10 октября у мусульман наступил праздник рамадан, и они на время прекратили обстрел крепости Диу. К этому времени под командой Маскареньяша было уже 1800 солдат, снабжённых необходимыми боеприпасами и продовольствием, но он не решался штурмовать укрепления Руми-хана, так как они все были заминированы, да и приказ губернатора не позволял этого.
Сам губернатор Жоао ди Каштру не терял времени даром. Он по всему побережью собирал большую армию и тренировал солдат в окрестностях Гоа, где по эскизам, присланным Маскареньяшем, были воссозданы макеты укреплений Руми-хана напротив крепости Диу.
Вначале ди Каштру собирался атаковать побережье Гуждарата и тем отвлечь силы султана от Диу, а то и принудить того к миру, но вскоре переменил своё решение, и 6 ноября его большой флот подошёл к Диу.
В течение трёх ближайших дней португальцы применили тактику запутывания противника: каждый день лодки португальцев совершали рейсы в сторону крепости, создавая видимость высадки на остров больших воинских контингентов; реальная же высадка солдат на остров осуществлялась по ночам со стороны моря, и десантники поднимались на стены крепости по верёвочным лестницам.
Эти манёвры португальцев окончательно запутали Руми-хана, который уже не понимал, сколько португальцев находится в крепости, и куда они направят свой удар.
Правда, португальцы выдвинули три галеона к форту Паникот, чтобы вместе с пушками форта обстреливать левый фланг армии Руми-хана.
К этому времени в крепости уже находилось 3500 португальских солдат, а в распоряжении Руми-хана было более 20.000 воинов. Перевес в живой силе был явно на стороне гуджаратцев, так что большинство португальских офицеров не хотели атаковать укрепления, воздвигнутые Руми-ханом напротив крепостных стен.
На военном совете 10 ноября Жоао ди Каштру при поддержке Гарсиа де Са всё-таки добился решения начать атаку гуджаратских укреплений. Три других галеона при поддержке артиллерии крепости должны были создать видимость атаки, на этот раз, на правый фланг гуждаратских укреплений. Эта ложная атака должна была отвлечь основные силы Руми-хана с направления главного удара португальцев.
Утверждённый план атаки блестяще удался.
Рано утром 11 ноября три португальских галеона начали обстрел правого фланга позиций Руми-хана. Множество лодок, на борту которых находились одни только моряки, с помощью различных ухищрений создали видимость многочисленного десанта, направлявшегося в сторону протоки, чтобы высадиться в тылу гуджаратской армии. Руми-хан клюнул на эту уловку и отвёл большую часть своей армии от крепостных стен для защиты побережья.
Воспользовавшись перемещением значительной части гуджаратской армии, португальцы совершили вылазку из крепости, и их целью был захват линии гуджаратских пушек на выстроенных укреплениях. Португальцы атаковали двумя волнами: первую линию атаки возглавил Маскареньяш, а вторую – Жоао ди Каштру.
Атака португальцев была столь стремительной и неожиданной, что они сумели довольно быстро забраться на укрепления гуджаратцев, захватить все их орудия, и сбросить мусульманских солдат в поле.
Когда Руми-хан услышал шум сражения и с основными силами вернулся к крепости, он был вынужден атаковать линию укреплений, созданную его же солдатами и под огнём своих собственных пушек.
Воодушевлённые первыми успехами, португальцы перешли в контратаку и обратили гуджаратскую армию в паническое бегство; к вечеру всё было закончено. Очень большому количеству мусульман удалось спастись благодаря новому мосту, соединявшему остров с материком. Всего же в этом сражении армия гуджаратского султана потеряла более трёх тысяч человек убитыми и около шестисот человек пленными. В этом сражении погиб и Руми-хан, но обстоятельства его смерти остались неизвестными.
Португальцы потеряли в этот день около ста человек убитыми и примерно четыреста – ранеными.
Весь остров теперь оказался в руках португальцев. Жоао ди Каштру первым делом велел похоронить всех убитых, а затем приказал начать восстановление крепости Диу. Крепостные стены были удлинены, так что теперь со стороны суши было две линии укреплений: восстановленные старые стены и цепочка новых бастионов, соединённых каменными стенами.
Работы велись днём и ночью, так как строительство новой крепости требовалось закончить до наступления нового сезона дождей. Положение на острове осложнилось с началом эпидемии, унёсшей в течение ближайших месяцев около полутора тысяч жизней, в основном, рабочих из туземцев.
Работать приходилось и солдатам, и морякам, и даже фидалгу, а у губернатора совершенно не было денег для оплаты их трудов. Все женщины острова заложили свои драгоценности, но этого оказалось совершенно недостаточно. Чтобы добыть необходимые средства, Жоао ди Каштру обратился за займом в муниципалитет Гоа. По легенде, губернатор в качестве залога послал в муниципалитет Гоа несколько волосков из своей бороды. Муниципалитет деликатно вернул залог губернатору, предоставил требуемую сумму, но твёрдо попросил как можно быстрее вернуть деньги.
Вскоре губернатору улыбнулась удача, он захватил арабское судно с весьма ценным грузом и смог не только полностью вернуть весь долг, но в его распоряжении оказались ещё некоторые средства.
