В Древнем Риме женщина всегда полностью находилась под властью мужчины: отца, мужа или опекуна. Она не имела права голоса и не могла самостоятельно распоряжаться своим имуществом. Замужняя женщина должна была рожать детей, чем больше, тем лучше, и заниматься домашним хозяйством. Нормальной была семья, в которой насчитывалось семь-восемь детей. Законы Древнего Рима были направлены также против чрезмерной роскоши среди своих сограждан, а также регламентировали украшения женщин. По мере того как Рим становился мировой державой, в него стекались всё большее количество денежных средств и предметов роскоши. Патриархальные нравы начали приходить в упадок, а тут ещё начались и гражданские войны...
Так что к окончанию гражданских войн в эпоху Августа положение женщины в обществе сильно изменилось. Муж, бывший ранее её полновластным владыкой и повелителем, вплоть до права распоряжаться её жизнью, превратился в жалкую тень грозного patris familias. Если раньше муж мог без всякого суда казнить не только свою жену, уличенную в прелюбодействе, но и ее любовника, то что он мог реально сделать теперь? Да, древние законы, охранявшие его права, никто не отменял, но они уже давно не действовали.
Единственно, что мог позволить себе муж, так это распоряжаться частью приданого своей жены, и всё. Он уже не мог заставить ее иметь много детей и отдавать себя их воспитанию, не мог противиться ее разорительным капризам. Он не мог даже заставить ее оставаться верной ему, потому что на защиту ветреницы сразу же встали бы ее многочисленные родственники, друзья и любовники. Какая уж тут смертная казнь за прелюбодеяние? А для того чтобы избежать даже таких легких наказаний, налагаемых семьей, как ссылка в деревню, женщины все чаще прибегали к разводу.
Падение нравов касалось и мужчин. Многие из них предпочитали оставаться холостяками. Обзаводясь многочисленными любовницами или беря в наложницы вольноотпущенницу, что не рассматривалось законами браком, а, следовательно, и дети от таких сожительств не имели гражданских прав, пока отец не усыновлял и не давал свое имя тем из них, кого он предпочитал. Большинство же браков заключалось или из политических выгод, в поисках заветных магистратур, или из-за богатого приданого.
Многие сенаторские и всаднические семьи в эпоху гражданских войн разорились. Чтобы как-то поправить дела своих семейств многие жены таких сенаторов или всадников, вначале с согласия своих мужей, стали заниматься своеобразной проституцией, продавая свои ласки богачам, в основном, "новым" римлянам.
Раз свободой распоряжаться своим телом могли обедневшие члены высших сословий, то и женщины из вполне обеспеченных семей не захотели оставаться в стороне, так что вскоре весь Рим был охвачен самым жутким развратом. Но иметь официальных любовников эмансипированным римлянкам было мало, и стало быстро расти число женщин из высших сословий, которые открыто продавали свои услуги с своеобразного аукциона.
Многие женщины вообще старались не рожать и прибегали к производству выкидышей
"...чтоб безобразных морщин был избавлен живот нерожавший".
Если же женщина рожала одного или двух детей, то она считала свой долг перед Республикой полностью исполненным.
Таков был упадок той самой знати, которая еще столь недавно была освобождена даже от подозрений.
Поэтому в Риме стали множиться голоса и обращения к Августу с просьбами об исправлении нравов римского народа, чтобы вернуть его к простоте и суровости и возродить поколение мужественных людей. Если в итальянских провинциях еще и встречались многодетные семьи, то в Риме среди знати они встречались очень редко. Да и сами олигархи не могли служить примером старинных семейных доблестей. Так Август и Агриппа имели только по одной дочери, у Марка Красса-младшего был единственный сын, а известный Меценат вообще не имел детей.
Но дело было не только в упадке нравственности, падал и боевой дух знати. Ревнители старины полагали, что представители знати должны заниматься только войной и управлением, считая остальные занятия недостойными римлян. Однако в Риме появлялось все больше молодых людей, причем из самых знатных семей, которые стремились стать актерами или гладиаторами. Чтобы бороться с этим явлением, было издано множество распоряжений, но они в большинстве случаев оказывались мало эффективными.
