Томас Говард, 4-й герцог Норфолк (1536-1572), вырос в атмосфере дворцовых интриг и заговоров. Его отец, Генри Говард (1517-1547), был казнён по обвинению в попытке реставрации католичества за десять дней до смерти короля Генриха VIII (1491-1547), а дед, Томас Говард, 3-й герцог Норфолк (1473-1554), чудом избежал смерти, так как король умер за день до его уже назначенного времени казни.
Во время правления Марии I (1516-1558) 4-й герцог Норфолк открыто исповедовал католицизм, но после воцарения Елизаветы I перешёл в лоно англиканской церкви, но не совсем искренне, так как три его жены были католичками, да и все его дети воспитывались как католики.
Хотя герцог Норфолк и входил в ближний круг королевы, Елизавета I ему не доверяла, хорошо зная о его католических симпатиях. После смерти своей третьей жены у Норфолка возникла идея жениться на шотландской королеве Марии Стюарт (1542-1587). Роберт Дадли (1532-1588), фаворит Елизаветы I, одобрил этот план Норфолка, хотя ранее и сам пытался добыть руку шотландской королевы; однако королева Англии запретила Норфолку даже думать о подобном браке.
Обиженный Норфолк был всё-таки в душе католиком, и, как и большинство католиков в Англии, считал королеву Елизавету I незаконной дочерью Генриха VIII, а потому и её права на королевский престол должны были считаться незаконными. С этой точки зрения Мария Стюарт, внучатая племянница Генриха VII, имела больше прав на престол, хотя в завещании Генриха VIII её имя и не упоминалось в числе возможных претендентов на английскую корону.
В таких обстоятельствах Норфолк решил примкнуть к сторонникам Марии Стюарт и принял участие в заговоре, имевшем целью возведение её на английский престол. Ему это было сделать довольно легко, так как Елизавета назначила Норфолка членом комиссии по расследованию убийства лорда Дарнли (1545-1567), мужа Марии Стюарт, и он мог без особых подозрений вступать в контакты с окружением шотландской королевы. Дело в том, что лорд Дарнли был внуком английского короля Генриха VII по материнской линии, и власти Англии решили расследовать это дело, тем более что после убийства мужа Мария Стюарт нашла убежище в Англии, где королева Елизавета приказала содержать её под арестом.
Норфолк установил контакты с представителями Марии Стюарт и лидерами католической оппозиции, но он не подозревал, что находится под колпаком: за ним уже давно следили люди Уильяма Сесила (1521-1598), государственного секретаря Англии, и Френсиса Уолсингема (1532-1590), начальника разведки и контрразведки королевства.
“Псы Уолсингема” прекрасно знали своё дело. Они следили за Норфолком ещё до того как в 1567 году Мария Стюарт бежала в Англию, и засекли контакты 4-го герцога Норфолка с неким флорентийским банкиром Роберто Ридольфи (1531-1612), который с начала 60-х годов стал часто бывать и подолгу проживать в Англии.
Вскоре выяснилось, что Ридольфи помимо обычных банковских операций занимается в Англии и нелегальной деятельностью. Как католик он мог бы спокойно посещать представительства Испании и Франции в Лондоне, но он почему-то старался держать свои визиты в тайне. Во-вторых, он контактировал и вербовал на сторону Марии Стюарт многочисленных английских католиков и снабжал их деньгами. Посоветовавшись с Сесилом и Дадли, который в 1564 году наконец стал графом Лестером, Уолсингем решил пока не трогать завербованных Ридольфи людей, а установить наблюдение как за ними, так и за их контактами.
Следует заметить, что позиции католиков в Англии сильно пошатнулись после того как ставший папой в 1566 году Пий V (1504-1572) отлучил Елизавету от церкви. Саму Елизавету это действо нисколько не взволновало, так как она была протестанткой, и папе пришлось увеличить поток золота, ввозимый в Англию через Ридольфи, для укрепления преданности английских католиков.
Бывал Ридольфи и в доме у Норфолка, посещал резиденцию Джона Лесли, епископа Росского (1527-1596), который был послом Марии Стюарт в Англии, а с 1567 года было отмечено усиление контактов Ридольфи с окружением самой Марии Стюарт. Стали вырисовываться очертания большого заговора против королевы Елизаветы, и её министры стали действовать активнее.
В октябре 1568 года Ридольфи был арестован и помещён в доме самого Уолсингема для интенсивных допросов. Френсис Уолсингем в совершенстве владел несколькими языками, в том числе и итальянским, так что он вскоре нашёл общий язык с итальянским банкиром (совершенно без пыток!), который признался, что он является тайным агентом не только папы Пия V, но также и испанского короля Филиппа II (1527-1598) и герцога Альбы (1507-1582).
Ридольфи также признался, что он передавал крупные суммы денег Джону Лесли и герцогу Норфолку для подготовки католического восстания в северных графствах Англии, где влияние католиков было особенно сильно.
Делом Ридольфи заинтересовалась и Елизавета I, которая лично изучала допросы незадачливого банкира – ведь королева тоже прекрасно владела итальянским языком.
