Содержать обвиняемого в деревне было негде. К Татьяне и детям Трофим не захотел идти, а его новая жена Нинка Амосова уже уехала из деревни и вышла замуж за другого. Пришлось охранникам поселить Трофима у родителей.
Здесь-то и выяснилось, кто донёс, когда Пашка пришёл в дом к деду. Трофим спросил сына о доносе, но Пашка сначала всё отрицал. Только через некоторое время, когда родственники уже отчаялись вычислить доносчика, Пашка сообщил, что только благодаря ему и будет этот суд.
По показаниям очевидцев, Трофим заплакал, а дед подскочил к Пашке и пару раз закатал ему в ухо. Пашка заревел, а дед тогда впервые и закричал:
"Убью паразита!"
Но с горя и не такое говорят, а мужики забрали Пашку и отвели домой.
Так что к началу суда на селе уже все знали имя доносчика: с подачи деда жители Герасимовки стали его называть "Пашка-куманист", и мальчишки кидали в него камнями. Дед Сергей с тех пор перестал пускать невестку и внука к себе на двор.
Суд не нашёл никаких улик против Трофима и не смог доказать его вину, но этого в то время и не требовалось. Достаточно было обвинения и "единодушного требования всех трудящихся".
Татьяна Морозова и Пашка не были вызваны на суд в качестве свидетелей, но они явились на заседание, и Татьяна стала давать показания на Трофима. Стало ясно, что она если и не сама донесла на мужа, то знала о сути доноса.
Стал давать показания на отца и Пашка, обвиняя его в пособничестве кулакам и в выдаче липовых справок за деньги, но судья попридержал пацана:
"Ты маленький, посиди пока".
Да, судья сразу не понял важности факта доноса сына на отца. Зато это немного позднее оценили сотрудники ОГПУ, хотя в деревне были и взрослые доносчики.
Никаких улик для осуждения обвиняемого так и не было предъявлено, тем не менее, "самый гуманный суд в мире" приговорил Трофима Морозова к десяти годам ссылки с конфискацией имущества. Такой приговор указан в Бюллетене ТАСС и других газетах того времени.
За что был дан такой срок? Ведь вина Трофима не была доказана на суде. Мы не знаем, что было написано в приговоре по делу Трофима Морозова, но в приговоре суда по делу об убийстве братьев Морозовых сказано, что он
"будучи председателем сельсовета, дружил с кулаками, укрывал их хозяйства от обложения, а по выходе из состава сельсовета способствовал бегству спецпереселенцев путём продажи документов".
Неожиданным для Татьяны Морозовой и Пашки оказался результат их доноса. По приговору суда всё имущество Трофима Морозова подлежало конфискации, но в новой семье у него ничего не было, да и самой второй жены уже не было в Герасимовке. Тогда советская власть конфисковала всё имущество в старой семье, то есть у Татьяны Морозовой, которая стала теперь бедствовать с детьми, а тесть/дед Сергей Морозов помогать доносчикам категорически отказался.
Остался у Татьяны вроде бы только один телёнок, которого летом ещё смогли прокормить на пастбищах, но к осени пришлось зарезать, так как некому было заготовить кормов на зиму, и помощи было ждать неоткуда. Но это так, к слову.
На весну и лето 1932 года приходится самый героический период деятельности Пашки в Герасимовке. В книгах о юном герое понапридумано множество его подвигов, перечислять эти выдумки даже не хочется, но реально Пашка сделал за это время всего два доноса и оба на своих же родственников.
Вначале он донёс на своего дядю Арсения Силина, что тот продаёт картошку и прячет зерно. В тот же день у Силина конфисковали два воза пшеницы и воз кож и овчин.
Второй донос Пашка сделал на своего дядю и крёстного Арсения Кулуканова, мол, тот прячет в соседней деревне воз хлеба. Но по этому доносу у Кулуканова ничего не нашли.
Кстати, о птичках. Силина уже судили в 1930 или 1931 году "за злостный зажим хлебных излишков", но оправдали.
Судили ранее и Кулуканова, и даже приговорили к ссылке с конфискацией имущества, но по какой-то причине приговор был отменён.
Не из-за их прошлых судимостей выбрал себе Пашка жертвы для доносов? Или за родственниками он ещё мог как-то подсматривать, а остальные жители села после Пашкиного доноса на отца его остерегались? Трудно сказать.
Выше я вам привёл весь список дел реального Пашки Морозова. Явно маловато для подвига, и советские писатели стали создавать образ горячего дознавателя и соглядатая, от глаз которого ничего не могло ускользнуть. Он и ребят деревенских организовал для слежки за кулаками, и восьмилетнего брата Федьку сделал своим помощником в доносительстве. В общем, Павлик Морозов якобы держал в страхе всю деревню, всех кулаков и всех врагов советской власти, тайных и явных. Но это всё позднейшие фантазии советских писателей.
