Португальцы или не спешили оказывать помощь Бахадуру, или не успели, а султан, потеряв большую часть своих владений, готов был искать помощи хоть у чёрта и даже отправил в сентябре 1535 года послов в Египет, чтобы добиться помощи от новых хозяев страны, турок-османов.
В этот момент на сцене появляется новый персонаж – Мартин Афонсу ди Соуза (1500-1571), будущий вице-король Индии.
Мартин Афонсу прославился своими подвигами в Бразилии и даже был назначен первым губернатором этой португальской колонии, но в 1533 году его отозвали на родину, а в 1534 году король отправил его с очередной эскадрой в Индию.
В Индии Мартин Афонсу получил от губернатора назначение в форт Чаула. Он был разочарован таким пренебрежительным отношением со стороны Нуну да Кунья, оставил прибывшую эскадру под своим командованием и в сентябре 1535 года крейсировал со своими кораблями неподалёку от Диу.
Нуну да Кунья приказал Мартину Афонсу держаться подальше от Диу и отправил туда своего секретаря Симау Феррейру для новых переговоров с султаном Бахадуром.
Однако Мартин Афонсу проигнорировал приказ губернатора, прибыл в Диу и, за обещание оказать Гуджарату помощь в борьбе с моголами, получил от султана Бахадура разрешение на строительство форта непосредственно возле Диу. Ещё бы, ведь вид португальских кораблей, стоявших на рейде Диу, производил внушительное впечатление.
Прибывший в Диу Симау Феррейра был неприятно удивлён, увидев в Диу Мартина Афонсу и узнав о заключённом последним договоре с султаном.
Когда в начале октября в Диу приплыл Нуну да Кунья, он был в бешенстве от того, что Мартин Афонсу вопреки его приказу прибыл в Диу и заключил договор с Бахадуром. Когда же выяснилось, что Мартин Афонсу отправил двух посланников в Лиссабон с известием о начале строительства форта в Диу, причём для скорости он отправил их сухопутным путём, губернатора чуть не хватил удар.
О “дружественности” дальнейших отношений между Нуну да Куньей и Мартином Афонсу можно подробно не говорить.
В сложившейся ситуации Нуну да Кунья смог только заключить официальный мирный договор между Португалией и Гуджаратом, который
подтверждал уступку территории возле Диу для строительства форта в обмен на помощь в борьбе с моголами. Так что приоритет в этом вопросе остался за Мартином Афонсу, которого и по сей день называют основателем португальской колонии Диу.
Португальцы очень рьяно взялись за строительство форта и закончили его уже в марте 1536 года, потому что работали буквально все португальцы: и простые солдаты, и знатные фидалгу. Более того, фидалгу даже тратили свои денежки, чтобы накормить остальных. Старались португальцы не напрасно, так как все прекрасно понимали, что Диу – это последний крупный порт на западном побережье Индии, куда могли беспрепятственно заходить мусульманские корабли.
В построенном форте португальцы разместили гарнизон из 900 человек и усилили его 60 орудиями. Получилась очень внушительная крепость.
Своё португальцы получили, но ведь надо было оказывать вооружённую помощь султану Бахадуру, а вот с этим дело обстояло неважно. На море они могли бы помочь Бахадуру, но там моголов не было, а для наступательных сухопутных операций сил у португальцев явно не хватало, да и растрачивать их в борьбе с Хумаюном губернатор не хотел.
Вместо этого одним хитрым ударом Нуну да Кунья решил сразу две проблемы. Он оторвал Мартина Афонсу от эскадры, назначив его капитаном отряда, выделенного для помощи султану Бахадуру. Но этот отряд состоял всего из 50 всадников и сотни солдат с аркебузами. Чтобы совсем уж не обижать своего союзника, губернатор выделил ещё несколько небольших отрядов для защиты гуджаратских городов, однако португальская помощь оказалась незначительной.
Вскоре ситуация переменилась практически без участия португальцев. Хумаюн в начале 1536 года захватил и разграбил несколько гуджаратских городов, но вскоре вынужден был увести свою армию из-за тревожных известий с севера страны. Султан Бахадур решил, что он избавился от Хумаюна своими силами, а португальцы ему ничем не помогли. Выгнать португальцев со своих земель он не мог, но потребовал от них построить новую стену межу португальским фортом и городом Диу.
Португальцы, естественно, отказались выполнить подобное требование, султан разгневался на них и заявил, что португальцы нарушили мирный договор. Между союзниками установились довольно напряжённые отношения: одинокого португальца могли зарезать на улочках Диу, а португальцы, в свою очередь, могли воспрепятствовать выходу кораблей султана из его собственного порта.
Обстановка постепенно накалялась, но ни одна из сторон не предпринимала решительных действий до февраля 1537 года, когда Нуну да Кунья в очередной раз прибыл в Диу. Он не стал сходить на берег с визитом к султану, сославшись на болезнь.
