В Каннануре, куда Вартема прибыл под видом врача из Египта, португальцы предложили ему большое вознаграждение в случае, если он убедит миланцев покинуть Каликут или сможет убить их. Это был последний шанс португальцев, чтобы устранить оружейников, ведь Лодовико Вартема был единственным европейцем, который мог без подозрений пробраться в Каликут.
Вартема взялся за это поручение, но в Каликуте он решил появиться в виде египетского врача. В качестве врача Вартема в Каликуте не прославился, едва не угробив одного своего "соотечественника", поставив тому неправильный диагноз, однако ему удалось вступить в контакт с миланскими оружейниками.
Вартема открыл оружейникам, что он европеец из Италии, странствующий по Востоку с познавательными целями. Миланцы раскрылись перед своим соотечественником-итальянцем, и вот что написал об этом сам Вартема:
"Они, миланцы, сказали мне, что находятся в большой дружбе с царём Каликута, но очень хотят вернуться домой, хотя и не знают, как это сделать. Раз уж они убежали от португальцев, то не смеют снова попасть к ним в руки, потому что сделали много пушек для царя Каликута".
Миланцы не напрасно опасались мести со стороны португальцев – ведь они сделали для саморина более четырёхсот пушек разного калибра и обучили своему искусству местных мастеров. Своему соотечественнику миланцы доверились, так как только Вартема мог оказать им помощь в бегстве из Каликута и избежать при этом встречи с португальцами.
Вартема со своей стороны убеждал миланцев не делать больше пушек для врагов Христа, и готовиться к бегству.
Тем временем в Каликуте стало известно, что к Индии приближается очередной португальский флот. В городе были ужесточены меры безопасности, а саморин стал готовиться к новой войне. Вартема в таких условиях всё же умудрялся тайком по вечерам навещать миланцев. Он склонял оружейников к бегству, не дожидаясь прибытия новой эскадры их врагов, и обещал свою помощь. Наконец, миланцы согласились бежать из Каликута.
Теперь Вартема должен был связаться с португальцами, но при попытке покинуть Каликут его задержали местные таможенники. При задержании ему заявили, что так как он знает европейские языки, то может выдать важные секреты португальцам, даже если он и не является их лазутчиком. Однако местные власти оставили Вартема на свободе.
Через несколько дней Вартема всё же сумел покинуть Каликут: он незаметно выбрался из города и прошёл несколько миль по песчаным пляжам, прежде чем нанял рыбака, доставившего его на своей лодке в Каннанур. Там Вартема остановился в мусульманской части города, но ночью он пробрался в дом коменданта португальской крепости.
Комендант немедленно отправил Вартема к вице-королю португальской Индии Франсишку д’Алмейде. Вартема сообщил Алмейде о военных приготовлениях саморина, о возможном прибытии египетского флота и о необходимости срочно разделаться с миланскими оружейниками.
Теперь Алмейда мог успешно подготовиться к "внезапному" нападению каликутского флота.
Относительно оружейников Алмейда согласился с неожиданным гонцом и приказал коменданту крепости в Каннануре выдать Вартема
"столько денег, сколько будет необходимо".
Сам Вартема уже не мог появиться в Каликуте. Поэтому в Каннануре он купил раба-индуса и пообещал ему свободу, если тот выполнит его поручение: надо было передать миланцам письмо от Вартема и вручить им внушительную сумму денег.
В письме Вартема написал миланцам, что он сумел добиться у вице-короля Алмейды полного прощения для оружейников. Алмейда якобы даже выделил миланцам значительную сумму денег на дорогу домой, чтобы они только покинули саморина и не отливали больше для него пушек. Присланное оружейникам золото должно было придать вес заверениям Вартема и устранить все сомнения миланцев.
Вартема велел миланцам оставить в Каликуте всё своё имущество, а с собой взять только золото и драгоценные камни.
Миланцы стали спешно готовиться к бегству, но так как им было жалко бросать своё довольно значительное имущество, то они начали распродавать его. Один из рабов в их доме заподозрил неладное и донёс о готовящемся побеге саморину. Одновременно кто-то донёс об этом же местному судье. Считается, что это сделал сам Вартема, который приличной суммой денег подкупил судью.
Судите об этом сами, уважаемые читатели, по тому, как развивались события.
Саморин приказал доставить миланских оружейников к себе, чтобы провести расследование и выяснить, не собираются ли оружейники передать секретные сведения об армии и флоте Каликуте португальцам.
Однако посланцы саморина обнаружили в доме только трупы оружейников. Стражники судьи опередили посланцев саморина. Они обнаружили у миланцев компрометирующее их письмо от Вартема и большую сумму денег. После этого предателям просто перерезали горло. Судью было не в чем упрекнуть.