Жоао ди Маскареньяш, главный герой второй осады Диу, в качестве награды был оставлен капитаном Диу на новый срок, да и других претендентов на этот тяжкий пост в то время не нашлось.
К апрелю 1547 года стало ясно, что работы по строительству крепости подходят к концу, и 21 апреля Жоао ди Каштру устроил торжественный триумфальный въезд в Гоа. Это был настоящий праздник в псевдо-римском стиле: с колонной пленников, демонстрацией трофеев, салютом и триумфатором в лавровом венке и с пальмовой ветвью в руке. Чтобы триумфальная колонна смогла в полном блеске войти в город, пришлось даже разломать часть крепостной стены.
Когда сведения об этих торжествах дошли до Лиссабона, королева Екатерина Австрийская (1507-1578) сказала, что ди Каштру сражался как христианин, а праздновал победу как язычник.
Всё же, король Жоао III по достоинству оценил достижения губернатора ди Каштру. Едва король получил весть о победе при Диу, как сразу же присвоил Жоао ди Каштру титул вице-короля Индии [далеко не все губернаторы получали этот титул] и продлил его полномочия ещё на три года. К сожалению, известие о новом назначении и почестях Жоао ди Каштру получил незадолго до своей смерти.
Пока же 1547 год принёс губернатору новый триумф, правда, не такой значительный. Пока губернатор был занят в Диу, Адил-шах решил вернуть себе контроль над утраченными территориями Бардес и Сальсетта, так как португальцы не выполнили своего обещания и не отправили Мир-Али в ссылку, а держали его в Гоа. Однако армия Адил-шаха не выдержала даже первого натиска португальских солдат в октябре 1547 года и разбежалась. Жоао ди Каштру отпраздновал в Гоа новый триумф, но уже не такой пышный.
После этого подвига Жоао ди Каштру решил окончательно разобраться с правителем Гуджарата Махмуд-шахом III и лично возглавил экспедицию против непокорного султаната, несмотря на свою болезнь. Многие офицеры с неудовольствием восприняли решение губернатора возглавить экспедицию, так как восприняли этот поступок Жоао ди Каштру как покушение на их права. Да, на их права на “свободную охоту” в Индии.
Эта экспедиция не принесла губернатору ни славы, ни денег, на что он очень сильно рассчитывал. Когда он прибыл в форт Бассейн, то оказалось, что племянник капитана форта возглавлял отряд, который уже разграбил город Броч (Бхаруч).
Тогда Жоао ди Каштру выделил отряд под командованием своего сына Алвару для нападения на Сурат, но дон Алвару оказался не слишком способным полководцем и не рискнул атаковать город, который, как выяснилось немного позже, совершенно не был готов к обороне.
В это время около Броча появилась большая армия, собранная Махмуд-шахом III для отражения португальцев. Губернатор ди Каштру не рискнул сражаться с многочисленной армией противника, и португальцам пришлось отступать через уже разграбленные территории.
Таким образом, Жоао ди Каштру вернулся в Гоа без денег и без славных побед, а так как всё последнее время он был занят восстановлением Диу и войной с Гуджаратом, то невольно упустил возможность захватить Аден.
К 1547 году жители Адена натерпелись от турецкого гарнизона и решили изгнать захватчиков. Они призвали шейха одного из ближайших племён, Али ибн Ибрагима, и легко прогнали турецкий гарнизон. Али ибн Ибрагим хорошо понимал, что турки скоро вернутся, и обратился за помощью к португальцам в Ормузе. Капитан Ормуза отправил в Аден отряд под командованием Пажу де Норонья, который был родственником и бывшего губернатора Гарсии де Норонья, и Жоао ди Каштру.
В Адене Пажу де Норонье был устроен очень тёплый приём. Местные власти договорились с португальцами, что Али ибн Ибрагим выступит со своим войском против турок, а Пажу де Норонья останется защищать город и семью шейха. Норонья не слишком доверял местным жителям, и всё время ночевал на борту своего судна.
Вскоре пришло известие, что арабское войско разбито турками, а Али ибн Ибрагим погиб, и Пажу де Норонья поспешил тайком покинуть Аден.
В это время Жоао ди Каштру узнал о просьбе Али ибн Ибрагима и попытался собрать войско для отправки в Аден, но солдаты и моряки отказывались выходить в море, пока не будут погашены задолженности по выплате жалованья. Денег у губернатора не было, и ему опять пришлось залезать в долги, но теперь он нашёл средства у частных лиц, в том числе и у своих офицеров (!). А время уходило...
Наконец, губернатор частично расплатился с солдатами и снарядил несколько кораблей для отправки в Аден, на борту которых находилось 300 солдат. Командовал экспедицией дон Алвару ди Каштру.
Экспедиция подошла к Адену через шесть дней после бегства оттуда Пажу де Норонья. В городе уже стоял сильный турецкий гарнизон, и дон Алвару не рискнул атаковать крепость.
Португальцы в Индии. Часть XXV. Жоао ди Каштру: осада Диу
(Продолжение следует)
