Ещё через день, когда в храме св. Софии происходило перечисление царей, порядок в провозглашении имён был изменён, так что имя Андроника прозвучало раньше имени Алексея. Это было сделано под тем благовидным предлогом, что
"неприлично, ребёнка, человека, ещё недостигшего совершенного возраста и безбородого, упоминать прежде Андроника - седовласого, внушающего почтение своею мудростью и одаренного от природы обширным умом".
И на этот раз Андроник Комнин, наконец, выглядел удовлетворённым.
Вскоре на одном из заседаний сената все как бы забыли о том, что Андроник Комнин стал императором только в помощь своему племяннику, чтобы учить его искусству управления государством. Все повели речи о том, что в стране должен быть один император, переиначивая слова Одиссея о том, что многоначалие вредно, и у войска должен быть один командующий.
[Одиссей под Троей имел в виду Агамемнона.]
Наслушавшись таких речей, сенат постановил, что император Алексей II должен вести жизнь частного человека. На самом деле, такое постановление сената было смертным приговором юному императору.
И действительно, это произошло через несколько дней в одну из ноябрьских ночей 1183 года. В спальню Алексея II беспрепятственно вошли трое: Стефан Агиохристофорит, уже известный нам Константин Трипсих и начальник ликторов Федор Дадиврин. Они задушили мальчика тетивой от лука, а на следующий день бросили труп к ногам Андроника I.
Император пнул труп ногой и буркнул:
"Твой отец был клятвопреступником, а мать – шлюхой!"
После этого он велел выбросить тело племянника в море.
Отрубленную голову Алексея II спустили в городскую канализацию, а тело в свинцовом гробу утопили в Босфоре.
Невесту Алексея II, Анну Французскую, Андроник I приказал доставить к себе в личные покои. Спать с девочкой так понравилось императору, что он очень быстро повелел расторгнуть свой брак с Феодорой, заключив её в монастырь, и ещё до наступления 1184 года обвенчался в храме св. Софии с Анной, которой было по разным сведениям от одиннадцати до тринадцати лет.
Жители славного города Константинополя были странными людьми: они радостными криками приветствовали каждый шаг Андроника Комнина на пути к трону, все его убийства и преступления, даже устранение патриарха Феодосия; а вот поспешная женитьба императора Андроника I на девочке-француженке почему-то сразу резко уменьшил популярность нового императора. Этот шаг Андроника Комнина оказался первой ошибкой, который в конце концов приведёт его к гибели.
Но это будет позже, а пока...
Первым делом после устранения "соправителя" Андроник Комнин обратился к новому патриарху Василию II и членам Синода с просьбой освободить его от клятв, которые он давал императорам Мануилу II и Алексею II. Разумеется, эта просьба касалась и всех его соучастников, которые присягали прежним императорам.
Священнослужители не заставили себя долго упрашивать и быстро составили постановление, которым Андроник Комнин и все его сподвижники освобождались от наказания за нарушение клятв, которые они давали двум предыдущим императорам, а сами эти клятвы были объявлены недействительными.
Как же император Андроник I отблагодарил священников, которые так ловко сделали клятвопреступника и убийцу "честным человеком"? Этот наместник Бога на земле позволил высшим иерархам православной церкви сидеть рядом с собой во время заседаний сената и государственного совета. Они сидели на специальных раскладных стульях, поставленных возле трона. Выполнил император и некоторые незначительные просьбы этих священников.
Но эта идиллия продолжалась всего несколько дней, а потом раскладные стулья были убраны, и всё пошло старым порядком; так что никакой особой выгоды церковники не получили, а только потеряли свою честь. Император же теперь с явной неохотой и очень редко стал допускать к своей особе патриарха Василия II и других высших иерархов церкви.
Настала пора навести в Империи порядок, и Андроник I взялся за дело твёрдой рукой.
Первым делом он преобразовал администрацию и чиновничий аппарат государства, вернее – он произвёл чистку государственного аппарата, начиная с губернаторов провинций. Новые губернаторы были тщательно отобраны самим императором, им были положены очень высокие оклады, чтобы они не нуждались и не обременяли народ излишними поборами.
Что-то мне это напоминает, уважаемые читатели. А вам?
Был установлен жёсткий контроль над действиями сборщиков налогов и откупщиков, было введено быстрое и жёсткое судопроизводство по всем делам, связанным с притеснением простых людей, поборами и т.п.
Чистка коснулась и представителей высшей аристократии, многие из которых были посажены тюрьмы, отправлены в ссылку или заключены в монастыри.
Андроник I наводил порядок, опираясь на силу. Он говорил:
"Император недаром носит меч".
Обращаясь к чиновникам, он добавлял:
"Одно из двух: или прекратить беззакония, или расстаться с жизнью".
И даже со своими приближёнными император был жёсток:
"То, что я говорю – я говорю не на ветер. Если в положенный срок мои приказания не исполнены, берегитесь моего гнева: неумолимый, страшный, он падёт на того, кто станет действовать против моей воли и не будет во всём следовать моим царским предписаниям".