Убийство оружейников, впрочем, не очень сильно огорчило саморина, так как миланцы не только уже отлили для него множество пушек и ядер для них, а также изготовили большие запасы пороха. Кроме того, миланцы обучили оружейному делу много местных умельцев.
Гораздо больше саморина беспокоила утечка секретной информации о том, что против португальцев готовится совместное выступление каликутского и египетского флотов. Не удивляйтесь, ведь Египет тоже терпел убытки из-за португальского хозяйничанья в Индийском океане.
Саморин поспешил выступить против португальцев, не дожидаясь прибытия египетского флота, и 16 марта 1506 года корабли Каликута и его союзников появились близ Каннанура. Португальцы были уже готовы к этому нападению. Их флот, которым командовал Лореншу д’Алемйда, насчитывал, правда, всего одиннадцать каравелл, но он смело атаковал противника, значительно превосходившего его численностью судов.
Португальцы уже давно презирали флотилии своих врагов. Ну и что с того, что у саморина были пушки? Во-первых, из них надо было уметь стрелять; а, во-вторых, индийские и арабские корабли были совершенно не приспособлены для оборудования их пушками. Все детали этих кораблей крепились друг к другу или канатами, или/и деревянными шпонами, так что выстрелы из пушек с таких кораблей приносили больше вреда самим стрелявшим.
Лореншу д’Алемйда придерживался в этом сражении уже хорошо зарекомендовавшей себя тактики: португальцы стреляли по кораблям противника с большой дистанции, нанося им значительный ущерб, а сами при этом находились вне пределов досягаемости луков и пращей индусов; индийских пушек португальцы не опасались.
Вначале Лореншу д’Алемйда приказал сосредоточить огонь почти всех орудий на флагманском и самом крупном кораблях саморина, но на этот раз португальцы встретили сильный отпор и потеряли довольно много людей, прежде чем им удалось потопить флагман и взять на абордаж почти разрушенный ядрами их пушек самый крупный корабль саморина.
Потеряв самые крупные корабли и понеся очень большие потери от огня португальских пушек, флот саморина обратился в бегство. Португальцы потеряли в этом сражении 78 человек убитыми и около двухсот ранеными. Потери саморина были значительно больше – только на берегу близ Каннанура было найдено более трёх с половиной тысяч трупов.
Примерно в это же время Франсишку д’Алемйда легко рассеял египетский флот, спешивший на помощь саморину.
Однако это поражение не сломило воли союзников к сопротивлению, так что Египет, Каликут и их союзники стали готовить новые эскадры для борьбы с португальцами.
Кстати, в сражении при Каннануре был ранен и некий Фернанду ди Магальяиш, более известный нам как Фернан Магеллан. Это было уже не первое боевое ранение славного мореплавателя.
После победы у Каннанура Франсишку д’Алемйда решил, что он надолго сломил сопротивление противника на Малабарском побережье, и направил свои усилия на укрепление уже имеющихся опорных пунктов в Индийском океане и на основание новых. Он также начал поиски путей к самим источникам пряностей, так как на Малабарском побережье португальцы получали товары уже не из первых рук.
Для начала вице-король Индии отправил экспедицию на поиски Мальдивских островов, которые, по слухам, были богаты пряностями. Командовал экспедицией Лореншу д’Алмейда, который не знал точного расположения островов. Заблудившись в незнакомых водах, Лореншу случайно открыл остров Цейлон, который оказался богат корицей. Это тоже считалось большим успехом.
Пришли к вице-королю и тревожные вести из Восточной Африки, где начались волнения в Килве, а в Софале восставшие аборигены даже убили коменданта крепости. Для наведения порядка в Восточной Африке Франсишку д’Алемйда направил туда в октябре 1506 года эскадру под командованием Нуну Важ Перейры.
Как выяснилось по прибытии на место, волнения в Килве были вызваны борьбой за власть между наследниками умершего правителя, и одного появления португальских кораблей оказалось достаточно для установления порядка.
Сложнее ситуация была в Софале, где местные жители несколько месяцев осаждали в форте гарнизон из тридцати шести португальских солдат. Перейре даже пришлось применить корабельную артиллерию, чтобы разогнать восставших.
Так как порт в Софале являлся одним из главных центров восточноафриканской торговли, то Перейра взял командование фортом на себя и занялся модернизацией портовых сооружений и укреплений. В Софале Перейра пробыл до сентября 1507 года, когда он присоединился к очередному португальскому флоту, следовавшему в Индию. По дороге португальцы провели долгую стоянку в Мозамбике, где они также подновили крепость, а также выстроили каменную церковь и госпиталь.
В Индию Перейра со спутниками вернулся только весной 1508 года.
Португальцы в Индии. Часть III. Франсишку д’Алмейда
(Продолжение следует)
