Вскоре турки начали обстрел крепости, но таких удобных артиллерийских позиций, как при штурме Маската, у них теперь не было. Да и стены местной крепости намного удачнее выдерживали удары турецких ядер. Несколько дней непрерывного обстрела не причинили португальцам особого вреда, а на прямой штурм крепости турки не решались.
Тем временем, португальский гарнизон изнывал от безделья, и солдаты стали требовать от своего коменданта, чтобы тот выел их из крепости и дал бой туркам на суше. Турки со своей стороны тоже подзуживали португальцев: они по ночам на лодках подплывали к стенам крепости и вызывали их на бой, обзывая их трусливыми кроликами и прочими обидными прозвищами. Португальцы злились и искренне не понимали, почему комендант не ведёт их в бой.
По словам португальского историка Диогу ди Коуту (1542-1616), Алвару ди Норонья так вразумлял своих солдат:
"Лучший ответ на наглость турок - это наша неприступная крепость. Я не могу рисковать Ормузом - самой драгоценной жемчужиной Португалии на Востоке".
Он также добавлял, что вице-король собирает огромный флот, который скоро прибудет и легко разобьёт турок.
В середине октября Пири Рейс убедился в том, что взять штурмом Ормуз ему не удастся, и решил хоть что-нибудь заработать на этой осаде. Он прислал к Алвару ди Норонье делегацию для переговоров, в состав которой входили два пленника из Маската и ещё несколько пленных христиан. Турецкий адмирал предлагал коменданту Ормуза за большой выкуп отпустить всех пленников из Маската.
Алвару ди Норонья не доверял Пири Рейсу, пожалуй, вполне справедливо, и после двух дней раздумий ответил, что готов выкупить двух фидалгу из Маската, а с остальными пленниками турки пусть поступают по своему усмотрению.
Не добившись успеха на переговорах с португальцами, Пири Рейс высадил войска на острове Кешм, где турки занялись грабежом, собрав, впрочем, неплохую добычу, в основном, с жителей Ормуза. Кроме того, турки нагрузили захваченными рабами (молодыми мужчинами и красивыми девушками) свои корабли, бросив на берегу больных и немощных пленников из предыдущей добычи; среди них оказались и несколько португальцев из Маската.
Тем временем, Афонсу ди Норонья в конце октября вывел огромный флот в 80 кораблей из Гоа и с попутным ветром довольно быстро достиг Диу, где смог получить достаточно свежие вести из Ормуза.
Пири Рейс каким-то образом получил известие о движении португальского флота и поспешил свернуть свои операции возле Ормуза.
Наиболее распространённая версия, излагающая дальнейшие действия Пири Рейса, исходит из того, что, опасаясь появления португальского флота, турецкий адмирал увёл свою эскадру, нагруженную награбленной добычей, в Басру. Стоимость этой добычи по различным оценкам превышала один миллион золотых крузаду.
Афонсу де Норонья узнал об истинном положении дел в Персидском заливе и решил сам не идти в Ормуз - у него появились другие важные дела. В результате, в Ормуз в начале ноября пришла португальская эскадра из 32 кораблей под командованием Антониу ди Нороньи.
Пири Рейс получил сведения, что португальцы заблокировали выход из Персидского залива, но турецкий флот был изрядно потрёпан, корабли обветшали, так что он не рискнул сразиться с португальцами. Турецкий адмирал не знал величины португальских сил и опасался, что враги могут атаковать и захватить Басру, поэтому он погрузил основную часть захваченных сокровищ на три галеры, которые являлись его личной собственностью, и решил прорваться через Ормузский пролив.
Очень рискованное решение, но историки довольно дружно утверждают, что хотя Пири Рейс и потерял одну галеру на мели возле Эль-Катифа (или Бахрейна), он сумел под покровом ночи обмануть португальцев и проскочил мимо Ормуза. Узнав о бегстве Пири Рейса, португальцы бросились в погоню за турецкими галерами, но разыгравшаяся буря помешала погоне.
Вот так, борясь с непогодой и опасаясь погони со стороны португальцев, Пири Рейс добрался с основной частью своей добычи в Суэц.
Мне эта версия развития событий представляется маловероятной и слишком уж авантюрной. Скорее всего, когда Пири Рейс узнал о приближении огромного португальского флота, он отправил большую часть турецкой эскадры с живой добычей и награбленными товарами в Басру, а сам на своих трёх галерах рванул с компактным грузом награбленного (золото и драгоценности) к Суэцу, куда и прибыл, но уже только на двух.
Пири Рейс собирался со своими сокровищами добраться в Константинополь, чтобы вымолить прощение у султана и смягчить его гнев богатой добычей, но не успел.
Семиз Али-паша, который был правителем Египта в 1549-1554 гг., уже получил донос из Басры от военного коменданта города Кобад-паши. Тот жаловался, что Пири Рейс бросил город в угрожаемом положении с небоеспособным флотом, так что португальцы могут захватить Басру в ближайшее же время. Он также сообщал, что в районе Ормуза находятся два (!) огромных португальских флота.
Семиз Али-паша арестовал Пири Рейса и посадил его в тюрьму, а в Константинополь был отправлен подробный отчёт о действиях адмирала за последнее время. Можно подумать, что Кобад-паша не отправил такой же донос и в столицу Империи?
Вскоре Сулейман I прислал в Египет письмо с приказом немедленно казнить провинившегося адмирала.