Меры Андроника I вскоре начали приносить свои плоды: оживилась торговля, крестьяне воспряли духом и начали засевать свои поля, опустевшие провинции снова стали заселяться. В общем, положение простого народа немного улучшилось.
Рассказывая о государственной деятельности Андроника I, следует сказать, что он отменил береговое право – право крупных землевладельцев на грузы судов, потерпевших крушение у берегов их владений.
В Константинополе Андроник I восстановил систему водоснабжения, богато украсил церковь Сорока Мучеников, а одно из новых зданий украсил множеством фресок, на которых были изображены сюжеты из его прошлой жизни.
Но главной заботой Андроника Комнина в недолгие два года его правления была всё-таки борьба с внутренними врагами. В оппозицию к новому императору стали представители самых знатных семейств Империи: Кантакузины, Ангелы, Контостефаны и Комнины, - многие представители этих семейств расстались с жизнью или были ослеплены и сосланы в монастыри.
Но вначале следовало разобраться с лояльностью военачальников на западе, воевавших с Венгрией, и подавить мятеж в Вифинии, где крупнейшие города провинции, Никея и Пруса, выступили против нового императора.
На западе с венгерским королём Белой воевали Алексей Врана и Андроник Лапарда. Врана уже давно был сторонником Андроника Комнина, с воодушевлением встретил весть о самодержавном правлении нового императора и стремился везде укреплять его власть.
Андроник Лпарда, напротив, имел веские основания опасаться за свою жизнь, так как был всем известен как сторонник императоров Мануила II и Алексея II. Поднять открытый мятеж против нового императора Лапарда не решился, так как его товарищем по командованию был Врана, и решил бежать на восток империи, где он служил раньше, и где он надеялся найти союзников в борьбе с Андроником I.
Вране он сказал, что хочет засвидетельствовать свою преданность новому императору и поедет в Константинополь, но сам стал пробираться к морю и на кораблях вместе со своими сторонниками перебрался в Малую Азию. Здесь Лапарда уже почувствовал себя в безопасности, но, как оказалось, совершенно напрасно.
Система слежки и доносов в империи действовала прекрасно, так что Андроник I знал обо всех передвижениях Лапарды, а предали Лапарду те люди, в которых он видел своих союзников и у которых надеялся укрыться от императора.
Андроник I, чтобы нейтрализовать действия Лапарды, разослал по всей империи письма, в которых говорилось, что все действия Лапарды совершаются с одобрения императора и на благо государства.
Трудно сказать, к чему привели бы эти послания, но Лапарду быстро схватили, выкололи ему глаза и сослали в монастырь, где он вскоре и умер.
В 1183 году после устранения Лапарды Андроник I больше никаких активных действий не предпринимал: он развлекался охотой, совершил паломничество к могиле своего отца и воздерживался от дальнейших репрессий.
К Рождеству Андроник I вернулся в Константинополь, и начало следующего года провел в развлечениях и увеселениях. Впрочем, к весне 1184 года он собрал армию для похода на мятежную Вифинию и призвал для этого же Врану с его армией.
Армии Враны и Андроника I соединились у Никеи, но по дороге Врана успел разгромить мятежников, захвативших город Лопадий.
Оборону хорошо укреплённоЙ Никеи возглавлял Фёдор Кантакузин, но в городе укрылись от преследований императора много высокопоставленных лиц Империи, среди которых оказался и Исаак Ангел.
Андроник I и его полководцы вели осаду Никеи по всем правилам военной науки того времени. Как пишет Никита Хониат, император
"и устанавливал стенобитные орудия, и изобретал камнемётные машины, и делал подкопы, и употреблял все другие средства для разрушения городской стены".
Однако никейцы умудрялись выходить из города потайными ходами и разрушали или сжигали построенные машины, а подкопы обрушивали.
Несколько прямых атак на городские стены никейцы легко отразили, а потому с удовольствием поражали Андроника Комнина с городских стен отборной руганью, чем весьма досаждали императору:
"Сильно поражаемый этим оружием, Андроник дышал огнём гнева, выпуская дыхание подобно Тифону, потому что не мог скрыть душевного волнения".
Андроник Комнин, чтобы взять Никею, применил один изуверский способ. Он приказал доставить в свой лагерь Ефросинью, мать Исаака Ангела, посадил её на таран и приказал двигать это орудие к городским стенам. Эта бесчеловечная выдумка императора не принесла никакого успеха, так как
"осаждённые по-прежнему бросали со стен стрелы, только направляли их так искусно, что они поражали и устрашали нападавших, а благородной женщине не причиняли никакого вреда, как будто она и руками и жестами отклоняла их от себя и направляла в сердца врагов".
Более того, ночью никейцы совершили очередную вылазку из города, сожги все осадные орудия, отбили Ефросинью и на верёвке втащили женщину на городскую стену.
Андроник Комнин: воин, заговорщик, бабник и любимец народа. Часть IX
(Продолжение следует)
