Дело было не в том, что у Суллы было много противников – они есть у каждого претендента на высшую магистратуру. На 88 года замаячила перспектива войны на богатом Востоке, которую все римские нобили оценивали как не слишком уж трудную, тем более, по сравнению с Союзнической войной, которая в 88 году должна была закончиться.
Дело было в том, что ещё в 91 году римляне спровоцировали войну между вифинским царём Никомедом IV Филопатором (?-74) и понтийским царём Митридатом VI Евпатором (134-63).
Да, да, тем самым знаменитым царём Митридатом!
Митридат не хотел широкомасштабной войны в Малой Азии, да и осложнения с Римом ему были ни к чему, но римские представители отвергли мирные предложения Митридата и заявили, что Никомеда они в обиду не дадут.
В 90 году к Митридату обращались за помощью италики, но царь Понта не стал посылать войска в Италию, сосредоточившись на своих проблемах. Он был занят войной с Никомедом, который, подстрекаемый римлянами, вторгся во владения Митридата.
Хотя Никомед собрал более значительные силы, чем Митридат, понтийский владыка в 89 году разбил вифинцев. Римские магистраты в провинции Азия (это были проконсул Гай Кассий и легат Маний Аквилий) собрали армию для помощи Никомеду, но римлян или италиков в ней было очень мало, так как у названных магистратов не было полномочий для ведения войны с Митридатом, так что основу войска составляли местные жители.
Осенью 89 года Митридат разбил армию, собранную Кассием и Аквилием, и вторгся в римскую провинцию Азия. Так началась первая война Митридата с Римом.
Гай Кассий бежал на Родос, который не признал власти Митридата, Манлий Аквилий был захвачен в Митилене, что на Лесбосе, а полководца Квинта Оппия осадили в Лаодокии. Митридат передал жителям города, что против них не будет никаких репрессий, если они выдадут римского полководца. Лаодикийцы выдали Квинта Оппия Митридату, а его солдат распустили по домам, чему царь Понта не препятствовал.
Квинта Оппия в качестве пленённого римского магистрата Митридат всюду возил с собой, но никакого особого вреда ему не причинил. Более жестоко Митридат обошёлся с Манием Аквилием, главным подстрекателем и виновником этой войны. Аквилия посадили на осла и возили по различным малоазийским городам, и он должен был постоянно кричать:
"Я, Маний Аквилий, магистрат римского народа!"
Позднее в Пергаме Аквилия казнили, влив ему в глотку расплавленное золото, намекая тем самым на жадность и взяточничество римлян.
За очень короткий срок Митридату удалось захватить не только всю римскую провинцию Азия, но и всю Малую Азию. С греками и эллинизированным населением захваченных областей Митридат обходился очень милостиво, а вот с римлянами он повёл войну на уничтожение. По приказу царя в течение нескольких дней 88 года в бывшей провинции Азия происходило истребление не только римлян, но и италиков. Убивали всех: мужчин, женщин, детей; убивали даже местных женщин, вышедших замуж за римлян или италиков, убивали и рабов этих людей, так как все они уже заразились римским духом.
Эти события часто называют эфесской вечерней, и считается, что по приказу Митридата тогда погибло около 80 тысяч человек.
Особую озабоченность в Риме вызывало и то обстоятельство, что Митридату удалось захватить в Мраморном море большой флот, состоявший из римских и вифинских кораблей. Да и многие города в Греции начали проявлять симпатии к Митридату.
Однако римлянам не удалось сразу же направить армию для войны с правителем Понта.
Сулла после избрания консулом по жребию получил провинцию Азия, был назначен командующим римской армией и был бы рад немедленно отправиться со своими солдатами, которые зимовали в Кампании, на войну в Малую Азию, тем более, что эта операция представлялась в Риме не слишком сложной, но весьма выгодной. Однако, во-первых, ещё не была закончена Союзническая война, и в различных регионах Италии продолжались боевые действия. Во-вторых, Союзническая война истощила римскую казну, и для финансирования операций против Митридата у Сената просто не было денег.
Для прояснения ситуации в Риме вернёмся немного назад, к консульским выборам 89 года.
Кандидатуру Цезаря Страбона заблокировали плебейские трибуны Публий Сульпиций и Публий Антистий на основании того, что этот претендент ещё не был претором. Сопротивление трибунов было ожесточённым, дело доходило даже до схваток между сторонниками Цезаря Страбона и окружением Сульпиция, однако трибуны своё дело сделали, и Цезарь Страбон не прошёл.
А ведь ещё совсем недавно Сульпиций и Страбон были союзниками и входили в ближайшее окружение покойного Друза.
Помпея Страбона, который тоже был бы не прочь покомандовать консульской армией, к выборам просто не допустили. Во-первых, два консульства подряд – это было бы слишком, всё-таки не Марий; во-вторых, ему пообещали триумф за победу над италиками, который и провели 25 декабря 89 года; кстати, это был единственный триумф за всю Союзническую войну.
