Важную роль в развитии японской поэзии сыграл и “Турнир 13-го года Энги во дворце Тэйдзиин”, проходивший в 913 году.
[Годы Энги – это один из периодов правления 60-го императора Дайго (885-930, правил с 897), длившийся с 901 по 923 годы.]
Этот турнир знаменит не только выдающимся составом поэтов, сочинявших для него свои песни, но и хорошо сохранившейся записью с описанием этого турнира, включая оценки и мнения судей.
Очень заманчиво было бы представить здесь это описание, но оно довольно велико по объёму, а кроме того такой шаг выходил бы за рамки очерка. Возможно, я позднее сделаю это в виде отдельного выпуска.
Для составления песен были приглашены такие известные поэты как Ки-но Цураюки, Саканоуэ-но Корэнори (?), Канэми-но Окими (?-932), Фудзивара Окикадзе, Осикоти-но Мицунэ, Минамото-но Мунэюки и Ёсикадзэ (правда, неясно: то ли Тайра Ёсикадзэ (?), то ли Фудзивара Ёсикадзэ?), но не все из них принимали участие в турнире.
Корэнори – один из 36 бессмертных поэтов.
Принц Канэми был сыном принца Корэтака, и его стихи вошли в императорские антологии, начиная с “Кокинсю”.
Мицунэ был одним из составителей “Кокинсю”, позднее был включен в число 36 бессмертных поэтов, и около 200 его стихотворений включены в различные императорские антологии.
Кроме вышеперечисленных поэтов, в турнире оглашались песни Исэ-но Миясудокоро, Онакатоми-но Ёритомо и императора Дайго.
В описании “Турнира 13-го года Энги во дворце Тэйдзиин”, кроме текстов песен и оценок судей, подробно перечислены одежды всех участников турнира и весь ход этой красочной церемонии.
Для сочинения песен были заданы темы “Весна. Вторая луна”, “Третья луна”, “Лето. Четвёртая луна” и “Песни любви”. Всего на этом турнире было сложено 80 песен, и с небольшим преимуществом победила Правая партия.
При изучении записи этого турнира стало ясно, что нередко один поэт слагал несколько песен то за Левую, то за Правую партии. Так на этом турнире поступали Цураюки, Мицунэ и Окикадзэ. Да и сам император Дайго сочинил по одной песне за каждую партию, а потом была оглашена его песня, не участвовавшая в турнире.
Вполне естественно, что песни представленные на турнире Его Величеством, всегда объявлялись, как победившие в поединке.
Запись первой песни императора сопровождалась комментарием:
"У Левой партии есть песня Государя. Как можно считать её проигравшей?"
На “Турнире во дворце Тэйдзиин” император Дайго, судя по всему, выступал и в качестве судьи. Когда император состязался от имени Правой партии с песней, сочинённой Цураюки, то высочайшая песня явно уступала первенство сопернику, но вердикт судей был таков:
"Победила Правая партия, ибо Государь изволил заметить, что не подобает его песне оказаться побеждённой".
Видно, что тут император использовал административный ресурс, защищая своё творение.
Когда началась тема “Третья луна”, известный поэт Окикадзэ от Левой партии представил песню:
"Цветами
Не налюбовавшись всласть,
Уйти домой?
Не лучше ли под сенью вишен
Остаться на ночлег?"
От Правой партии была оглашена песня, сочинённая Ёримото Нобору, министром двора:
"Проснувшись на рассвете,
Увидел я,
Что вишни,
Увядшие вчера,
Роняют лепестки".
Любопытен комментарий к этому состязанию:
"Об этой песне Государь изволил сказать так:
“Проснувшись рано, сразу посмотрел на цветы. Это говорит о чувствительности, о сердечности”.
Тогда асон Садаката сказал:
“Представляю себе, как асон Нобору выходит до рассвета из дома возлюбленной!”
“В таком случае, - промолвил Государь, - пусть будет ничья”.
Дело в том, что даму полагалось покидать ещё в темноте, чтобы не скомпрометировать её.
Асон – почётный наследственный титул.
Фудзивара-но Садаката (873-932) – известный поэт, представлен в “Хякунин иссю”; дослужился до поста Правого министра (удайцзин).
На “Турнире во дворце Тэйдзиин”, как и на многих других турнирах, поэты являлись и участниками-соперниками, и судьями. На этом турнире имена участников оглашались перед зачитыванием песен, однако бывали турниры, на которых имена авторов скрывались. Камо-но Тёмэй (1155-1216) писал:
"В целом, когда критикуют песню, даже если имя автора неизвестно, вовсе не догадываясь, кто это, можно попасть впросак. Но и когда имя известно, это может стеснять. Во многих случаях поражение будет зависеть от положения человека. Лучше всего, когда будто бы не знаешь, но на самом деле всё же догадываешься".
Поэтический турнир, как следует из всего сказанного выше, это не просто зачитывание стихов-песен, а мероприятие, схожее с ритуальными церемониями, проводимое по определённым правилам и оцениваемое по неким (малоизвестным нам) критериям.
Сохранились пространные высказывания знаменитого поэта-монаха Сюнъэ-хоси (1113-1191) о том, какие турниры следует считать удачными, а какие – нет. Возможно, что это просто старческое брюзжание, но Камо-но Тёмэй бережно сохранил их. Вот что Сюнъэ говорил об удачных турнирах:
"Что до стиля поэтических собраний, если вспоминать те, что действительно превосходны, и не отступают от традиции, в последнее время никакие не могли равняться с собраниями в доме Нориканэ Кё [Фудзивара-но Нориканэ (1107-1165)].
