Сульпиций и Марий резонно предположили, что Квинт Помпей не окажет серьёзного сопротивления. Суллу же они не стали лишать консульских полномочий, а без своей армии он был для них не опасен; создавать же политический вакуум в верховной власти они не хотели.
В капуанскую армию были направлены два военных трибуна, которым Сулла должен был сдать командование.
Сулла прибыл к своей армии и немедленно провёл общее собрание всего войска. Он рассказал о смуте и беззакониях творящихся в Риме, о деятельности Сульпиция и его банд, о пролитой на Форуме крови, о том, что Помпея Руфа лишили магистратуры, а его самого лишили командования армией.
Прямо к бунту своих солдат Сулла не призывал, но те решили, что для войны против Митридата Марий наберёт новую армию, из своих ветеранов, а они останутся без добычи, которую сулила война с Понтом.
Солдатское собрание громкими криками выразило полную поддержку командующему и потребовало, чтобы Сулла вёл их на Рим для наведения порядка и законности.
Тем временем в капуанскую армию явились военные трибуны, посланные Марием и Сульпицием, но солдаты забросали их камнями – у них не было оснований доверять обещаниям Мария о том, что именно с ними он пойдёт на Восток.
В распоряжении Суллы в Капуе находились шесть легионов, выразивших поддержку своему командующему. Большинство центурионов тоже поддержали Суллу, а вот высшие офицеры, в основном, покинули Суллу, не желая поднимать оружие против Рима. Из оставшихся верными Сулле офицеров следует отметить Луция Лициния Лукулла (118-56), ставшего позднее знаменитым полководцем. Освободившиеся офицерские вакансии были сразу же заполнены друзьями и сторонниками Суллы, которые бежали из Рима от преследований со стороны банд Сульпиция.
По требованию солдат Сулла двинул свои легионы на Рим; вскоре к нему присоединился Квинт Помпей, который одобрил действия своего товарища по должности, что придавало им законный вид.
Сульпиций и Марий не ожидали такой резкой реакции со стороны Суллы, поэтому, когда пришли известия о гибели военных трибунов и о движении легионов на Рим, что было делом неслыханным в истории города, они отправили на переговоры с Суллой двух преторов.
Посланники спросили Суллу, почему он идёт на родной город с вооружённой силой. Сулла ответил:
"Чтобы освободить Рим от тираннов".
Некоторые авторы сообщают, что солдаты Суллы оскорбляли послов, порвали на них тоги и разбросали фасции, а полководец даже не сделал им замечания.
Подобные же ответы получили и три другие депутации, посланные Сенатом. Наконец, Марий и Сульпиций решили вступить в переговоры с Суллой, чтобы потянуть время и собрать силы для борьбы с Суллой.
Якобы от имени Сената они предложили вернуть Сулле командование над армией (как будто он не командовал ею!), если тот не подойдёт к Риму ближе, чем на пять миль.
Сулла разгадал уловку своих врагов, сделал вид, что согласен с их предложениями, и после отбытия послов продолжил движение к городу.
Три легиона Сулла отрядил для контроля над важнейшими городскими воротами и мостами через Тибр, один легион оставил в резерве и с двумя легионами через Эсквелинские ворота вошёл в Рим.
Никаких регулярных воинских частей у Сульпиция с Марием в городе, разумеется, не было, а оказать серьёзное сопротивление легионерам Суллы отряды Сульпиция не могли. Правда они начали было бросать в солдат черепицу с крыш домов, когда легионеры входили в город, но Сулла пригрозил, что сожжёт такие дома, а лучникам дал приказ убивать всех людей на крышах домов.
Плутарх написал, что Сулла поджигал дома в Риме, но Аппиан о подобных фактах не сообщает.
Незначительное столкновение легионеров с наёмниками Сульпиция произошло возле Форума, но оно завершилось бегством, как руководителей террора, так и их отрядов. В порыве отчаяния Марий призвал на защиту Республики свободных граждан и даже рабов, обещая им свободу, но на его вопли никто не откликнулся.
Солдаты начали было грабить горожан, но Сулла приказал казнить нескольких мародёров и тем быстро навёл в Риме порядок: по всему городу были расставлены караульные посты, а консулы и их легаты всю ночь обходили посты для поддержания спокойствия.
Собрав комиции, консулы на следующий день выступили с объяснениями своих поступков, печалуясь на беззакония, творимые в городе Сульпицием и его вооружёнными бандитами. Необходимость вооружённого вмешательства в городские дела консулы объясняли желанием защитить граждан и их имущество от произвола тиранов и для установления в городе безопасности и порядка.
Защитив Республику в народном собрании, консулы созвали заседание Сената, и там им пришлось немного труднее. Сулла коротко объяснил причины подобных действий со стороны консулов без санкции Сената и потребовал объявить Сульпиция, Мария и ещё десять их сторонников врагами народа. Ни о каких массовых репрессиях речь не шла.
Сопротивление действиям консулов попытался оказать лишь Квинт Муций Сцевола по прозвищу Авгур (?-88), консул 117 года, но у него могли быть и личные причины, так как через одну из своих внучек он породнился с семейством Мария.
В конце концов, требуемое постановление было Сенатом принято, и в погоню за беглецами были отправлены специальные отряды; правда, покинувших Италию победители не преследовали. Сульпиций укрылся в своём поместье, и вскоре его выдал один из рабов, желавший заслужить свободу; преследователи отрубили Сульпицию голову. Консулы сдержали своё слово и даровали этому рабу свободу, а потом приказали его казнить как свободного человека за измену своему хозяину.