Тем временем Уолсингем произвёл обыск в доме Ридольфи и обнаружил множество компрометирующих того документов, которые он доставил Уильяму Сесилу.
Однако уже через месяц по приказу королевы Ридольфи был переведён под домашний арест (залог составил 1000 фунтов стерлингов, громадную по тем временам сумму), а с начала 1569 года Ридольфи был уже полностью свободен в своих передвижениях по стране, оставаясь под пристальным наблюдением “псов Уолсингема”.
Что же случилось?
Скорее всего, за это время Ридольфи стал двойным агентом, то есть он согласился сотрудничать с королевскими службами, формально выполняя все поручения своих континентальных хозяев.
Вот почему, когда на севере в 1569 году Англии вспыхнуло восстание католиков, королевские войска оказались к этому готовы.
Восстанием руководили Томас Перси, 7-й граф Нортумберленд (1528-1572), и Чарлз Невилл, 6-й граф Уэстморленд (1542-1601), которые собирались сделать предводителем всеанглийского восстания герцога Норфолка.
Первым делом мятежники собирались освободить Марию Стюарт из замка Татбери, а потом двинуться на Лондон.
Планы мятежников были грубо разрушены королевскими войсками. Правда, им удалось захватить город Дарэм, но в первом же сражении с регулярной армией мятежники были разбиты, а их главари бежали. Граф Нортумберленд бежал в Шотландию, где шотландцы его арестовали и после многолетнего торга передали Томаса Перси англичанам, которые быстро отправили его на плаху.
Графу Уэстморленду повезло больше: он нашёл убежище у испанских властей во Фландрии и возвращаться в Англию не собирался.
Владения и имущество мятежных графов были конфискованы, а около шести сотен рядовых мятежников развешены вдоль дорог для устрашения недовольных.
Герцог Норфолк явился к королеве Елизавете по первому же знаку и принялся уверять Её Величество в своей полной невиновности и непричастности к только что подавленному восстанию. Он даже стал очень плохо отзываться о Марии Стюарт, но королева сухо посоветовала Норфолку:
"Милорд, получше присматривайтесь к подушке, на которую склоняете свою голову".
Норфолка арестовали и поместили в Тауэр, но даже и там сторонники Марии Стюарт наладили с ним переписку, передавая сообщения в винных бутылках. Все письма, разумеется, перехватывались людьми Сесила и копировались, но кроме ободрения заключённого в них пока ничего уличающего герцога не нашлось.
Так как прямых улик против 4-го герцога не обнаружили, то в августе 1570 года его выпустили из тюрьмы под домашний арест под надзором сэра Генри Невилла (1529-1593).
После поражения восстания на севере Англии и ареста Норфолка главой католических заговорщиков в Англии стал Джон Лесли, с которым активно сотрудничал Ридольфи. Так как вскоре Ридольфи стал играть важную роль в текущих событиях, то этот заговор позднее стали часто называть “заговором Ридольфи”, что, на мой взгляд, не совсем справедливо. Скорее, этот заговор следует называть “заговором Джона Лесли, епископа Росского” или “заговором герцога Норфолка”, как предпочитает называть его ваш покорный слуга.
Вскоре после освобождения из тюрьмы к Норфолку явился Ридольфи и стал предлагать герцогу заняться сбором сил и средств для освобождения Марии Стюарт, обещая финансовую поддержку со стороны Пия V и Филиппа II, а также помощь армии герцога Альбы из Фландрии.
Норфолку почему-то не понравились речи Ридольфи, и он прогнал назойливого посетителя; возможно, герцог что-то заподозрил.
Однако заговорщики (и Уильям Сесил) не оставили Норфолка в покое. В конце января 1571 года Норфолк получил письмо, якобы написанное Марией Стюарт, в котором та подговаривала Норфолка бежать из-под домашнего ареста, чтобы жениться на ней. Мол, если бы она не была слабой женщиной, то так бы и поступила.
Это письмо до нас не дошло, поэтому историки до сих пор рассуждают о его подлинности. Понятно, что попытка побега сразу привела бы Норфолка на плаху.
Норфолк не поверил письму и не стал сбегать из-под домашнего ареста. Однако, герцога не оставляли в покое.
В начале марта 1571 года Ридольфи снова посетил Норфолка. На этот раз он оставил герцогу список видных людей, согласившихся участвовать в заговоре против Елизаветы I, таких имён набралось около сорока, а также план вторжения испанских войск в Англию – из Фландрии, разумеется.
План предусматривал, что если Норфолк поднимет восстание и продержится сорок дней, то ему на помощь прибудут шесть тысяч испанских солдат, вооружённых аркебузами.
От такого предложения Норфолк отказаться не смог, но поставил обязательным условием своего выступления прибытие в Англию шести тысяч испанских солдат.
Итак, ловушка для 4-го герцога Норфолка захлопнулась, но Сесилу и Уолсингему требовалось приникнуть и в реальные планы заговорщиков, чтобы обвинить Джона Лесли и Марию Стюарт в государственной измене.
(Продолжение следует)
