11 мая противники отдыхали. Но Грант готовил новые атаки против конфедератов. Он решил не считаться с собственными потерями, но сокрушить позиции южан и захватить Ричмонд. Утром этого дня он направил телеграмму Стентону:
"Мы вступаем в шестой день трудных боев... Потери у нас тяжелые, но и у противника тоже... Я намерен сражаться на этой позиции до конца, даже если это займет все лето".
Телеграмма была опубликована в газетах по распоряжению Линкольна и взбодрила северян, ошеломленных потерями у Спотсилвейнии.
Но позже журналисты припомнили Гранту эти слова, и в начале зимы, когда бои в Вирджинии все еще продолжались, в одной из газет появилась такая карикатура: хижина, из которой клубами валит дым и подпись:
"Грант сражается на этой позиции до конца, хотя это заняло у него все лето. А теперь он послал за своей печкой".
12 мая Ли ожидал атаки противника уже в другом месте и перераспределил свои силы, но Грант опять решил атаковать вершину "угла". Он сконцентрировал корпус Хенкока на очень узком участке фронта, и утром 12 мая тот нанес сокрушительный удар по позициям Юэлла. Была практически полностью уничтожена одна из дивизий южан (около 4 тысяч человек было захвачено в плен).
Вслед за частями Хенкока в образовавшуюся брешь в обороне южан согласно плану Гранта ринулись и другие части северян, но из-за отсутствия должной координации действий возникла огромная давка, не позволившая северянам развить свой успех.
Тем временем Ли направил на помощь Юэллу дивизию генерала Дж. Гордона, который умело воспользовался неразберихой в частях северян и начавшимся сильным ливнем. В этих условиях, имея значительно меньшие силы, чем наступавшие северяне, Гордон сумел заблокировать большинство частей северян и нанес сильный удар по Хенкоку. Его атаку поддержали части Андерсона и Эрли. Сражение носило ожесточенный характер, и никто не хотел уступать.
К вечеру о наступлении северян уже не приходилось и говорить, но тут Ли отдал приказ об отходе на новые позиции позади покинутого "угла". Неожиданно отошли и северяне.
День 12 мая считается окончанием боев при Спотсилвейнии, хотя бои в этом районе продолжались еще три недели.
По некоторым оценкам северяне в ходе боев с 8 по 19 мая потеряли около 15 тысяч человек, а южане – около 6 тысяч. Впрочем, цифры потерь в разных источниках сильно отличаются друг от друга, но все сходятся на том, что потери северян были значительно больше.
В эти же дни нанес свой удар по южанам и конный корпус генерала Шеридана – ведь кавалерию было невозможно использовать в боях у Спотсилвейнии из-за густых зарослей на местах боев. Так что 8 мая конный корпус Шеридана из 10 тысяч сабель двинулся в наступление.
Шеридан с самого начала боев у Спотсилвейнии понял, что кавалерия не сможет здесь развернуться, и несколько раз обращался к Гранту с просьбой о рейде в тыл южан. Он еще не забыл о той панике, которую устроила в Вашингтоне конница Дж. Стюарта, и хотел отплатить южанам той же монетой – припугнуть Ричмонд своей конницей, а если повезет, то и сразиться со своим соперником Стюартом.
Когда Ли узнал о начавшемся рейде северян, то он немедленно бросил конницу Стюарта в погоню за противником, но Стюарт сумел догнать Шеридана только 11 мая у деревушки Йеллоу-Теверн, что близ Ричмонда. В Ричмонде, как и в Вашингтоне в свое время, началась паника при известии о подходе конницы северян, но тут заклятые враги, Шеридан и Стюарт, наконец, впервые смогли сразиться лицом к лицу, - и они не упустили такого шанса. Произошло самое крупное за время Гражданской войны кавалерийское сражение, в котором конница южан продемонстрировала свои лучшие выучку и боевой дух. Конница северян была вынуждена отступить от Ричмонда, понеся большие потери, чем южане, но главный творец этой победы, генерал Дж. Стюарт, получил в сражении у Йеллоу-Теверн смертельную рану.
