Богатое государство – это очень здорово, но при создании такого государства оказались ущемлены, как мы видели, права не только феодалов и церковников, было ликвидировано и самоуправление городов. Больше всего недовольных новой конституцией оказалось на Сицилии, и в августе 1232 года в Мессине вспыхнуло восстание, которое вскоре поддержали жители Сиракуз, Ченторби, Катании и ряда других городов.
Фридрих II лично возглавил войска, собранные для подавления восстания, которое производилось с большой жестокостью – ведь согласно новой конституции все мятежники считались еретиками. В апреле 1233 года была взята Мессина, а в июне – Ченторби, который император приказал почти полностью разрушить. Было разрушено и множество мелких городов и селений, жители которых перемещались на новые места проживания.
Было казнено множество пленённых мятежников, часть из которых просто повесили, а часть была сожжена на кострах, как еретики. Не пощадил Фридрих II и руководителей восстания, которым первоначально была обещана амнистия в случае прекращения сопротивления.
Террор и строгие полицейские меры, проведённые императором на Сицилии, привели к тому, что в этой части королевства восстания не повторились. Однако любимая Фридрихом II Апулия сопротивлялась вплоть до весны 1234 года.
Папа Григорий IX, который вначале потирал руки от удовольствия, но никакой реальной помощи восставшим не оказал, теперь упрекал Фридриха II за крутые меры при подавлении мятежа:
"В твоём королевстве никто не смеет шевельнуть ни рукой, ни ногой без твоего приказа".
Ладно, мятежи в своём любимом королевстве вещь, конечно, неприятная, но бОльшие проблемы ожидали Фридриха II совсем с другой стороны. Для пояснения этого нам придётся вернуться немного назад.
На 1 ноября 1231 года император назначил собрание имперского совета (рейхстага) в Равенне для решения проблем в Германии и Италии. Помимо германских князей приглашение на этот совет получили представители городов и областей в Северной и Центральной Италии. В приглашении на это собрание были такие слова:
"Знайте же, Мы со всей радостью души и тела прибу¬дем на торжество рейхстага как миротворец с намере¬нием укрепить положение в государстве и прекратить ссоры по совету высочайшего священника, при поддер¬жке князей и с помощью преданных [сторонников]".
Папа со своей стороны гарантировал лояльность городов Ломбардской лиги во время проведения рейхстага, как своих союзников, и Фридрих II прибыл в Равенну совсем с небольшими силами.
Однако ломбардцам не понравилось намерение императора "укрепить положение в государстве", и они, объединившись, перекрыли путь из Германии в Равенну через перевал Бреннер. Чтобы дать возможность всем германским представителям прибыть в Равенну, Фридрих II перенёс начало рейхстага на Рождество, и к этому времени в Равенну прибыли представители большинства германских княжеств: кто сумел пробраться обходными дорогами, а кто прибыл по морю через Венецию.
Однако тот, кого больше всех ждал император, его старший сын и германский король Генрих VII Гогенштауфен (1211-1242) [не путать с императором Генрихом VII Люксембургским (1275-1313)] так и не приехал в Равенну.
Почему?
Генрих VII был избран королём в 1220 году и коронован в Ахене в 1222 году, но он был ещё слишком юн, чтобы править самостоятельно – это за него делали германские князья и назначенные отцом министры. Фридрих II решился на такой шаг, чтобы получить императорскую корону, но ему при этом пришлось сделать значительные уступки в пользу расширения прав германских князей (духовных) и папства. Да и своему сыну император отводил роль только номинального правителя. Ему нужна была поддержка германских сил для борьбы с Ломбардской лигой и папами, и Фридрих II сделал первый шаг к децентрализации Германии, временно, как он считал, пожертвовав императорскими амбициями на Севере.
После коронации сына император в Германии не был девять лет: он был занят крестовым походом и укреплением своих позиций в Неаполитанском королевстве. Фридрих II мечтал сделать Италию центром владений Гогенштауфенов, хотя ещё в 1220 году отказался от своих наследственных прав на Сицилию. Но – такова политика!
А Генрих VII быстро взрослел, и к концу двадцатых годов XIII века созрел настолько, что вступил в борьбу с германскими владыками за укрепление своей королевской власти, а, следовательно, и императорской власти своего отца. Он ведь не был посвящён в планы своего отца Фридриха II, в которых ему отводилась лишь второстепенная роль.
Дело было в том, что воспользовавшись отсутствием императора, участвовавшего в крестовом походе, часть немецких князей сплотилась вокруг герцога Баварии Людвига I (1173-1231) с целью ликвидировать владычество Гогенштауфенов в Германии.
Генриху II удалось узнать о происках князей, он быстро собрал своих швабов и нанёс превентивный удар по центру заговорщиков – Баварии.
