Общее руководство боем Мид поручил толковому генералу Уинфилду Хенкоку, находившемуся близ места событий. Это было счастливое для северян решение! Тот быстро собрал всю артиллерию резерва, запряг в орудия всех оказавшихся в его распоряжении лошадей и направил ее к Геттисбергу. Сам Хенкок опередил свою артиллерию, и в 4 часа дня поднял солдат северян у Семинарского хребта в контратаку. Вскоре подоспела и артиллерия, обрушившая свой огонь по позициям конфедератов. Одновременно во фланг атаковавшего корпуса Юелла неожиданно ударила кавалерия Хью Килпатрика. Этот удар и остановил дальнейшее продвижение южан в первый день сражения. Он завершился с преимуществом южан, хотя историки любят говорить, что если бы Юелл атаковал еще и Кладбищенский хребет, то положение северян стало бы катастрофическим. Но история не знает сослагательного наклонения. [Я имею в виду обычную историю, а не модную в наши дни альтернативную историю. - Прим. Ст. Ворчуна.]
В темноте этого же дня к северянам подтянулись еще два корпуса, а ночью прибыл и сам генерал Мид, который взял на себя общее командование.
2 июля сражение продолжалось с новой силой. Северян с самого утра атаковали корпуса Юелла и Хилла, а Ли требовал, чтобы с утра в атаку пошел и корпус Лонгстрита, но тот медлил, считая что лучше немного выждать и выманить северян с их удачных позиций на обоих хребтах. Возможно, что он был прав. Во всяком случае, части Лонгстрита нанесли свой удар, когда северяне стали уже выдыхаться. Но северянам все-таки удалось удержать свои основные позиции. Какая при этом происходила неразбериха, можно понять из следующего примера.
В суматохе боя северяне оставили совсем без прикрытия вершину Литл Раунд Топ. Южане случайно обнаружили это, и генерал Худ велел втащить на холм артиллерию, чтобы в упор расстреливать северян на Кладбищенском холме. Но его распоряжение было выполнено не так быстро, как следовало бы.
Одновременно генерал Мид приказал генералу Г. Уоррену подняться на Литл Раунд Топ, чтобы оттуда оценить обстановку на своем левом флангу. Уоррен обнаружил, что там совершенно нет солдат северян, и приказал немедленно укрепить вершину холма. Поэтому когда солдаты Худа с пушками стали взбираться на Литл Раунд Топ, с вершины холма на них обрушился не только ружейный, но и артиллерийский огонь. Южане не смогли с ходу атаковать уже укрепленные позиции северян, быстро выдохлись и стали отступать, в то время как к северянам на холме постоянно стекались подкрепления. Часть южан, забравшихся слишком высоко, оказалась в ловушке и сдалась в плен.
Но не все в этот день было так плохо для конфедератов. Им удалось сломить сопротивление северян и захватить выгодные позиции на Семинарском хребте, что ставило под угрозу всю оборону Мида.
Так закончился второй день этого сражения.
Бой 3 июля оказался решающим не только в этом великом сражении Гражданской войны, но и во всей войне. Всю ночь и все утро южане укрепляли свои позиции и подтаскивали орудия. Им удалось собрать на Семинарском хребте 159 орудий, и в два часа пополудни началась решающая часть сражения при Геттисберге. Южане открыли огонь из всех своих орудий по соседнему Кладбищенскому хребту, стремясь подавить артиллерию северян и их резервные части, разместившиеся там же.
Вскоре северяне открыли ответный огонь, но уже через 40 минут артиллерийская дуэль стихла. Причин тому было несколько. Во-первых, самая элементарная - надо было экономить заряды, т.к. в ходе боя подвоз их был чрезвычайно затруднен. Во-вторых, северяне решили подвезти дополнительные орудия на Кладбищенский хребет, опасаясь атаки южан. В-третьих, южане почему-то решили, что их артиллеристам удалось подавить огневые позиции северян.
Почему эта мысль пришла в голову генералу Ли, доподлинно неизвестно, но он решил провести решающую атаку на Кладбищенский хребет силами ударной группировки, составленной из солдат Пикетта и укрепленной остатками дивизии Петтигрю, сменившего раненого Хеса. Набралось около 15 тысяч солдат.
