Еще разительнее было его присутствие духа. После победы при Фарсале Цезарь отправил свои войска в Азию, а сам переправлялся в лодке перевозчика через Геллеспонт. Тут он встретил Луция Кассия с десятью боевыми кораблями. Вместо того чтобы обратиться в бегство, Цезарь направился к нему и потребовал сдачи всей флотилии, что Кассий и сделал, перейдя на его сторону.
Или возьмем известный случай в Александрии, когда внезапное нападение врагов у моста оттеснило Цезаря к небольшому челноку. Желающих попасть в эту лодку было слишком много, поэтому Цезарь предпочел прыгнуть в воду и проплыл около двухсот шагов с поднятой рукой, чтобы не замочить свои таблички, а зубами он закусил конец своего плаща, чтобы тот не достался врагам в качестве трофея.
Своих солдат Цезарь держал в строгости только при близости неприятеля. Тут он требовал неукоснительного соблюдения дисциплины. С бунтовщиками и беглецами он расправлялся жестоко, но на остальные проделки солдат Цезарь смотрел сквозь пальцы. После побед он мог освободить солдат от всех обязанностей, давая им хорошенько отдохнуть и повеселиться. Он часто похвалялся, что его солдаты и среди благовоний умеют отлично сражаться. Часто Цезарь награждал солдат оружием, украшенным золотом и серебром, чтобы они крепче его держали, опасаясь потерять ценную вещь. Ценил он своих солдат и офицеров только за мужество, а не за происхождение и богатство.
Многих людей самого низкого звания Цезарь, захватив власть, возвысил до самых почетных должностей, а когда его упрекали за это, отвечал, что если бы он был обязан своим достоинством разбойникам и головорезам, он и им отплатил бы такой же благодарностью.
Своим поведением Цезарь добился от солдат редкой преданности и отваги. Когда началась гражданская война, все центурионы предложили ему снарядить по всаднику из своих сбережений. Солдаты обещали ему служить добровольно, без жалованья и пайка, и те, кто был побогаче, брались заботиться о бедных. Случаев дезертирства во время войны среди его войска почти не было, а взятые в плен солдаты предпочитали умереть, но не воевать против Цезаря.
При осаде Диррахия Помпей увидел, что солдаты Цезаря уже питаются хлебцами, выпеченными из корней трав, но не сдаются. Тогда Помпей сказал, что против него дерутся дикие звери, и велел убрать эти хлебцы и никому не показывать, чтобы его собственные солдаты не пали духом.
После неудачного боя у Диррахия солдаты потребовали казни своих знаменосцев, уверяя, что если бы не те, они бы никогда не дрогнули. Цезарю пришлось больше утешать солдат, чем наказывать.
Широко известен подвиг когорты VI легиона, и лично центуриона Сцевы, которая в течение нескольких часов сдерживала натиск четырех легионов и почти вся полегла под градом вражеских стрел. Внутри вала было найдено после боя около тридцати тысяч стрел, а по Светонию, даже сто тридцать тысяч.
[Когорта - это 360 человек, а в четырех легионах было около 20000 человек.]
Мятежей в его войске за десять лет галльских войн не было ни разу, а потому следует упомянуть лишь о двух возмущениях. Перед битвой у Плаценции в 49 году Цезарь с позором распустил IX легион, и только после долгих и униженных просьб восстановил его, сурово покарав зачинщиков смуты.
Второй случай произошел во время Африканской войны, когда любимый Цезарем X легион с угрозами потребовал увольнения и наград. Цезарь, не слушая уговоров друзей, вышел к солдатам и дал им увольнение. Потом он обратился к ним со словом "граждане!" вместо обычного "воины!", и одним этим словом переменил ситуацию. Солдаты закричали, что они его воины и добровольно последуют за ним в Африку, хоть он и отказывался их брать.
И в этом случае главари возмущения были сурово наказаны: им на треть была сокращена обещанная доля добычи и земли.
К своим друзьям Цезарь всегда был внимателен и добр. Когда однажды в лесу внезапно заболел его друг Гай Оппий, Цезарь уступил ему единственную палатку, а сам ночевал на земле под открытым небом.
Цезарь ни к кому не испытывал настолько прочной вражды, чтобы не избавиться от нее при первом же удобном случае. Гай Кальв ославил его в едких эпиграммах, но когда он через друзей стал искать с ним примирения, Цезарь первый написал ему.
Валерий Катулл заклеймил Цезаря в знаменитых стихах о Мамурре, офицере Цезаря:
"Славно спелись два гнусных негодяя -
Кот Мамурра и похабник Цезарь..."
Но когда поэт принес свои извинения, Цезарь в тот же день пригласил его к обеду, а с отцом поэта он всегда продолжал поддерживать обычные дружеские отношения.