Султан Бахадур в это время был на охоте, но, узнав о прибытии губернатора португальских владений, решил прервать своё занятие и нанести визит больному.
Бахадур прибыл на корабль губернатора с небольшой свитой, но его визит оказался настолько неожиданным для Нуну да Куньи, что он не решился отдать приказ об убийстве султана. Однако едва султан покинул борт его судна, Нуну да Кунья понял, что упускает реальный шанс устранить султана и приказал догнать лодку с султаном и убить Бахадура.
Португальцы стали знаками показывать, что хотят передать султану некое послание. Бахадур не заподозрил ловушки, позволил португальским лодкам догнать себя и погиб в завязавшейся схватке.
От берега к месту убийства султана примчалось несколько лодок, но было уже поздно. Португальцы во время этой операции потеряли 14 человек убитыми и около 30 ранеными. Индийцев никто не считал.
Тело султана Бахадура не нашли, но его личные вещи, оружие и украшения обнаружились у нескольких португальцев.
После гибели султана Бахадура португальцы без особого труда захватили Диу, но больших сокровищ в этом городе не обнаружили.
Мартин Афонсу обвинял губернатора в преступном нарушении мирного договора и в убийстве союзника, но на этот раз губернатор проигнорировал филиппики своего подчинённого.
В результате последующего смутного времени в Гуджарате португальцам удалось захватить не только Диу, но ещё и выразить свои претензии на Даман и изрядный кусок побережья, а также на Мангалор (а это ведь довольно далеко от Диу и Гоа!). Правда, получить всё это португальцам удалось несколько позднее и при других губернаторах.
В Диу после небольшой неразберихи стал править племянник Бахадура, так как сыновей у султана не было. Португальцы не возражали, но в это же самое время появилась ещё парочка претендентов на правление в Диу.
Мартин Афонсу до февраля 1538 года довольно успешно боролся на Малабарском побережье с пиратами семейства Мараккаров и к указанному сроку оказался в Кочине.
Хоть Диу и оставался в центре интересов губернатора Нуну да Кунья, он не мог в это время надолго покидать Гоа, вокруг которого в последние годы складывалась сложная обстановка.
Дело в том, что Исмаил-шах, правитель султаната Биджапур, у которого Альбукерке отвоевал Гоа, вёл себя относительно спокойно и особых хлопот португальцам не доставлял. Ситуация стала меняться в 1532 году, когда сыновья Исмаила, Ибрагим и Маллу, ещё при живом отце начали делёжку власти в султанате. Но существовала в султанате и третья партия, которая группировалась вокруг младшего брата Исмаил-шаха, Мирали; эту партию возглавлял Асад-хан.
Владения Асад-хана примыкали к Гоа, так что в борьбе за власть с конкурентами он решил заручиться поддержкой португальцев и передал им округа Сальсете и Бардес возле Гоа. Португальцы стали помогать Асад-хану, но вышли за пределы уступленных им территорий и построили форт в Рачоле.
В 1534 году Исмаил-шах умер, а Асад-хан разочаровался в португальцах и присоединился к новому султану Ибрагиму. Ибрагим Адил-шах потребовал от португальцев вернуть ему уступленные территории и начал военные действия против оккупантов. Но это была не регулярная война, а целая серия небольших набегов и столкновений, и эта ситуация держала португальцев в постоянном напряжении.
В 1536 году войска Ибрагим-шаха довольно плотно осадили Гоа, так что в одном из боёв был даже убит капитан Гоа. Португальцы голодали, среди солдат началось дезертирство, и дело закончилось тем, что в начале 1538 года, незадолго до сдачи своих полномочий, Нуну да Кунья приказал взорвать форт Рачол и вывел португальских солдат с захваченных территорий.
Эти земли португальцы смогли снова захватить только через несколько лет, а Нуну да Кунья в 1538 году нуждался в солдатах для защиты Диу и поэтому поспешил заключить мир с султаном Биджапура.
А что же в это время происходило в Диу?
Сразу же после захвата города Нуну да Кунья дал ценные указания по укреплению стен захваченного города и по совершенствованию системы обороны португальского форта. Эти распоряжения оказались весьма своевременными, ибо не успел Нуну да Кунья вернуться в Гоа, как гуджаратские войска под командованием Али-хана выдвинулись к самым стенам Диу и перерезали пути снабжения города продовольствием.
В июле 1537 года португальцы заключили мирный договор с Али-ханом и смогли снова заняться укреплением своих оборонительных сооружений.
Нуну да Кунья вернулся в Диу в феврале 1538 года и приказал ускорить строительство оборонительных сооружений. Сделано это было очень вовремя, так как чуть позже в Индию прибыл один венецианец, который сообщил о приближении большого турецкого флота.
Оказалось, что турки уже несколько последних лет собирали в Суэце большой флот для завоевания плацдарма в западной части Индии с целью установления своего господства в Индийском океане.
Португальцы в Индии. Часть XVII. Нуну да Кунья
(Продолжение следует)