Даже будущий сотрудник органов, а тогда осведомитель ОГПУ и кандидат в члены ВКП(б), двоюродный брат героя Иван Потупчик признавал:
"Серьёзно можно говорить только о донесении Павлика на отца, а всё остальное было прибавлено впоследствии для красоты".
Ему вторит учительница Зоя Кабина:
"Павлик донёс на отца, а, в сущности, больше ничего не сделал. За колхоз он не ратовал, да и не понимал он ничего".
Дмитрий Прокопенко, одноклассник Пашки Морозова вспоминал:
"Всё это раздуто, - Пашка хулиганит, и всё. Доносить – это, знаете, серьёзная работа. А он был так, гнида, мелкий пакостник".
Может и так, но помимо доноса на отца, Пашка сделал всё-таки ещё два доноса. Выходит, что доносчиком Павел Морозов был.
Так обстояли дела в Герасимовке к сентябрю 1932 года.
Считается, что Павел и Фёдор Морозовы были убиты 3 сентября 1932 года.
Официальная версия последовательности событий гласит, что 2 сентября их мать Татьяна Морозова поехала в Тавду с мясом зарезанного накануне телёнка. Сдавать или продавать на рынке – это никого потом не интересовало. Перед отъездом Татьяна отправила двух братьев на болото для сбора клюквы. В шалаше на болоте ребята собирались переночевать.
3 сентября Павел и Фёдор Морозовы были убиты в лесу не слишком далеко от Герасимовки.
5 сентября на селе заволновались и попробовали искать пропавших ребят, но только после прибытия в Герасимовку участкового милиционера Титова 6 сентября были обнаружены трупы братьев Морозовых. Их тела нашёл Иван Потупчик.
Никакого протокола при обнаружении тел Титов не составлял, и только позднее по указанию сверху им был составлен задним числом "Протокол подъёма трупов" на одной странице.
Протокол был написан Титовым от руки, и в нём указано, что он составлен 6 сентября в 1 час дня в присутствии нескольких крестьян, но подписи крестьян в протоколе отсутствуют. Скорее всего, из-за их неграмотности.
В протоколе написано, что Павел был убит двумя ударами ножа, но указаны три раны на его теле, так как помимо двух смертельных ран у Павла "в левой руке разрезана мякоть". Фёдору был нанесён один удар палкой в висок и один удар ножом.
В газетных статьях, а затем и в книгах количество ран значительно увеличилось и дошло у журналиста Губарева до 16, но это будет уже через тридцать лет после смерти братьев Морозовых.
Пока же Онисим Островский, один из дядьёв братьев Морозовых, требовал от сельского фельдшера, чтобы тот составил медицинский протокол осмотра трупов. Он говорил, по словам свидетелей:
"Ведь нужно только описать раны. Они не ограблены, не задавлены, вином не опились, а злоумышленно убиты".
Однако фельдшер был предусмотрительным человеком и категорически отказался быть ещё и патологоанатомом. А ведь он был единственным достаточно квалифицированным человеком, который видел тела убитых братьев Морозовых.
Однако ни следователи, ни суд не сочли нужным даже опросить такого важного свидетеля.
Ещё до приезда следователей тела братьев похоронили, но кто дал такое указание, суд не поинтересовался.
Следователи вроде бы прибыли в Герасимовку 11 сентября, во всяком случае, именно этим числом датирован первый допрос районным уполномоченным ОГПУ Быковым Татьяны Морозовой в качестве свидетельницы. Однако достоверно установить последовательность розыскных мероприятий, а также кто и когда их проводил, из материалов следственного дела № 374 не удаётся.
В этом деле вообще много странного, путаница с датами, некоторые следственные документы составлены явно задним числом. Из дела совершенно неясно, чем же занимался милиционер Титов до прибытия следователей, проводил ли он обыски и арестовывал ли он кого?
Пытаясь подстраховаться, Титов уже явно задним числом составил следующий любопытный документ:
"Я, участковый инспектор 8-го участка Управления РК милиции Титов, принимал протокол-заявление от гражданина Морозова Павла, за ложные показания предупреждён... 27 августа в 9 часов дня я, Морозов Павел, пришёл к Морозову Сергею за своей седелкой, где меня Морозов Данила избил и говорил, что я тебя в лесу убью. Больше показать ничего не могу. Протокол со слов составлен верно, прочитан мне вслух, в чём подписуюсь.
Морозов. Протокол принял участковый инспектор 8-го участка – Титов".
Эта бумага не спасла Титова. Татьяна Морозова вначале показала, что Павел к Титову ходил, но позже заявила следователям, что не ходил. Милиционера Титова быстро освободили от расследования убийства братьев Морозовых. Вначале его предполагали использовать как свидетеля на суде, но потом было решено привлечь Титова к уголовной ответственности за то, что не защитил братьев Морозовых от кулаков и инкриминировали ему политическую близорукость.
После показательного суда над убийцами братьев Морозовых Титов был арестован и приговорён Уральским военным трибуналом к семи к семи годам заключения.
Павлик Морозов: доносчик на отца – пионер-герой № 1 в СССР. Часть I
(Продолжение следует)