Пири Рейсу отрубили голову в Каире, а всё его огромное состояние было конфисковано. Добыча, привезённая Пири Рейсом в Египет, тоже поступила в казну.
Правда, мусульмане Ормуза и острова Кешм обращались к Сулейману I с жалобой на вымогательство Пири Рейса и просили компенсировать нанесённый ущерб, но на их просьбы никто не обратил никакого внимания.
Семиз Али-паша был верным слугой султана, за свои заслуги в 1561 году он стал Великим визирем Оттоманской империи и занимал этот пост до 1565 года.
Почему же Сулейман I приказал казнить Пири Рейса?
Дело было совсем не в том, что прославленный адмирал не смог захватить Ормуз. Ведь все знают, что Сулейман-паша (1467-1547), который был правителем Египта в 1525-1535 и в 1537-1538 гг., в 1538 году провалил операцию по захвату Диу, однако никаких репрессий не последовало. Наоборот, в 1541-1545 гг. Сулейман-паша занимал пост Великого визиря Оттоманской империи.
Многие историки полагают, что бывший пират не сумел вписаться в атмосферу интриг, царивших в верхних эшелонах власти — ведь он был там чужаком. Вот интриги недругов и завистников и привели адмирала к такому бесславному концу.
Мне же кажется, что Сулейман I не простил Пири Рейсу излишней самостоятельности и того, что он посмел проигнорировать приказы самого султана. Вы же помните, что султан приказал Пири Рейсу сначала объединить свой флот с эскадрой из Басры, затем уничтожить португальский флот и только после этого атаковать укрепленные пункты неверных, такие как Маскат, Ормуз или Бахрейн.
Как известно, до португальского флота Пири Рейс не добрался, а в остальных случаях поступил с точностью до наоборот. Вот этого-то Сулейман I и не смог простить знаменитому адмиралу — игнорирование высочайших указаний. Так что голова слетела с плеч Пири Рейса вполне обоснованно — ведь недаром же современники присвоили Сулейману I прозвище «кануни», что означает «справедливый».
Заканчивая рассказ о Пири Рейсе, хочется немного лягнуть и авторов соответствующих статей в Википедии.
В нескольких статьях, посвященных Пири Рейсу и соответствующему периоду истории Оттоманской империи, совершенно необоснованно утверждается, что во время своего последнего похода Пири Рейс захватил Маскат, Ормуз и Бахрейн. Но это же не так!
Мы видели, что Маскат он захватил и разрушил, но закрепляться там не стал, Ормуз он захватить не сумел, а к Бахрейну он вообще не приближался — уже не до того было.
Султан Сулейман I был разгневан тем, что из-за неудачного похода Пири Рейса португальцы значительно усилили свои позиции в районе Персидского залива. Теперь они опять могли реально угрожать Адену, а значит и Мекке. Этого допустить было нельзя, и Сулейман I поручил опальному коменданту Эль-Катифа по имени Мурат-паша отправиться в Басру и принять командование над новым походом.
Спустившись по Евфрату в Басру, Мурат-паша должен был отобрать и снарядить к походу 15 самых лучших кораблей, вооружить их самыми лучшими пушками и взять на борт самых лучших солдат. Этот флот должен был прорваться через Ормузский пролив, выйти в Индийский океан и затем в Красном море охранять от неверных пути к Мекке.
Во время этого похода турецкая разведка подкачала, так как Мурат-паша ничего не знал о португальских силах в районе Ормуза. Он не подозревал, что в настоящее время там курсировали две португальские эскадры: одной эскадрой командовал Антониу ди Норонья, а другой — Диогу ди Норонья.
Вы ещё не запутались в представителях семьи ди Норонья, уважаемые читатели?
Поэтому Мурат-паша не предпринял никаких мер секретности: ни чтобы незаметно покинуть Басру в конце июля 1553 года, ни чтобы незаметно проскочить мимо Ормуза.
10 августа 1553 года, в день святого Лаврентия (св. Лореншу по-португальски) Мурат-паша увидел португальскую эскадру и немедленно атаковал её. О том, что произошло дальше довольно лаконично сообщает Катиб Челеби:
"Возле Ормуза Мурат-паша столкнулся с эскадрой неверных. Произошла ужасная битва, в которой Сулейман-реис, Раджаб-реис и многие другие люди приняли смерть мучеников, а многие другие получили ранения. Неверные нанесли значительный ущерб мусульманским судам, которые не выдержали огня противника, были сильно повреждены и с наступлением темноты бежали. Один из кораблей отстал и выбросился на берег, а его экипаж попал в плен к неверным. Остаток флота вернулся в Басру, откуда весть об этом печальном событии была доведена до сведения Порты".
Катиб Челеби (1608-1657) — известный турецкий историк и картограф.
Португальской эскадрой 10 августа командовал Диогу ди Норонья, и сильный ветер одинаково мешал и туркам, и португальцам.
Злую шутку ветер сыграл с галеоном, которым командовал Гонсалу Перейра Маррамаке, родственник коменданта Малакки Руя Важ Перейра Маррамаке.
Его корабль отнесло от строя португальских кораблей, и турки тотчас же окружили его. Несколько часов корабль Маррамаке в одиночку противостоял нескольким турецким судам. Он потерял весь такелаж, паруса, все мачты, но продолжал сопротивляться до тех пор, пока не стих ветер, и другие португальские корабли не пришли ему на помощь.
Португальцы в Индии. Часть XXIX. Афонсу ди Норонья: борьба с турками
(Продолжение следует)
