Да Силва плавал с Дрейком 15 месяцев, был им потом отпущен и попал в лапы мексиканской инквизиции, где дал весьма интересные показания об экспедиции Дрейка и о самом адмирале.
По словам да Силвы, Дрейк был очень опытным мореходом и очень интересовался книгами по морской навигации и географическими картами. На каждом захваченном корабле Дрейк прежде всего изымал все карты, путевые журналы, различные руководства, а также компасы, астролябии и прочие навигационные инструменты.
Джон Дрейк по поручению брата постоянно делал привязанные зарисовки береговой линии и гаваней, в которые заходили английские корабли. Очень ценная и предусмотрительная работа!
2 февраля эскадра Дрейка покинула острова Зеленого Мыса, взяв курс на Бразилию, до которой они добрались только 1 апреля.
5 апреля корабли вошли в устье Ла-Платы, но высадиться на берег англичанам не удалось из-за разразившейся бури. Более того, корабли Дрейка понесло к опасному берегу, но тут на выручку англичанам пришел да Силва. Он благополучно вывел корабли Дрейка в открытое море, миновав все отмели и скалы. Только "Христофор" зацепился за мель, но вскоре ему удалось сняться и присоединиться к остальной эскадре.
Когда шторм окончился, английские корабли опять собрались в устье Ла-Платы. Здесь Дрейк решил дать командам судов возможность передохнуть и направил суда в недельное плавание вверх по течению реки. Люди пополняли запасы пресной воды, овощей и фруктов, а также занимались охотой и рыбалкой.
27 апреля Дрейк вывел свои корабли в открытое море и направился вдоль побережья Южной Америки на юг, повторяя в этом месте путь Магеллана.
Вскоре пропал "Сван", которым к тому времени командовал Том Доути. Тут требуется небольшой комментарий к происходившим событиям.
Когда Дрейк захватил большой испанский корабль, то его капитаном был назначен Доути. Через некоторое время Доути доложил адмиралу, что Томас Дрейк, брат адмирала, незаконно присвоил часть сокровищ с испанского корабля. Это вызвало сильное недовольство Дрейка, и он перевел Доути на "Сван", а командование испанским судном поручил Томасу.
Кроме того, Дрейк с самого начала подозревал Доути в намерении сорвать экспедицию. Ведь Доути был тесно связан с канцлером лордом Берли, сторонником мирных отношений с Испанией. Более того, Доути даже пытался стать личным секретарем лорда Берли.
Все эти обстоятельства вызывали сильное подозрение у Дрейка, а исчезновение "Свана" превратило эти подозрения в уверенность.
13 мая после очередной бури Дрейк недосчитался и "Мериголд". Это было уже слишком!
16 мая Дрейк пришел в удобную бухту Святого Юлиана, которой пользовался в свое время и Магеллан, повесивший здесь на берегу кузнеца Картахена. Дрейку придется повторить это деяние Магеллана, но об этом чуть позже.
Флетчер сообщает, что на берегу была обнаружена старая виселица из корабельной мачты и под ней груда костей. Корабельный плотник наделал из этой виселицы множество кубков для членов экспедиции.
Опираясь на эту бухту, Дрейк решил начать поиски пропавших кораблей. Ведь их исчезновение ставило под угрозу всю экспедицию, если и не нарушением секретности миссии Дрейка, то падением дисциплины и возможным бунтом. Эту опасность было необходимо срочно ликвидировать.
"Элизабет" направилась на юг, а Дрейк на "Пеликане" пошел на север. Вскоре Дрейк обнаружил "Сван", нагнал его и стал борт о борт. Дрейк приказал весь груз со "Свана" перенести на "Пеликан", и перейти на него всей команде беглецов. "Сван" был подожжен, а Доути Дрейк решил предать суду.
Вскоре отыскался и "Мериголд", который просто немного отстал и заблудился.
После возвращения Дрейка к остальным кораблям на маленьком острове в бухте Святого Юлиана состоялся суд над Доути, где судьями были офицеры кораблей. Один из судей по имени Уикари заявил, что подобный суд не может решать вопрос о лишении Доути жизни. Дрейк на это резко заявил:
"Я и не поручал вам решать этот вопрос, оставьте его мне. Вы должны только решить, виновен он или нет".
По словам Флетчера, вина обвиняемого была полностью доказана, да он и сам признал ее. Сорок судей единогласно вынесли смертный приговор Доути, а выбор казни был оставлен на усмотрение адмирала.
Дрейк якобы предложил Доути выбор:
"Желает ли он быть казненным здесь, на острове, или вернуться в Англию, чтобы предстать перед тайным советом королевы?"
