Основная беда Венгрии и восстания 1956 года заключалась в отсутствии единого руководства революционным процессом. Даже командиры повстанческих подразделений не могли согласовать кандидатуры руководителей страны. Руководители же вновь создаваемых партий и не собирались помогать революционному правительству: их больше волновали проблемы воссоздания собственных партийных структур и возврат конфискованного коммунистами имущества.
К вечеру 31 октября узкий состав президиума ЦК ВПТ объявил о самороспуске Венгерской партии трудящихся и о создании Венгерской социалистической рабочей партии (ВСРП). В этот момент новая по названию партия создавалась под Надя Имре и его сторонников.
В здании Будапештского горкома ВПТ весь день безрезультатно происходили поиски подземной тюрьмы госбезопасности.
К вечеру группа повстанцев с тремя танками окружили будапештскую тюрьму. Охранники не оказали никакого сопротивления повстанцам, и на свободу вышло около 800 человек, которые отбывали сроки, как за политические, так и за уголовные преступления. 120 освобождённых заключённых выразили желание немедленно вступить в ряды национальной гвардии, и им была предоставлена такая возможность.
В провинциальных центрах страны продолжалось победное шествие повстанцев, которые брали власть в свои руки и преследовали активистов коммунистического режима, особенно из числа “госбезов”.
Почти на всём протяжении границу между Венгрией и Австрией теперь контролировали отряды повстанцев.
В телефонограмме, переданной 1 ноября в Вашингтон, посольство США так описывала положение в Будапеште:
"Вчера толпа методично крушила всё подряд, уничтожала находившиеся в городе советские памятники, и никто этому не препятствовал... Партизаны раздобыли грузовики и начали уличные облавы на “госбезов”... Сегодня, утром 1 ноября, положение, в основном, прежнее. Вооружённые люди бродят по городу, и всякий, у кого есть оружие и если ему того хочется, может останавливать и обыскивать автомашины. В дневные часы американский персонал может передвигаться по городу в полной безопасности, однако ночные поездки не рекомендуются".
1 ноября
Рано утром, вернее, ещё ночью, Надь Имре был разбужен сообщением о вводе новых советских воинских частей на территорию Венгрии. Эта информация как будто переродила старого коммуниста и мгновенно превратила его в ярого контрреволюционера.
Надь сразу же собрал в здании Парламента человек восемь руководителей Республики и партии для обсуждения вопроса о том, что следует делать, и выступил с предложением о выходе Венгрии из Варшавского договора.
Это совещание не было собранием кабинета министров, и оно не приняло никакого решения, так как против предложения Надя выступили председатель Президиума Венгрии Доба Иштван (1898-1968), председатель Государственного собрания Ронаи Шандор (1892-1965) и Кадар Янош.
Впрочем, существуют свидетельства, что Кадар вначале согласился с предложением Надя, и изменил свою позицию после беседы с Мюннихом Ференцом.
Однако едва совещание закончилось, как Надь Имре сообщил собравшимся журналистам о выходе Венгрии из Варшавского договора. Он принял на себя всю ответственность за данное решение.
После этого события стали развиваться стремительно и непредсказуемо.
Кадар Янош в своём утреннем радиовыступлении говорил о “нашей славной революции”.
Однако после записи этого радиовыступления Мюнних Ференц сообщил Кадару об изменении политики Москвы, которая решила силой подавить венгерскую революцию. Им обоим были предложены посты в новом руководстве Венгрии, и в тот же день они загадочным образом исчезли из Будапешта, чтобы в тот же вечер объявиться в Москве вместе с ещё несколькими министрами-коммунистами. Уже задним числом они объявили о своём выходе из правительства Надя Имре.
Вскоре после полудня Надь Имре сообщил советскому послу Юрию Владимировичу Андропову, что, так как СССР продолжает вводить в Венгрию новые воинские части, Венгрия расторгает Варшавский договор и объявляет о своём нейтралитете. Венгрия также обращается в ООН с просьбой о помощи для защиты своего суверенитета и нейтралитета.
Об этом решении были проинформированы все основные дипломатические представительства в Будапеште и генеральный секретарь ООН Даг Хаммаршёльд (1905-1961).
Пресс-конференцию для журналистов из западных стран провели Лошонци Гёза и Тилди Золтан.
В тот же день Надь Имре отправил правительственную телеграмму на имя Президиума Верховного Совета СССР с просьбой о скорейшей присылке в Будапешт полномочной делегации для быстрейшего начала переговоров о выводе советских войск из Венгрии.
Советское же руководство в это время вело лихорадочные переговоры с руководителями социалистических стран и крупных западных компартий.
Вначале Хрущёв вылетел в Брест, где вечером этого же дня встретился с Гомулкой и руководителями ГДР, которых он проинформировал о скором вводе советских войск в Венгрию для подавления контрреволюции.
Интересно, что ещё утром Гомулка выступал с поддержкой венгерской революции. Утром 2 ноября польская газета “Трибуна люду” опубликовала обращение ЦК ПОРП “К рабочему классу, к польскому народу”, в котором решительно осуждалось вмешательство советских вооружённых сил в венгерские дела. Но уже вечером 1 ноября под давлением Хрущёва Гомулка изменил свою позицию и одобрил курс советского руководства на силовое решение венгерской проблемы.
Надь Имре весь день находился в каком-то лихорадочном состоянии. После объявления о нейтралитете Венгрии, Надь несколько раз связывался с советским послом Андроповым и требовал от того разъяснений относительно ввода новых советских войск в страну.
Андропов убеждал Надя, что опубликованная в “Правде” Декларация отражает стремление СССР к мирному разрешению венгерского кризиса и остаётся в силе.
Надь Имре в течение всего дня получал донесения из Дебрецена, Мишкольца и других мест о пересечении венгерско-советской границы всё новыми частями Советской Армии. У него не было оснований не верить этим донесениям, но Надь по одному ему ведомым причинам не давал хода этой информации.
Однако некоторые из руководителей восстания уже начали зондировать почву для спасения. Так Лошонци и Санто в этот день посетили посольство Югославии и спросили у посла о возможности предоставления политического убежища для руководителей восстания и членов их семей в том случае, если силы контрреволюции [т.е. советские войска] будут угрожать их жизни. Однако Далибор Солдатич никаких инструкций из Белграда по данному вопросу не получал и ответил венграм уклончиво.
Жизнь в Будапеште потихоньку налаживалась, стали открываться магазины и лавки, в которых появились продукты. Люди видели, что советские войска уходят из города, и радовались своей победе. Очень мало кто знал о вводе дополнительных советских воинских контингентов в страну. Правда, небольшая революционная газета “Igaszag” 2 ноября опубликовала передовую статью под заголовком “Так они уходят или возвращаются?”, но подобные публикации погоды не делали.
Перечислим теперь основные события в Венгрии за 1 ноября.
Генерал Кирай Бела активизировал работы по созданию сети защитных сооружений в Будапеште и вокруг него для отражения советской агрессии.
К этому времени в Венгрию уже вернулись около 4000 бывших офицеров хортистской армии, и по приказу генерала Кирая в Будапеште начала работать реабилитационная комиссия. За 1 и 2 ноября комиссия рассмотрела 500 прошений от бывших офицеров о восстановлении в венгерской армии и удовлетворила около 300 из них.
Одновременно в зданиях Верховной прокуратуры и Верховного трибунала начали функционировать революционные судебные органы.
В этот день было объявлено о создании венгерской радикальной партии, о воссоздании венгерской партии свободы, а “Партия революционной венгерской молодёжи” обратилась к кардиналу Мидсенти с просьбой стать почётным председателем этой партии.
В Дьёре объявлено о создании “Национального совета Дунантула (Задунайского края)”, который принял постановление о создании “Армии Дунантула”. Решено объединиться с революционными организациями в Мишкольце и Эгере. Группа Дудаша сразу же предложила руководству Дунантула создать совместное правительство, называя правительство Надя незаконным и прокоммунистическим.
Революционный комитет венгерских журналистов призвал всех коллег к борьбе с “властью Москвы” и, вообще, “коммунистическим засильем”.
В Австрии развёрнута активная деятельность в поддержку венгерской революции.
В Вене функционирует “Международный комитет спасения народов от большевизма”, который в это время возглавил бывший начальник УСС Уильям “Буффало” Донован (1883-1959). Донован несколько раз пересекал австро-венгерскую границу для координации действий различных революционных групп, а также наставлял своих разведчиков. Он также несколько раз встречался с Дудашем Йожефом и обещал ему посильную поддержку.
Натовские разведчики решили воспользоваться смутным временем и организовали группу из 200 диверсантов, в основном, англичан, чтобы попытаться захватить новейший советский танк Т-54 и переправить его на Запад.
Не дремал и “Красный крест”, который на своих транспортных средствах к 4 ноября переправил в Венгрию около 500 хорошо подготовленных бойцов.
В 20.00 по радио с кратким обращением к венгерскому народу обратился Надь Имре:
"Ощущая большую ответственность перед венгерским народом и историей и выражая единую волю миллионов представителей венгерского народа, венгерское национальное правительство провозглашает нейтралитет Венгерской Народной республики. Венгерский народ желает жить в обстановке мира и подлинной дружбы со своим соседом, Советским Союзом, и со всеми народами мира на основе принципов независимости и равноправия и в соответствии с духом Устава ООН... Многовековая мечта венгерского народа тем самым становится реальностью... Мы призываем соседние и далёкие от нас страны уважением отнестись к этому непоколебимому решению нашего народа. Именно теперь стали подлинно истинными слова, что, вероятно, ещё никогда в истории наш народ не был столь единодушен в своём решении".
1956 год: венгерское восстание. Часть X. Будапешт, 30-31 октября
(Продолжение следует)