У Спотсилвейнии крупных боев после 12 мая больше не было. Северяне постоянно пытались наносить конфедератам тактические уколы и искали различные пути для обхода позиций южан, но все их попытки оказались безрезультатными.
Всего же за время боев у Спотсилвейнии с 4 по 19 мая северяне потеряли более 30000 человек, а потери южан оказались в два раза меньшими.
В прессе северян началась кампания против методов ведения войны генералом Грантом: его стали называть "мясником", а также обвинять в том, что он постоянно пьет, а это не было секретом для армии северян.
Такие нападки не улучшали состояние Гранта, который и без того сильно переживал: ведь из задуманных им многочисленных ударов по конфедератам хоть как-то осуществлялись только два – его и Шеридана, - остальные же запланированные операции вообще не дали никаких результатов. Генералы Батлер и Зигель, едва войдя в соприкосновение с южанами, сразу же отдали своим войскам приказ об отступлении на исходные позиции, а генерал Бэнкс вообще не двинулся с места, заявив, что его армия еще не готова к наступлению. Правда, он пообещал, что начнет свое наступление позже, когда будет полностью уверен в успехе.
Сам же Грант к началу июня в результате различных передвижений и попыток обходов оказался близ деревушки Колд-Харбор на берегу уже известного нам ручья Чикаомини, где и состоялось сражение, завершившее многодневные бои у Спотсилвейнии.
Грант приказал своим войскам начать атаку перед рассветом 3 июня, но к этому времени Ли успел перебросить к месту предполагаемого сражения около 15000 свежих солдат из тех сил, которые были выставлены против бездействовавших генералов Зигеля и Батлера. Кроме того Ли успел вырыть траншеи полного профиля и соорудить мощную систему полевых укреплений, которые были усилены выдвинутыми к самым траншеям пушками.
Разведка Гранта как-то умудрилась не заметить такое значительное усиление позиций противника. Утром 3 июня большие массы войск северян ринулись на позиции южан и были почти в упор расстреляны выдвинутыми пушками южан. Бойня была просто ужасной – за какие-то 10-15 минут северяне потеряли более 5000 человек. Уцелевшие северяне бежали назад.
Но Грант словно обезумел и как будто решил оправдать свое прозвище "мясник". С непонятным упорством он бросал части северян в новые атаки на позиции конфедератов, и казалось, что вскоре южане дрогнут. Уже нескольким группам северян удалось ворваться в траншеи южан и завязать там рукопашную схватку, но эти успехи северян так и оказались единичными. Южанам удалось выстоять и отбросить северян на исходные позиции.
Это было последнее сражение, которое относят к циклу боев у Спотсилвейнии, но мне так и не удалось найти сведений о том, каковы были здесь потери сторон. Обычно приводят данные за все время боев у Спотсилвейнии. Так вот, за время этих боев северяне потеряли около 55000 человек, а южане, по разным оценкам, - от 32000 до 39000. Так что, считайте сами, уважаемые читатели, но получается ужасная картина. Если по 19 мая северяне потеряли немного больше, чем 30000 человек, а потом до 3 июня значительных столкновений не было, то получается, что только у Колд-Харбор северяне потеряли не менее 20000 человек. Потери южан были значительно меньшими, но в процентном отношении они оказались более значительными, и восполнять их было решительно нечем.
Во время боя у Колд-Харбор в ставке генерала Ли произошел характерный эпизод. К небу для воодушевления войск прибыли несколько сенаторов Конфедерации, которые во время боя пришли в сильное волнение и стали теребить своего командующего разными вопросами: что будет, если Грант прорвет оборону южан, и какие есть у южан резервы на случай подобной необходимости.
Ли на это ответил так:
"Ни единого полка, и в таком положении я нахожусь со времени сражения на Раппаанноаке. Если я сокращу свои оборонительные линии, чтобы создать резерв, он обойдет меня, если же для создания резерва я ослаблю оборону – он ее прорвет".
Ли имел в виду генерала Гранта.
(Продолжение следует)