Доути смиренно поблагодарил Дрейка за мягкость, а на следующий день ответил, что
"...он от всего сердца принимает первое предложение генерала, обращаясь только с просьбой, чтобы ему дали возможность перед смертью принять святое причастие вместе с друзьями и умереть, как подобает джентльмену".
Просьба Доути была удовлетворена. Еще через день он причастился вместе с Дрейком, потом они дружески пообедали и выпили за здоровье друг друга. После обеда
"не теряя времени, Доути встал на колени и обнажил шею. Взглянув на окружающих его людей, он попросил молиться за него и, положив голову на плаху, сказал палачу, чтобы тот делал свое дело без страха и жалости".
Таким жестоким способом Дрейк подавил всякие попытки к бунтам в недалеком будущем перед решающей частью своего плавания.
Однако сразу же после возвращения Дрейка из кругосветного плавания возникли сомнения в правдивости изложенных Флетчером фактов, что породило множество различных версий данного происшествия.
По наиболее популярной версии, Дрейк для укрепления дисциплины на судах подговорил Доути инсценировать бегство "Свана". Потом должен был состояться суд над Доути, выносящий смертельный приговор, но Дрейк обещал в последний момент помиловать осужденного. Таков был сценарий, но в последний момент [возможно, Дрейк с самого начала хотел разделаться с Доути из-за его близости с канцлером Берли] Дрейк почему-то передумал, и Доути был казнен.
Процесс над Доути не только подавил все проявления недовольства среди личного состава экспедиции, но и дал возможность морякам хорошо отдохнуть перед самой тяжелой и ответственной частью их плавания. Стоянка кораблей в бухте св. Юлиана продолжалась около двух месяцев. За это время англичане множество раз встречались с патагонцами. Магеллан описал патагонцев, как великанов, обладающих чудовищной силой, а дальнейшие рассказы испанцев превратили патагонцев в каких-то монстров.
Флетчер в своих записях отмечает - испанцы позволяли себе так фантазировать и преувеличивать, потому что не подозревали о возможности англичан побывать в этих же краях и уличить их во лжи. На самом деле, патагонцы были высокого роста, но и среди англичан встречались такие же. Флетчер подробно описал патагонцев, их внешность, быт и обычаи, но я здесь не буду на этом останавливаться.
Незадолго до продолжения плавания Дрейк велел всему личному составу собраться возле его палатки. Здесь Дрейк, наконец, объявил своим людям о настоящей цели их плавания и сказал, что королева также является пайщиком в этом деле. Однако участие королевы следует хранить в тайне, а кто проговорится, тот поплатится головой.
Дрейк также призвал своих людей к сплоченности в предстоящем плавании, и велел прекратить все распри и столкновения между матросами и офицерами.
Потом Дрейк разрешил всем, кто сомневается в успехе экспедиции, вернуться домой на одном из кораблей и предложил для этой цели "Мериголд", но все заявили, что хотят разделить участь своего адмирала.
Следующий поступок Дрейка вызвал большое недоумение среди присутствующих – он велел всем офицерам сложить свои полномочия, заявив, что все они виноваты перед ним не меньше, чем казненный Доути, но больше казней не будет. Приведя еще несколько веских доводов для продолжения их плавания в испанские владения, Дрейк завершил свое выступление как настоящий политработник:
"Если наше плавание не завершится успехом, мы не только будем посмешищем в глазах наших врагов, но также станем навечно огромным пятном на лице нашей святой Родины".
После этого Дрейк простил всех офицеров, предложил им приступить к исполнению прежних обязанностей и готовиться к продолжению плавания.
17 августа 1578 года плавание продолжили только три корабля: "Пеликан". "Элизабет" и "Мериголд". Захваченное испанское судно было уничтожено.
Следует заметить, что перед уничтожением судов Дрейк всегда приказывал снимать с них все металлические детали и переносить их на оставшиеся суда.
20 августа корабли подошли к мысу Девственниц, который лежал у входа в Магелланов пролив. Здесь Дрейк переименовал своего "Пеликана" в "Золотую лань". Считается, что он сделал это в честь королевского фаворита Христофора Хеттона, в гербе которого была лань. Однако стоит отметить, что лань в гербе Хеттона была серебряной, так что возможны и иные причины для такого переименования флагманского корабля.
По другой версии. Дрейк переименовал свой корабль несколько позднее у мыса Желанный, когда он уже миновал Магелланов пролив и двигался на север.
(Продолжение)
Предыдущие выпуски:
