Через 19 лет Флетчер записал сюжет, по которому царь пожаловал Николу каким-то подарком, а юродивый послал в ответ царю кусок сырого мяса. Царь удивился, так как был пост, а Никола разгадал ему загадку:
"Да разве Ивашка думает... что съесть постом кусок мяса какого-нибудь животного грешно, а нет греха съесть столько людей, сколько он уже съел?"
"скляницу крови и часть сырого мяса".
Это загадка без слов, однако, многоплановая.
Во-первых, короткое четырехугольное бревно символизировало колоду, гроб, т.к. до Петра на Руси были только долбленые гробы. Так что юродивая предрекала Борису кончину.
Во-вторых, она указывала на скорую смерть царя. Дело в том, что колода встречается в загадках о времени, где она означает год, например, такая:
"Лежит колода, на ней дорога, пятьдесят сучков, да триста листьев".
"Сведущие люди говорили нам, что если кто желает сократить свою жизнь на пятнадцать лет, пусть едет в страну московитов и живет среди них как подвижник... Он должен упразднить шутки, смех и развязность... ибо московиты... подсматривают за всеми, сюда приезжающими, нощно и денно, сквозь дверные щели, наблюдая, упражняются ли они непрестанно в смирении, молчании, посте или молитве, или же пьянствуют, забавляются игрой, шутят, насмехаются или бранятся... Как только заметят со стороны кого-либо большой или малый проступок, того немедленно ссылают в страну мрака, отправляя туда вместе с преступниками... ссылают в страны Сибири... удаленные на расстояние целых трех с половиною лет, где море-океан, и где нет уже населенных мест".
"биения, и укорения, и пхания от невеглас".Дело в том, что хотя юродивые и стояли в одном ряду со столпниками, пустынниками и затворниками, но жизнь последних в глазах людей выглядела благочестивой. Это, конечно, не порука святости, которая может быть установлена только после смерти, если Бог почтит подвижника посмертными чудесами и исцелениями.
А о юродивом до самой смерти ничего определенного сказать нельзя, может, он лжеюродивый, а тогда с ним и обращаются так, как устюжские нищие с Прокопием:
"Иди ты да умри, лживый юроде, зде бо от тебе несть нам спасения!"
"Их считают пророками и весьма святыми мужами, почему и дозволяют им говорить свободно все, что хотят, без всякого ограничения, хотя бы даже о самом Боге. Если такой человек явно упрекает кого-нибудь в чем бы то ни было, то ему ничего не возражают, а только говорят, что заслужили это по грехам...
В настоящее время, кроме других, есть один в Москве, который ходит голый по улицам и восстанавливает всех против правительства, особенно же против Годуновых, которых почитают притеснителями всего государства...
Блаженных народ очень любит, ибо они, подобно пасквилям, указывают на недостатки знатных, о которых никто другой и говорить не смеет".
"Паки обещаваюся притворных беснующих, в колтунах, босых и в рубашках ходящих, не точию наказывать, но и градскому суду отсылать".Видно, что стали наказывать не только за речи, но уже и за внешность, за юродский облик. В 1737 году Синод подтвердил подобные распоряжения.
"Ея Императорскому Величеству известно учинилось, что обретаются в Новегороде некакие два человека ханжей, которые как летом, так и зимою живут не в домах, но в шалашах при городовой стене и прочих тому подобных местех, являя себя простому народу святыми...Комментарии, по-моему, излишни.
Ея Императорское Величество указала: оных ханжей тайным образом взять и без всякаго истязания и наказания послать в разные монастыри... и чтоб в монастыре в рубашках и босые не ходили, но одеты бы были обыкновенно. А впредь ежели где в епархиях такие соблазнители ханжи являться будут и буде они в престарелых летах, то их по тому ж отсылать в монастыри, мужеск пол в мужеские, а женск в девичий. Ежели будут молодые люди, то их ловить и отдавать в солдаты... а молодых и девок, скитающихся по миру... отсылать и отдавать помещикам, а если будут разночинцы, из купечества и прочих чинов, тех отдавать родственникам и свойственникам с подпискою, что им впредь по улицам не скитаться. А буде родственников нет, то отдавать гражданам и поселянам с подпискою, чтоб их кормили обществом. А по возрасте определять их в работу".
"Двор царицы Прасковьи Федоровны от набожности был госпиталь на уродов, юродов, ханжей и шалунов. Междо многими такими был знатен Тимофей Архипович, сумазбродной подъячей, котораго за святого и пророка суеверцы почитали... Как я отъезжал 1722-го другой раз в Сибирь к горным заводам и приехал к царице просчение принять, она, жалуя меня, спросила онаго шалуна, скоро ли я возрасчусь. Он, как меня не любил за то, что я не был суеверен и руки его не целовал, сказал:Далее Татищев высмеивает этого юродивого за несбывшиеся пророчества, в том числе о том, что царевна Анна (Иоанновна) будет монахиней Анфисой, и проч."Он руды много накопает, да и самого закопают".
Из этого описания видно, что сценарий юродства после ухода с улиц почти не изменился: также принято целовать юродивому руку, юродивый по-прежнему пророчествует в рифму и также "шалует".