Марий же с большими приключениями сумел добраться до Африки.
Консулы также добились постановления Сената о том, чтобы никакие законопроекты не вносились на голосование в народном собрании без предварительного обсуждения в Сенате. Такого прохождения законов требовал древний обычай, который в последнее время часто нарушался.
Голосование в народном собрании теперь должно будет происходить не по трибам, а по центуриям, что давало преимущества более зажиточным гражданам. Принятием этого постановления, а также рядом других мер, консулы ограничили власть плебейских трибунов, которые часто злоупотребляли ею для достижения своих личных целей.
Консулы провели через Сенат ещё ряд законов: об ограничении роста долга 10% годовых, о конфискации имущества врагов народа (в том числе, и 12 только что объявленных), об отмене всех законов и постановлений, принятых по инициативе Сульпиция с того момента, как Сулла под давлением отменил iustitium.
Кроме того, по причине малолюдства Сулла пополнил Сенат тремя сотнями людей из числа наиболее знатных, уважаемых и богатых семейств.
Вскоре Сулла отправил свои легионы обратно в Капую и приказал офицерам готовить армию к восточному походу, и вместе с Квинтом Помпеем Руфом приступил к исполнению консульских обязанностей.
Вывод войск из Рима привёл к тому, что сторонники Мария осмелели и повели открытую агитацию за возвращение изгнанников.
Консулы тем временем подготовили и провели выборы магистратов и плебейских трибунов на 87 год. Выборы прошли в спокойной обстановке и без серьёзных инцидентов, но многие кандидатуры, которых поддерживали консулы, не прошли.
Не был избран на должность плебейского трибуна Секст Ноний Суфена (121-87), племянник Суллы, но прошёл племянник Мария, Марк Марий Гратидиан (?-82). Правда, Сулле удалось провалить Квинта Сертория (123-72), но с ним Сулле ещё придётся иметь дело.
Не лучшим образом для Суллы прошли и выборы консулов на 87 год. Сулла продвигал кандидатуру полководца Публия Сервилия Ватии (134-44), который в том же 88 году отпраздновал триумф (мы не знаем, за какие заслуги и победы, ведь в Союзнической войне Ватия не участвовал). Однако недовольство действиями Суллы во время борьбы с Сульпицием было так сильно, что Ватию прокатили на выборах. Отметим, что Ватия всё-таки станет консулом на 79 год, а позднее за свои победы получит прозвище Исаврик, но всё это будет позднее, а пока...
Вот в такой обстановке консулами на 87 год были избраны Гней Октавий и Луций Корнелий Цинна (128-84).
Гней Октавий принадлежал к почтенному и уважаемому семейству, и славился своей порядочностью и медлительностью.
Цинна тоже был членом патрицианского семейства, но о его жизни и деятельности до этих выборов почти ничего неизвестно. Многие считают, что его отцом был Луций Корнелий Цинна, консул 127 года. Вроде бы наш Цинна был претором в 90 году и участвовал в Союзнической войне. На консульские выборы он шёл в качестве независимого кандидата: его не поддерживали ни сторонники Суллы, ни сторонники Мария, а сам Цинна обязался соблюдать все принятые Сенатом (по инициативе Суллы) законы.
В результате такой кампании Цинна тоже был избран, и Плутарх пишет, что после избрания:
"Цинна поднялся на Капитолий и, держа в руке камень, принёс присягу на верность, скрепив её таким заклятием: пусть будет он, если не сохранит доброго отношения к Сулле, вышвырнут из города, подобно этому камню, брошенному его собственной рукой. После этого в присутствии многих свидетелей он бросил камень на землю".
По другим сведениям, Цинна произнёс подобную фразу во время своей избирательной кампании.
Как бы то ни было, но Цинна недолго придерживался своих слов, однако об этом немного позднее.
Кстати, когномен Цинна (Cinna) был необычен и очень редко встречался в Риме. Уже древние авторы не могли толком объяснить его значение и происхождение. Одни считали, что это слово происходит от названия корицы (cinnamomum), другие считали причиной такого названия рыжий цвет волос одного из предков Луция Корнелия (cinnabari – это карминовая краска).
После проведения выборов магистратов на 87 год консулы сложили свои полномочия.
Сулла отправился в Кампанию к своей армии, чтобы вести её против Митридата.
Квинту Помпею тоже передали командование над армией, той, которой руководил до этого Помпей Страбон.
Когда Квинт Помпей прибыл в ставку Помпея Страбона, тот сделал вид, что он подчиняется решению Сената и уступает командование армией. Во время переговоров их окружила толпа солдат и офицеров, которые делали вид, что внимательно слушают переговоры. В какой-то момент солдаты напали на Квинта Помпея и убили его. Спутники консуляра сразу же разбежались, а Помпей Страбон обратился к войскам с негодующей речью против творимого беззакония и убийства консуляра. Впрочем, наказывать никого он не стал и опять принял на себя командование армией.
Когда Сулла узнал об убийстве Квинта Помпея, он не стал вмешиваться в ход событий, усилил личную охрану и поспешил со своей армией покинуть Италию. Следить за соблюдением законов в Республике теперь должны были новые консулы.
Луций Корнелий Сулла: попытка портрета диктатора. Часть VI. Царь Митридат. Первое консульство
(Продолжение следует)
