажирами. Остальные пять достигли Александрии, и молодые крестоносцы были все проданы сарацинам или торговцам рабов. Калиф купил для себя сорок юношей, которые ещё прежде вступили в различные ордена, и воспитал их тщательно в одном уединенном месте: двенадцать из них погибли мучениками, не желая отказаться от своей религии. По словам одного из клириков, воспитанного калифом и получившего впоследствии свободу, никто из юношей не принял магометанства; все, оставаясь верными религии отцов, с твердостью продолжали исповедовать её в уничижении и рабстве.
Гуго и Вильгельм, составив позже план по умерщвлению Фридриха II, были открыты и погибли постыдной смертью вместе с тремя сарацинами, своими сообщниками; таким образом, они нашли в своем жалком конце справедливую награду за измену.
Впоследствии Папа Григорий IX построил церковь на острове Св. Петра в честь претерпевших кораблекрушение и назначил двенадцать каноников для службы в ней. Там показывали место, где были погребены трупы, выброшенные морем на берег.
Что касается до тех крестоносцев, которые пережили все бедствия и остались в Европе, то Папа не хотел освободить их от обета, за исключением нескольких старцев или расслабленных; все остальные обязаны были предпринять пилигримство в зрелом возрасте или откупиться милостынью. Таков был исход Крестового похода детей; два составителя хроник называют его весьма справедливо: expeditio nugatoria, expeditio derisoria (экспедиция вздорная, экспедиция смехотворная)".


Бернгард фон Куглер писал свой труд по истории Крестовых походов значительно позднее, но вряд ли он оказался более сдержанным в своих оценках:
"В июне 1212 года в одной деревне близ Вандома явился мальчик-пастух, по имени Стефан, который объявил, что он посланец Бога, и призван стать предводителем и снова завоевать христианам Обетованную Землю; море должно было высохнуть пред войском духовного Израиля. Он прошёл по всей стране и везде вызывал бурное одушевление своими речами, а также и чудесами, которые он совершал на глазах тысячи очевидцев. Вскоре во многих местностях появились мальчики в качестве крестовых проповедников, собирали вокруг себя целые толпы единомышленников и вели их, со знаменами и крестами и с торжественными песнями, к чудесному мальчику Стефану. Если кто спрашивал молодых безумцев, куда же они идут, тот получал в ответ, что они отправляются за море к Богу. Их родители и благоразумные духовные лица, которые хотели удержать мальчиков от их предприятия. ничего не могли сделать, тем более, что народная масса ждала от этого крестового похода великих дел и резко порицала тех, кто думал иначе, за то, что они не понимали веяния Святого Духа в детях, которые уже одной своею непорочностью казались призванными снова возвратить святой Гроб, потерянный по греховности их предков. Наконец, король Франции попробовал подавить эту бессмыслицу, серьёзно приказав юным глупцам вернуться домой. Часть их последовала этому приказу, но большинство не обратило на него внимания, и скоро в это фантастическое предприятие были вовлечены и взрослые. К нему пристали священники, ремесленники и крестьяне, но вместе с ними также воры и преступники, которым хотелось бы оставить родину, наконец, даже женщины и девушки. Поход возрастал всё сильнее: во главе его был мальчик-пастух на колеснице, увешанной коврами, окружённый телохранителями, а за ним до 30 000 пилигримов и пилигримок. Когда толпа достигла Марселя, то два торговца рабами, как говорят, вызвались перевезти в Сирию этих “поборников Христа” за “воздаяние Божие”. Они, как говорят, отплыли на семи кораблях, два из них потерпели крушение при острове Сан-Пьетро близ Сардинии, а пять остальных злодеи будто бы привели в Египет и продали там пилигримов как рабов. Тысячи их попали ко двору Халифа и достойно отличились там стойкостью, с которой они упорствовали в христианской вере. Зато оба преступных торговца невольниками попали позднее в руки императора Фридриха II и были приговорены им к смертной казни и повешены. Кроме того, этому императору удалось, как говорят, при заключении мира, в 1229 г., с султаном Алькамилом, снова вернуть свободу значительной части этих несчастных пилигримов. Сумасбродство, охватившее французских детей, подействовало также и в Германии, особенно в нижнерейнских областях. Здесь выступил мальчик Николай, которому ещё не было и десяти лет от роду, руководимый своим отцом, также гнусным торговцем невольниками, который пользовался бедным ребенком для своих целей, за что впоследствии вместе с другими обманщиками и преступниками кончил, как говорят, виселицей. Николай появился со станком, на котором находился крест в виде латинского “Т”, и о нём объявилось, что он с сухими ногами перейдет море и утвердит в Иерусалиме вечное царство мира. Где он ни появлялся, он непреодолимо привлекал к себе детей. Собралась толпа в двадцать тысяч мальчиков, девочек, а также беспорядочного сброда и двинулась на юг через Альпы. По дороге большая часть её погибла от голода и разбойников или возвратилась домой, устрашенная трудностями похода: тем не менее несколько тысяч ещё достигли Генуи 25 августа. Здесь их недружелюбно прогнали и принудили их к быстрому дальнейшему походу, потому что генуэзцы боялись какой-либо опасности для своего города от странного войска пилигримов. После этого они дошли ещё до Бриндизи, но здесь, благодаря энергии тамошнего епископа, им помешали предпринять морское путешествие на Восток. Тогда им не оставалось ничего больше, как вернуться домой. Часть мальчиков направилась в Рим, чтобы просить у папы разрешения от крестоносного обета. Но папа не исполнил их просьбы, хотя, как говорят, уже перед тем приказал им бросить их безумное предприятие; теперь он дал им только отсрочку крестового похода до их совершеннолетия. Обратный путь уничтожил почти весь остаток этого детского войска. Сотни их падали от истощения в странствии и жалким образом погибли на больших дорогах. Самая худшая судьба выпала, конечно, на долю девушек, которые кроме всяких других бедствий подвергались ещё всевозможным обманам и насилиям. Нескольким удалось найти приют в добрых семьях и своими руками зарабатывать себе пропитание; в Генуе некоторые патрицианские роды ведут даже своё начало от оставшихся там немецких детей; но большинство погибло жалким образом, и только небольшой остаток всего войска, больной и истощенный, осмеянный и поруганный, снова увидел родину. Мальчик Николай остался будто бы жить и позднее, в 1219 году, сражался при Дамиетте, в Египте".


Многие современные историки ещё более красочно и подробно описывают пути юных паломников, их страдания и трагическую гибель, но мне кажется, что и приведённых отрывков более чем достаточно.

Крестовый поход детей 1212 года, или что же произошло в 1212 году на самом деле? Часть II