Папе были возвращены и гарантированы все светские владения Рима, а также подтверждена вассальная зависимость Неаполитанского королевства от Рима, а с Фридриха снималось отлучение и подтверждался его договор с аль-Камилем.
Вопрос об Иерусалимской короне не поднимался, так как папа считал, что она надета незаконно и без совершения требуемых обрядов, а император полагал, что она принадлежит ему по праву.
1 сентября 1230 года в Ананьи состоялась торжественная встреча папы с императором, которая внешне прошла очень гладко. Фридрих II так писал об этой встрече:
«Папа говорил со мною от чистого сердца. Он успокоил и прояснил мою душу, и я не хочу более вспоминать о прошлом».
Папа тоже написал об этом свидании:
«Император явился на свидание с нами с сыновним усердием и преданностью, мы очень тепло беседовали друг с другом, и я видел, что он был готов всеми силами исполнять наши наставления и наши желания».
Но эти заявления не были искренними, так как обе стороны рассматривали заключенный договор не как вечный мир, а лишь как перемирие. Папа понимал, что пока существуют Гогенштауфены, Риму грозит смертельная опасность. Фридрих II тоже понимал это, - и обе стороны начали подготовку к новым столкновениям.
Подписывая соглашение с папой, император почти и не скрывал, что его уступки являются вынужденными - ведь это был почти единственный выход из сложного положения, в котором он оказался, - и что он и не собирается полностью выполнять все пункты соглашения с папой, хотя это могло грозить Фридриху II повторным отлучением от церкви.
Но чтобы получить возможность снова бороться с папой, Фридрих II основные силы бросил на усиление своего Неаполитанского королевства и на усовершенствование государственных механизмов. Осенью 1231 года он издал в Мелфи кодекс законов, названный императорм «Liber Augustalis».
То, что сделал Фридрих II в своём королевстве в XIII веке, многие историки рассматривают как создание прообраза абсолютной монархии, осуществлённой в Европе лишь к XVII веку.
Своё королевство, состоящее из двух основных частей – острова Сицилия и материковой части, - император разделил на десять провинций. Каждой из провинций управлял наместник короля, называвшийся советником юстиции. Эти советники юстиции подчинялись двум главным наместникам или высшим советникам юстиции, каждый из которых отвечал за управление одной из основных частей королевства.
Если вы решите, что во главе такой управленческой пирамиды должен стоять сам король, то вы недооцениваете управленческий талант Фридриха II. Высшие советники юстиции подчинялись главному придворному советнику юстиции, который таким образом руководил всем управленческим аппаратом государства. Одновременно этот главный советник юстиции ещё исполнял функции верховного судьи, начальника государственной канцелярии и хранителя государственной печати.
Такая структура управления государством позволяла Фридриху II направлять недовольство своих подданных на высших чиновников, обвиняя тех во всех злоупотреблениях и нарушениях закона.
Никто из высших чиновников не мог управлять провинцией, в которой он родился или в которой у него была земельная собственность. Такие чиновники не могли брать в жены женщин из провинции, которой они управляли. Чиновники не могли приобретать землю для себя или своих детей в провинциях, которыми они управляли, и им также запрещалось совершать частные сделки.
Каждый чиновник получал назначение на свою должность сроком на один год. Если он успешно справлялся со своими обязанностями, то получал новое назначение, но уже на другую должность.
Любой подданный королевства имел право два раза в год обратиться к королю (императору) с жалобой на действия королевских (императорских) чиновниках. Лица, виновные в нарушениях закона, коррупции или злоупотреблении властью должны были подвергаться суровому наказанию.
В противовес папским притязаниям на непогрешимость Фридрих II взял на вооружение одно из правовых положений Римской империи, гласившее:
«Обсуждение приговора, решения и распоряжения императора является святотатством».
Как видим, император провозгласил себя богоравным, правда, пока только в пределах своего королевства.
Более того, своих мятежных подданных император повелел считать не преступниками, а еретиками, и наказывать их соответствующим образом.
А в 31-м пункте новой конституции королевства Фридрих II и вовсе провозгласил:
«Мы объявляем, что Мы получили скипетр Империи и правление Королевством из рук Господа, без других властителей...»
