Дворец маркизов де Вильена располагался в очень хорошем месте, откуда Эль Греко открывался прекрасный вид на Толедо и его окрестности, покрытые садами и многочисленными виноградниками. Мастер очень любил этот город и часто изображал его на своих полотнах.
Недалеко от его дома находились очень красивые здания бывших синагог Эль Трансито и Санта Мария ла Бланка, чуть подальше у реки возвышалась громада готической церкви Сан-Хуан-де-лос-Рейес, а неподалёку располагалась небольшая церковь Сан-Томе, прихожанином которой стал Эль Греко после переезда во дворец маркиза де Вильена.
Вот с этой небольшой церковью и связан взрывной рост популярности Эль Греко.
В 1312 году умер дон Гонсало Руис, сеньор небольшого города Оргас. Он был очень набожным человеком, тратил большие суммы на благотворительность и завещал значительную часть свого состояния на восстановление, расширение и украшение церкви Сан-Томе. Кроме того, он ввёл специальный налог, средства от сбора которого должны были передаваться на эти же цели.
Во время похорон дона Гонсало Руиса с небес сошли св. Стефан и св. Августин, которые собственноручно положили тело покойника в гроб и совершили его погребение. Так об этом гласит надпись на каменной стене возле церкви Сан-Томе.
Весть об этом чуде широко распространилась по Испании, семье дона Гонсало Руиса было присвоено графское достоинство, они стали графами Оргас, да и самого дона Гонсало Руиса обычно называют графом Оргасом, хотя он графом и не был.
Беспечные прихожане вскоре забыли о налоге, введённом доном Гонсало Руисом, и положенные средства не собирались. Так продолжалось до второй половины XVI века, пока приходской священник Андрес Нуньес не обнаружил записи о введении этого налога, и не потребовал от прихожан погасить образовавшуюся задолженность.
Прихожане отказывались признавать и оплачивать свои долги, так что дело дошло до суда, который после долгого разбирательства решил дело в пользу священников церкви Сан-Томе.
Собранные таким образом средства было решено потратить на создание соответствующего алтарного образа в церкви Сан-Томе.
Андрес Нуньес был хорошим приятелем Эль Греко, который уже занимался реставрацией часовни церкви Сан-Томе, и поручил ему создание большого алтарного полотна для этой же церкви.
Был составлен контракт, в котором довольно подробно оговаривалось, что и как должен изобразить художник на огромном полотне. К удивлению исследователей, Эль Греко достаточно точно следовал всем основным пунктам контракта и то же время сумел создать оригинальную картину, с которой на нас глядят настоящие идальго XVI века. Образцовые идальго!
Мы часто даже не понимаем, что наши представления об испанцах того времени опираются на портреты с картины “Погребение графа Оргаса”.
Когда в 1588 году картина была представлена широкой публике, она сразу же вызвала огромный интерес сначала у жителей Толедо, а потом к ней стали приезжать посетители со всей Испании.
Дело было в том, что на этой картине среди положенных действующих лиц сюжета о погребении тела графа Оргаса Эль Греко разместил портреты наиболее знатных и влиятельных жителей Толедо. Так что процесс узнавания персонажей картины и самоузнавания вельмож обеспечил картине большую популярность, а художник, помимо гонорара, получил признание в качестве великолепного портретиста.
Вполне естественно, что на картине был изображён Андрес Нуньес, её заказчик, но среди персонажей мы находим и портрет короля Филиппа II, который никак не отреагировал на этот жест художника. Впрочем, весьма возможно, что Его Величеству просто не доложили об этом изображении.
Моделью для мальчика на переднем плане послужил Хорхе Мануэль, и многие искусствоведы полагают, что несколько выше Эль Греко поместил свой собственный портрет. Впрочем, никаких доказательств они не приводят, да и достоверных изображений Эль Греко не сохранилось. Те же фрагменты картин, которые нам выдают за портреты Эль Греко, таковыми на самом деле не являются. Это лишь ничем не обоснованные предположения.
Уже в 1588 году толедский священник Алонсо де Вильегас (1533-1603) записал, что в город приезжают иностранцы, чтобы полюбоваться необыкновенной картиной, и приходят в восхищение от увиденного. А жители Толедо стали часто посещать церковь Сан-Томе, где изучали портреты своих знатных современников (или свои собственные), и всё время находили в этой огромной картине что-то новое.
Сохранился анекдот о том, что даже из-за этой картины у Эль Греко возникла тяжба с заказчиками. Эль Греко якобы требовал за работу 1200 дукатов, священники не собирались платить такую большую сумму и пригласили в качестве третейского судьи некоего священника со стороны. Этот священник несколько дней внимательно изучал картину, а потом объявил, что данная картина не стоит 1200 дукатов. Когда заказчики стали радоваться, священник их несколько охладил, объявив, что картина стоит 1600 дукатов. Всё, приехали.
Не гонялся бы ты, поп, за дешевизной!