Когда Публий Клодий, обольститель жены Цезаря, был привлечен к суду по этому поводу за осквернение святынь, то свидетелем был вызван и Цезарь, заявивший, что ему об этом деле ничего не известно. Но ведь перед судьями уже выступили и мать Цезаря, и его сестра Юлия. Естественно, что последовал вопрос о том, почему же он тогда развелся со своей женой. Цезарь ответил:
"Потому что мои близкие, как я полагаю, должны быть чисты не только от вины, но и от подозрений".
Проявлял свое милосердие Цезарь и во время гражданской войны.
Когда Помпей объявил своими врагами всех, кто не станет на защиту республики, Цезарь провозгласил, что всех, кто ни к кому не примкнет, он будет считать своими друзьями.
Всем офицерам, кто был произведен в чины по представлениям Помпея, он дал возможность перейти на сторону соперника.
Перед битвой при Фарсале он призывал своих солдат щадить жизни римских граждан, а затем позволил каждому воину сохранить жизнь одному из неприятелей.
Статуи Помпея и Суллы, разбитые народом после Фарсала, он приказал восстановить.
Заговоры против себя Цезарь старался пресекать, давая знать, что ему об этом известно, но не наказывая участников.
Еще несколько слов о работоспособности Цезаря.
По своему положению он был обязан присутствовать на различных цирковых и театральных представлениях. Во время представлений диктатор обычно занимался различными государственными делами, писал письма, отвечал на прошения или читал различные документы.
Вам это может показаться странным, уважаемые читатели, но современники осуждали Цезаря за это, ведь он позволял себе демонстрировать, что не разделяет увлечений других римлян.
Поиний Старший писал:
"Я слышал, что Цезарь имел обыкновение писать или диктовать и читать одновременно, причем мог диктовать писцам сразу четыре разных важных письма, а то и семь, если не был занят ничем другим".
При выборах должностных лиц диктатор не утруждал себя традиционными формальностями. Когда в последний день 45 г. до Р.Х. умер один из консулов, Цезарь поспешил организовать избрание на несколько оставшихся часов уходящего года нового консула. Из числа своих сторонников, разумеется.
Цицерон ехидно заметил, что срок полномочий нового консула был таким особенным, что за это время никто не успел даже поесть, а сам консул ни разу не сомкнул глаз.
Замечательный был человек, с моей точки зрения, но истинные республиканцы так не считали. Они ставили в вину Цезарю многочисленные случаи злоупотребления властью и стремление к почестям, а в первую очередь приписываемое Цезарю стремление к царской власти. Сейчас мы уже не можем категорически принимать или отвергать последнее утверждение, но и всего остального было достаточно для разжигания недовольства.
Цезарь получил бессменное консульство, пожизненную диктатуру, имя императора, прозвание отца отечества, попечение о нравах и статую среди царских статуй. Не говоря уж о новом имени месяца Квинтилий, переименованного в Юлий, он имел возвышенное место в театре, золотое кресло в сенате и суде и множество подобных с нашей точки зрения мелочей, но современники вовсе не считали это мелочами.
Цезарь произвольно назначал людей на должности, смещал их, и раздавал по своему усмотрению награды и знаки отличия. Ему приписывали множество надменных высказываний, самым скромным из которых было:
"Сулла не знал и азов [политики], если отказался от диктаторской власти".
Недовольство Цезарем зрело, а он позволял себе новые проступки. В конце 45 года Цезарь сидя принял делегацию сенаторов, что было сочтено страшным оскорблением. Цезарь потом оправдывался приступом болезни, но неприятный осадок от этого поступка у всех сохранился.
В начале 44 года было совершено несколько попыток возложить на Цезаря или на его статую диадему, знак царской власти, но диктатор пресек эти попытки. Однако слухи о его стремлении к царской власти все множились.
Под статуей Луция Брута кто-то написал:
"О, если бы ты был жив!"
А под статуей Цезаря написали стихи:
"Брут, изгнав царей из Рима, стал в нем первым консулом.
Это, консулов изгнавши, стал царем в конце концов".
В последнем заговоре против Цезаря участвовало более шестидесяти человек, а во главе его стояли Гай Кассий, Марк Брут и Децим Брут. Заговорщики долго колебались: где и когда убить диктатора. Когда же стало известно, что в мартовские иды сенат соберется на заседание в курии Помпея, то все единогласно согласились на это время и место.
Античные историки единодушно пишут о том, что были серьезные предзнаменования о насильственной смерти Цезаря. Я не буду их здесь передавать, так как, если они сочинены задним числом, то интереса не представляют, а если они были при жизни Цезаря, то он, как человек свободный от суеверий, не обратил бы на них никакого внимания.
(Окончание следует)