Хозяин - безупречный человек, принимал всех великолепно, ни в чём не допускал промашек, с людьми обходился уважительно, Пути поэзии был верен. Когда следовало хвалить, выражал свои чувства, когда следовало указать недочёты, критиковал. Что ни возьми, всё выходило прекрасно,
никаких несообразностей и в помине не было. Присутствующие тоже все поступали соответственно, желая сочинить как можно лучше. Пусть сочинители и бывали излишне озабочены оригинальностью, но их песни имели особое настроение и внутреннюю силу. На тех собраниях, где темы давались заранее, у всех стихотворения лежали за пазухой, поэтому в день торжества понапрасну время не тратили. Когда сочиняли во время собрания, даже то, что все разбредались по разным местам и сочиняли, выглядело элегантно, как и должно. Даже песни, в которых ничего особенного не было, под влиянием окружающей красоты читались с легкостью".
А вот что говорил Сюнъэ о многих современных ему турнирах:
"Участвуя последнее время в поэтических собраниях у разных людей, я вижу бесчисленные просчеты, начиная от убранства места проведения собрания, свободной одежды участников, их настроя и облика. Странным образом, даже если тема дана за десять или двадцать дней - и чем они только были заняты все эти дни! - стихотворения сочиняют прямо на собрании, так что уже наступает поздняя ночь, и всё удовольствие испорчено. Не обращая внимания на то, что это публичные чтения, каждый говорит о своём. Мастеров не уважают. Все считают, что они истинные знатоки поэзии, но никто не обсуждает собственно поэзию. Редко бывает, что старики решают, хорошо ли или плохо сочинение, но и тогда учитывается, что за человек, в первую очередь предпочитают любимчиков. Стало скучно прикладывать усилия к сочинению, пусть и прочтешь хорошую песню, но это всё равно, что носить шёлковые одежды ночью. Считая, что декламировать следует громко, люди вытягивают шею и повышают голос, приятного впечатления не производят. Вроде всё сделано живо, а хорошо не получается, вроде делается с изяществом, а выходит вычурно. А причина в том, что эти люди изначально не увлечены поэзией до глубины души, а лишь притворяются, что любят Путь поэзии".
Критика Сюнъэ относится к периоду поздней Хэйан.
Если приглашение участвовать в турнире, который организовывал император (экс-император) или другое высокопоставленное лицо, было знаком признания поэтического мастерства такого участника, то право быть судьёй или одним из судей на подобном турнире было высокой честью. Мнения знаменитых судей часто фиксировались, и они до сих пор являются существенной частью литературного наследия Японии (в области поэзии, разумеется).
Ведь для того чтобы стать судьёй поэтического турнира, претендент должен был обладать не только поэтическим талантом, но его должны были признавать как истинного знатока и ценителя поэзии. Ведь во время турнира судья был обязан в сжатые сроки дать обоснованную оценку, - желательно, подкреплённую примерами из прошлого, - каждой представленной песни.
В конце эпохи Хэйан и в начале эпохи Камакура известностью в качестве судей пользовались такие поэты, как Мототоси, Тосиёри, Тосинари и Киёсукэ.
Фудзивара-но Мототоси (1060?-1142) – известный поэтический деятель, более сотни его песен включены в императорские антологии, в “Хякунин иссю”; замечания, которые делал судья Мототоси во время поэтических турниров, внесли значительный вклад в теорию японской поэзии.
Минамото-но Тосиёри (Сюнрай, 1060-1129) – один из лучших поэтов своего времени и составитель пятой императорской антологии “Кинъёсю”, отец Сюнъэ, 86 его стихотворений помещены в императорские антологии.
Фудзивара-но Тосинари (Сюндзэй, 1114-1204) – в монашестве носил имя Сякуа; крупнейший поэт своего времени и составитель седьмой императорской антологии “Сэндзайсю”, 422 его песни включены в императорские антологии.
Фудзивара-но Киёсукэ (1104-1177) – известный поэт, 96 его стихотворений вошли в императорские антологии, его песня включёна в сборник “Хякунин иссю”.
У каждого из этих судей были свои особенные черты: Камо-но Тёмэй говорит о мягкости оценок Тосинари, ожесточённости в отстаивании своего мнения Киёсукэ и снисходительно, слегка насмешливо, отмечает торопливость (а также быстроту) оценок Мототоси.
Сразу же скажу о причинах открыто предвзятого отношения Тёмэя к Мототоси. Хотя сам Камо-но Тёмэй и не был современником и очевидцем описываемых им отношений между Тосиёри (новатором) и Мототоси (традиционалистом), но он всегда стоит на стороне Тосиёри. В этом нет ничего удивительного, так как учителем и наставником Тёмэя был поэт Сюнъэ – сын Тосиёри, и все приводимые Тёмэем рассказы записаны со слов этого Сюнъэ.
Так что к примерам, которые приводит в своей книге Камо-но Тёмэй, следует относиться со здоровым скептицизмом. Кроме того, надо помнить, что Мототоси был признанным знатоком “Манъёсю” и ценителем поэзии.
Киёсукэ в 1167 году был судьёй поэтического турнира, который организовал Тайра-но Цунэмори (1125-1185). Оценивая одну из пар представленных стихотворений, он посчитал их равными и присудил ничью на том основании, что ни один из авторов не смог правильно понять и отразить изначальный смысл заданной темы.
Турниры в Японии: поэтические. Часть II
(Продолжение следует)