Но это лишь анекдот: вряд ли бы Эль Греко стал судиться со своим другом Андресом Нуньесом, да и стоимость работы была чётко прописана в контракте.
Большой успех картины привёл к значительному росту количества заказов, которых и так было немало, что следующие двадцать лет своей жизни в Толедо Эль Греко жил на очень широкую ногу. Художник зарабатывал очень много денег, но умудрялся тратить ещё больше; он хотел жить, как настоящий кабальеро, то есть не считать денег.
Но это совсем не значит, что он не знал цены денег, напротив, он очень высоко ценил свой труд и назначал за свои картины умопомрачительные по тем временам гонорары. При этом Эль Греко не позволял заказчикам торговаться или много рассуждать на эту тему, подобные попытки заказчиков приводили к тому, что художник говорил им:
"Здесь не лавка, и я не торговец. Пошли вон!"
Кроме того, Эль Греко никому не позволял в своём присутствии обсуждать свои картины: ни хвалить их, ни, тем более, ругать. Когда однажды при нём заказчики начали обсуждать достоинства и недостатки его “Святого Франциска”, Эль Греко схватил кинжал и рассёк полотно на две части.
Эль Греко не позволял в своём присутствии ни хвалить свои картины, ни, тем более, ругать их. Когда однажды соборный капитул начал при нём обсуждать недостатки и достоинства его полотна “Св. Франциск”, взбешённый Эль Греко выхватил кинжал и рассёк картину на две части.
Странности Эль Греко этим не ограничивались.
Ведь художник не мог считать свои картины товаром, следовательно, он не продавал картины, а, как бы, закладывал их с правом своего последующего их выкупа. Подобные пункты включались в большинство договоров с заказчиками. Другое дело, что Эль Греко никогда этим правом не пользовался.
Рассказывают, что однажды Херонима приняла от посланцев монастыря Санта-Клара задаток за какую-то работу. Вернувшийся домой Эль Греко выгнал Херониму из дома и никогда уже не смог с нею примириться. Может быть, этот скандал и ускорил смерть Херонимы, дата которой нам осталась неизвестной.
Эль Греко никогда не отказывал в помощи просящим и считал предоставленные средства деньгами, отданными в долг, но чаще всего – без отдачи.
При этом художник не позволял благодарить себя. Однажды он дал какому-то идальго кошелёк с дукатами, но когда тот наклонился, чтобы поцеловать руку дающего, Эль Греко вскипел и спустил несчастного с лестницы, так что несчастный проситель переломал себе рёбра.
Я уже упоминал о том, что Эль Греко обычно жил не по средствам, а его знаменитые обеды вошли в местные поговорки. Однажды его друг и покровитель маркиз де Вильена упрекнул художника в расточительности, тот возразил:
"Я трачу то, что мне послано Господом Богом; мои деньги не облиты слезами и потом, как деньги Вашей Светлости".
Когда один идальго оскорбил художника и отказался принять его вызов, посчитав Эль Греко неблагородным, тогда художник просто поколотил грубияна на улице палкой. Жалоба этого идальго осталась без последствий, для художника, а этот дворянин стал мишенью для многочисленных насмешек.
Кроме того, Эль Греко никогда не подавал руки тем, кого он считал выше себя по общественному положению.
Однажды король Филипп III (1578-1621, король Испании с 1598), прибывший в Толедо, захотел осмотреть мастерскую художника.
Эль Греко решительно заявил посыльному:
"Скажите, что я с друзьями, и мне некогда".
Посыльный начал:
"Но это король..."
Эль Греко прервал его:
"Он король на улице, но не у меня в доме. Здесь же нет другого короля, кроме Бога и меня".
Король Филипп III действительно посетил Толедо в 1600 году, и вместе с ним в город приехал кардинал Ниньо де Гевара (1541-1609), незадолго до того ставший Великим инквизитором Испании. Эль Греко заказали портрет кардинала, и де Гевара посетил мастерскую художника, где мастер сделал основные наброски для будущей картины.
Перед художником стояла довольно сложная задача: ему надо было изобразить Великого инквизитора, а Ниньо де Гевара был щуплым человеком маленького роста.
Эль Греко прекрасно справился со вставшей передним задачей. Он не стал льстить кардиналу, приукрашивая его внешность, но с помощью цветового решения картины, искусной драпировки и выбора соответствующего интерьера Эль Греко удалось создать портрет сурового и в то же время значительного человека, исполненного чувства собственного достоинства и величия.
Это произведение Эль Греко, в отличие от многих других его работ, оказало влияние на дальнейшее развитие европейской живописи. Считается, например, что портрет кардинала Ниньо де Гевара кисти Эль Греко вдохновил позднее Веласкеса на создание замечательного портрета папы Иннокентия X (Джамбаттиста Памфили, 1574-1655, папа с 1644), который, увидев свой портрет, недовольно пробурчал:
"Слишком похоже!".
Эль Греко: несколько фрагментов из жизни гениального живописца. Часть II
(Окончание следует)