Командующий артиллерией южан генерал Александер лучше разбирался в сложившейся ситуации. Он знал о силе уцелевшей артиллерии северян и категорически возражал против такой авантюрной атаки, но переубедить генерала Ли так и не смог. Позднее в своих мемуарах он написал:
"Казалось сумасшествием бросить пехоту в этот огонь, под которым ей бы пришлось идти почти три четверти мили при полном свете июльского солнца".
Этот эпизод вошел в американскую историю как "атака Пикетта". Мощный строй южан шириной почти в милю понесся в атаку на Кладбищенский хребет. Но северяне во время паузы между артиллерийским обстрелом и атакой южан тоже не теряли времени даром. Генерал Хант приказал подтащить к вершине хребта побольше орудий, ему удалось сосредоточить более 200 стволов, что в условиях царившей неразберихи почти граничило с чудом.
Когда шеренги южан начали подниматься вверх, на них с вершины хребта обрушился уничтожающий огонь артиллерии северян, которая вовсе не была подавлена. Артиллерийский огонь велся не только с вершины Кладбищенского хребта, но и со всех соседних холмов. Южане несли ужасные потери, но упрямо продолжали продвигаться вперед. Их упорство принесло свои плоды, и северяне начали суматошно отступать. Казалось, еще немного, и победа будет за конфедератами.
Но в пылу атаки южане оставили свой левый фланг без прикрытия. Вот сюда-то и ударил генерал Хоуард, поддержав свою атаку мощным артиллерийским огнем. Уцелевшие остатки дивизий Пикетта и Питтегрю скатились с хребта и начали поспешно отступать дальше.
А в это время на Кладбищенский хребет повел в атаку свою бригаду генерал Амистад. Ах, он опоздал совсем немного! Своевременный удар этой бригады мог бы решить исход сражения в пользу южан. Но только сражения, выиграть войну южане уже не могли. У них не хватало ни людских резервов, ни оружия, ни боеприпасов, ни обмундирования, ни даже продовольствия.
А пока генерал Амистад во главе бригады размахивал своей шляпой, надетой на шпагу. Он одним из первых перебрался через каменную стену, и уже мог дотронуться до орудий северян, но тут он был убит выстрелом в упор. Примерно в это же время в атаку были брошены резервные части северян. Их атака была короткой, но мощной. Лишь 10 минут пробыли южане на вершине Кладбищенского хребта, и были сметены оттуда яростной атакой северян.
Остатки деморализованной армии южан отходили к месту расположения своих резервов, которых уже практически не было. Весь этот разгром своей армии генералы Ли и Логстрит наблюдали с вершины Семинарского хребта. Потрясенные генералы спустились с хребта, чтобы навести порядок в своих разгромленных частях. Они опасались продолжения атаки северян, но у тех уже совершенно не было сил для преследования отступавших южан.
На следующий день, 4 июля, пошел сильный дождь. Ли понял, что северяне не собираются преследовать его армию, и решил отвести остатки своих частей в Вирджинию. А Мид считал достигнутый успех более чем достаточным.
Это было первое крупное поражение не просто южан, а самого генерала Ли, которого до этого на Севере считали непобедимым. Южане в этом сражении потеряли 28063 человека (3903 убитых), а северяне только 23049 (3155).
Один из главных героев сражения генерал Пикетт в письме домой писал об ужасном огне артиллерии северян, который обрушился на его солдат. В конце письма он говорил:
"Что ж, теперь всё это позади. Сражение проиграно, и многие из нас в плену, многие мертвы, многие, получив ранения, истекают кровью и умирают".
Север ликовал! В честь этой победы сочинялись стихи, рассказы, песни. Газеты пестрели огромными заголовками. На Кладбищенском хребте 19 ноября того же года было торжественно открыто военное кладбище. С речью, посвященной
"тем, кто отдал здесь свои жизни, чтобы могла жить эта нация",
выступил президент Линкольн. В этой же речи он произнес свои знаменитые слова о том, что
"правительство народа, из народа и для народа не исчезнет с лица земли".
Да, он произнес эти слова 19 ноября, а не сразу после сражения, как об этом пишут многие исследователи.
(Продолжение следует)