Ситуация в Риме, тем временем, всё накалялась, и очень остро встал финансовый вопрос. После известия о том, что Митридат вторгся в провинцию Азия, значительно увеличились проценты по долгам; кроме того, кредиторы начали требовать немедленной выплаты долгов. Должники, а среди них было много знатных и влиятельных лиц, вдруг вспомнили о древнем законе Генуция от 341 года, по которому в Риме и римлянам запрещалось давать деньги в рост. Однако про этот закон никто давно не вспоминал, и его никто не соблюдал.
На основании закона Генуция наиболее ретивым ростовщикам пригрозили судебным преследованием. И ростовщики, и должники обратились за правосудием к претору Авлу Семпронию Азеллиону, который предложил уладить все подобные дела в судебном порядке, что давало значительную отсрочку должникам.
Это предложение озлобило ростовщиков, и когда Азеллион совершал жертвоприношения у храма Диоскуров, в него полетели камни. Испуганный Азеллион попытался укрыться в ближайшем храме или таверне, но был убит на глазах многочисленных свидетелей. Однако все попытки властей обнаружить убийц претора так ничего и не дали.
Аппиан однозначно возлагает вину за убийство Азеллиона на ростовщиков:
"Азеллион совершал жертвоприношение Диоскурам на форуме, и его окружала толпа, присутствовавшая при жертвоприношении. Кто-то сначала бросил в Азеллиона камень. Тогда он бросил чашу и бегом устремился в храм Весты. Но толпа захватила храм раньше, не допустила в него Азеллиона и заколола его в то время, когда он забежал в какую-то гостиницу... Сенат издал объявление: кто изобличит убийцу Азеллиона, тот, свободнорожденный, получит денежную награду, раб - свободу, соучастник в преступлении – прощение. Тем не менее, никто не нашёлся, кто сделал бы донос: так старательно заимодавцы скрыли это преступление".
Свою лепту в обострение ситуации в Республике внёс и Марий, который страстно хотел заполучить командование армией в войне с Митридатом. Понимая, что шансов быть избранным на 88 год у него нет, Марий оставался в тени и заключил тайный союз с уже упоминавшимся трибуном Сульпицием.
Предполагается, что согласно этой договорённости, Марий поддерживает законопроекты Сульпиция о распределении италиков и других новых граждан по всем 35 трибам, о возвращении изгнанников и об исключении из Сената людей, чьи долги превышают сумму в 2000 денариев.
Сульпиций со своей стороны обязался провести закон об отстранении Суллы от командования армией в войне с Митридатом и о назначении на эту должность самого Мария. Но этот пункт их соглашения должен был держаться в строгом секрете.
Предложения Сульпиция вызвали раздражение в Риме: многие сенаторы имели большие долги, а простые граждане были недовольны ущемлением своих прав, так как теперь италики могли бы решать судьбы всего Рима; оба консула также выступили против инициатив Сульпиция. В ответ Сульпиций сформировал вооружённые отряды своих сторонников, которые начали запугивать противников новых законов.
Чтобы отложить обсуждение законопроектов Сульпиция в народном собрании, консулы с согласия Сената объявили iustitium для проведения чрезвычайных жертвоприношений, что приостанавливало в государстве судебную деятельность и все иные общественные мероприятия, в том числе и торговые.
Консулы надеялись провести обсуждение законов в более спокойной обстановке, однако Сульпиций объявил iustitium незаконным и привёл на Форум несколько сот вооружённых сторонников, когда консулы объявляли народу о своих решениях.
Вскоре вооружённые люди окружили консулов, и Сульпиций потребовал немедленной отмены iustitium’а и назначения определённого дня для обсуждения его законопроектов. В начавшейся суматохе консул Квинт Помпей Руф куда-то скрылся, а Сулла попросил разрешения удалиться для обдумывания сложившейся ситуации. Многие авторы заявляют даже о том, что Сулла будто бы укрылся в доме Мария, но Аппиан просто говорит лишь об уходе Суллы с Форума.
Сын консула, тоже Квинт Помпей Руф, продолжал на Форуме выступать в защиту консульских инициатив, и тогда разъярённые сторонники Сульпиция закололи его. Узнав о первой жертве, Сулла сразу же вернулся на Форум и, чтобы не допустить нового кровопролития, отменил iustitium.
Потом Сулла договорился с Марием и Сульпицием о том, что те наведут порядок в городе, а сам отправился в Кампанию к своей армии, чтобы начать, наконец, поход против Митридата.
Не успел Сулла доехать до своей армии, как его в дороге настигли известия о событиях в Риме.
Оказывается, Сульпиций созвал комиции и провёл через них несколько законопроектов помимо тех, которые обсуждались до этого (о распределении новых граждан по трибам, о должниках и о возвращении изгнанников). Сульпиций провёл законы о лишении Квинта Помпея Руфа консульской магистратуры и о снятии Суллы с командования армией в войне против Митридата. Никого уже не волновало, что ни комиции, ни плебейский трибун не имели никаких полномочий для принятия подобных решений.
Луций Корнелий Сулла: попытка портрета диктатора. Часть V. Окончание Союзнической войны. Консул
(Продолжение следует)