Герцог Людвиг I капитулировал в сентябре 1229 года, а папский легат, натравливавший князей на короля, укрылся в Страсбурге. Королевские войска осадили Страсбург, но Ге6нриху VII удалось довольно быстро договориться с горожанами и примириться с ними. Никаких репрессий к городу король не применял, так как он хотел закрепить Эльзас в составе коронных владений. Всё ограничилось только высылкой папского легата в Рим.
Генрих VII был горд своей победой, которая не только укрепляла королевскую власть в Германии, но и усиливала позиции императора, его отца. Он надеялся получить от отца похвалу за успехи и одобрение своих действий, но не дождался.
Фридрих II в это время был занят делами в Италии, а также пытался примириться с папой, так что он очень нуждался в поддержке немецких князей, особенно духовных, и успехи сына в Германии были ему как серпом по ..., ну, вы понимаете.
Немецкие правители, в отличие от Генриха VII, очень тонко оценили ситуацию и надавили на короля, заставив того распустить свою армию и прекратить осаду Страсбурга, что, впрочем, было уже неактуально. Королю и его министрам пришлось уступить. Затем король уступил при выборе епископа Регенсбургского.
Тогда Генрих VII решил найти свою опору в германских городах и поддержал их претензии на самостоятельность в борьбе с князьями.
Почувствовав слабость королевской власти, германские князья перешли в решительное наступление и в начале 1231 года на придворном сейме в Вормсе постановили, что отныне германские города не имеют права вступать в какие-либо объединения или союзы без разрешения своих княжеских наместников.
Император промолчал, и вскоре князьям этого показалось недостаточно; на рейхстаге в Вормсе в мае того же года они вынудили Генриха VII подписать документ, значительно расширяющий права всех крупных германских правителей.
Король отныне не имел права строить на территории Германии крепости и основывать новые города. Король не имел права основывать новые монетные дворы, но каждый князь получил возможность чеканить свои деньги. Каждый из высших германских князей получал на территории Германии право личной неприкосновенности, как и германский король. Более того, теперь правосудие на каждой из территорий осуществлялось уже не королём, а князем.
Также князья попытались присвоить себе абсолютную власть над городами, правда, это удалось им совсем ненадолго.
Уступки, сделанные Генрихом VII всем германским князьям, намного превосходили уступки, сделанные Фридрихом II только духовным князьям Германии.
Фридрих II был страшно разгневан и разочарован, но поделать уже ничего не мог, так как без поддержки германский князей он не мог рассчитывать на поддержание мира с папой, - ведь он был их должником за снятие отлучения. Кроме того, Фридрих II нуждался в военной поддержке германских князей для борьбы с Ломбардской лигой, а без такой победы все его планы о создании мощного государства в Италии становились пустой химерой.
Помимо этого на Фридриха II свалились ещё и другие неприятности. 15 сентября 1231 года в Кельхайме был убит Людвиг I Баварский, и германские князья взваливали вину за это преступление на Гогенштауфенов, не разделяя в этом деле отца от сына.
А сын, Генрих VII, в это же время настойчиво хотел развестись со своей женой Маргаритой Австрийской (1204-1267), которая была старше его на целых семь лет, и мечтал жениться на своей юношеской возлюбленной Агнессе Богемской (1211-1282).
С последней проблемой Фридрих II быстро разобрался, договорившись с королём Богемии и братом Агнессы Вацлавом I (1205-1253), и бедняжку отправили в монастырь. Там она настолько прославилась своими добрыми делами, что в XX веке её даже канонизировали.
Однако с остальными делами так просто разделаться не удавалось.
Генрих VII вместо признательности отца за борьбу с князьями, получал от него только выговоры: то за самоуправство в борьбе с князьями, то за слишком значительные уступки князьям в Вормсе - тут Фридрих II просто пришёл в бешенство. Но все эти события были следствием его политики, в которой центральное место отводилось Италии, и о которой его сын Генрих VII не имел никакого понятия. Так что, как ни крути, а механизм децентрализации Германии запустил именно Фридрих II, надеясь на победу в Италии. Мол, сначала с помощью немцев я одолею Ломбардскую лигу и укреплюсь в Италии, а потом и до Германии доберусь. Что из этого получилось, мы все прекрасно знаем.
Германский король Генрих VII, обиженный отцом и подстрекаемый своими министрами, оказался единственным из крупнейших правителей Германии, кто не прибыл к императору на Рождество 1231 года в Равенну.
Новый рейхстаг взамен несостоявшегося Фридрих II назначил на Пасху 1232 года в Аквилее и настоятельно рекомендовал сыну приехать туда.
На этот раз Генрих VII не решился перечить к отцу. Перед отъездом он ещё раз подтвердил свои уступки, сделанные германским князьям в Вормсе, однако одновременно он подтвердил привилегии города Вормса, в том числе право жителей создавать городской совет и строить ратушу. Этим шагом он обидел местного епископа и как бы отменял его установления.
Фридрих II Гогенштауфен: жизнь великого императора. Часть V
(Продолжение следует)