То есть Фридрих II не считает себя ленником церкви, так как он получил свою власть непосредственно из рук самого Господа, а вовсе не от папы.
И такое заявление император делает всего через год после заключения мира с папой!
Естественно, что папа Григорий IX был раздражён подобным вероломством Фридриха II и отправил ему соответствующее послание, в котором, в частности, говорится:
«Ты из собственных побуждений или соблазнённый дурным советом погубителей замыслил издать новые законы, неизбежным следствием которых [стало то], что Тебя называют преследователем Церкви и ниспровергателем государственной свободы, против которой и против самого себя Ты, таким образом, всеми своими силами свирепствуешь... По правде, если Ты что-либо определил для этого, Мы опасаемся, что Ты будешь лишен милости Божьей, раз ты так открыто лишаешь себя собственной репутации и славы».
Кроме того, из духа новой конституции следовало, что церковники Неаполитанского королевства теперь опять подпадали под юрисдикцию светских властей и должны были подчиняться решениям королевского суда.
Так что папа просто не мог не пригрозить Фридриху II новым отлучением.
Следует отметить, что новая конституция позволила создать разветвлённую и весьма хитроумную систему сбора налогов, таможенных сборов, штрафов и прочих платежей с подданных Фридриха II. Кроме того, император санкционировал создание государственной торговой кампании (фактически – монополии), занимавшейся экспортом шёлка, вина, зерна и других товаров.
Все эти меры привели к тому, что Фридрих II очень быстро стал богатейшим правителем Европы.
Нельзя сказать, что Фридрих II мало заботился о благополучии своих подданных. Он, например, отменил и запретил такие обычаи, как Божий суд, дуэли или самосуд граждан. Судейские функции всех феодалов были также ликвидированы. В конституции чётко говорилось:
«Никто не должен полновластно мстить за злодеяние и нападение, или осуществлять меры возмездия, или даже начинать междоусобицы в Империи. Напротив, он должен перед высшим судебным советом... или перед тем, кому надлежит провести расследование предмета спора, преследовать в судебном порядке своё дело».
Фридрих II распорядился, чтобы все скотобойни, кожевенные и красильные мастерские были выведены за пределы городов, дабы они не отравляли воздух зловонием. И это в XIII веке!
Была проведена реформа и в сфере здравоохранения, что привело к разделению искусства врачевания и фармацевтики. Теперь врачи не имели права давать пациентам изготовленные ими самими снадобья, а должны были выписывать рецепты для аптекарей. Были также установлены строгие требования к образовательному уровню врачей и фармацевтов.
Одновременно с такими мерами новая конституция регламентировала беспрецендентное вмешательство государства в частную жизнь подданных Неаполитанского королевства.
Были запрещены браки подданных Фридриха II с иностранцами без специального на то разрешения. Правда, это постановление было вскоре значительно смягчено.
Но наиболее сильно новая конституция вмешивалась в частную жизнь и имущественные права всех феодалов:
«Для сохранения подобающей Нашей короне чести настоящим указом Мы постановляем: никто из графов, баронов или рыцарей или кто-либо другой, владеющий баронатом, крепостью или леном от Нас или от кого-либо, ...без Нашего разрешения не смеет жениться, сочетать браком своих дочерей, сестёр или племянниц, или каких-либо ещё родственниц, на которых он сам может или должен жениться, или передавать своим сыновьям движимое или недвижимое имущество...»
Круто! Довльных такими законами феодалов быть не могло, но и это ещё не всё:
«После смерти барона или рыцаря, владеющего баронатом или леном, полученным от графа или другого барона, зарегистрированным в земельном кадастре Наших владений, Мы желаем, чтобы о смерти покойного графом или бароном, от которого он имеет вышеназванное, было сообщено Нашему Высочеству, как и что именно и в каком количестве покойный от него имел. Мы желаем, кроме того, чтобы движимое имущество покойного было зарегистрировано вещь за вещью, и приказываем, чтобы это было публично изложено и отослано к Нашему двору, где по Нашему разумению это отпишут тому, кому причитается...»
Фридрих II Гогенштауфен: жизнь великого императора. Часть IV
(Продолжение следует)