Древнее римское государство было совокупностью законов, учреждений, нравов и обычаев, направленных к тому, чтобы заставить индивидуума, в случае необходимости, пожертвовать личным благополучием, благополучием своей семьи и даже своей жизнью на благо государство. Для сохранения Империи и управления ею требовались люди воспитанные именно в таких древних традициях. Эти люди гибли в многочисленных гражданских войнах, а подрастающие поколения и "новые" римляне, накопившие огромные богатства, совсем не стремились рисковать своей жизнью. Создав Империю, римляне желали сохранить её теперь для того, чтобы полнее усваивать культуру Востока и наслаждаться утонченной роскошью, а воюют и защищают их пусть легионы, в состав которых входят жители все новых городов и провинций, получивших римское гражданство.
В 22 году до Р.Х. Август, наконец, взялся за конституционную реформу. Оглашая новые законы, он процитировал слова одного из цензоров, Метелла Македонского, жившего около сотни лет назад:
"Граждане! Если бы мы могли жить без жен, не было бы у нас никаких хлопот. Но коль скоро природа установила так, что с женами жить трудно, а без них невозможно, думать следует скорее о продолжении рода, а не о быстротечном индивидуальном наслаждении".
Эти же слова Метелла были включены и в преамбулу закона.
Одной из мер к исправлению нравов было запрещение всадникам и сыновьям сенаторов появляться на сцене. События на Востоке и другие неотложные дела заставили Августа отложить решение остальных деликатных вопросов, так что к исправлению нравов он смог вернуться только в 18 году, после завершения своей миссии на Востоке.
Из Тита Ливия мы знаем, что еще в 195 году был отменен закон Оппия против женской роскоши. Дальнейшие попытки ограничить распространение роскоши в Риме тоже не дали практически никакого эффекта. Военные победы привели к тому, что в Риме стали аккумулироваться огромные средства, сокровища и произведения искусства покоренных народов. Какие уж тут законы против роскоши?!
Теперь же толпы депутатов осаждали Августа, требуя очищения Рима от пороков и разврата и восстановления его древних добродетелей. Предлагались законы и для ограничения роскоши, и для исправления нравов. Но Август не хотел спешить в таком важном и деликатном деле.
В поездках по Италии Август всюду демонстративно проявлял заботу об институте семьи. Бедным, но многодетным семьям он дарил приличные суммы денег, а юношам из многодетных семей помогал делать карьеру. Некоторых особенно отличившихся в деле воспроизводства отцов семейств он приглашал в Рим. Так известно, что некий Гай Крис Гилар из Фезул торжественно поднялся на Капитолий в сопровождении восьми детей, почти тридцати внуков и восемнадцати правнуков. Почтенному старцу была устроена самая почетная встреча.
Но наглядная агитация работала недостаточно эффективно, так что была создана специальная комиссия для выработки закона против безбрачия; но этот закон не делал брак обязанностью, от которой нельзя было уклониться, а лишь давал некоторые привилегии семейным людям и многодетным семьям.
Это был, так называемый, закон Юлия (lex Jlia de maritandis ordinibus), который постановлял, что
все граждане старше 25 лет, но не переступившие 60-летний порог (для женщин - 55 лет), должны были состоять в браке.
Сенаторам, их детям, внукам и правнукам по мужской линии запрещалось жениться на вольноотпущенницах, т.е. иметь от них законных детей. Всем другим гражданам такие браки были разрешены.
Закон категорически предписывал повторный брак вдовам и разведенным женщинам. Вдовы имели годичную отсрочку, а разведенные - шестимесячную.
Были запрещены браки межу близкими родственниками, в том числе нельзя было жениться на детях от первого брака, зять не мог жениться на теще, а свекр на снохе и т.п.
Каждый наследник освобождался от обязательства на безбрачие, если такое обязательство было указано в завещании.
Если отец или опекун отказывали в согласии на брак для юноши или в приданом для девушки, то последние имели право обратиться к претору. Последний должен был рассмотреть мотивы отказа, и если он находил их несправедливыми, то должен был обязать отца или опекуна дать свое согласие на брак или выдать приданое.
Было установлено множество льгот и привилегий для женатых и имеющих детей лиц во всех сословиях.
Например, каждый гражданин мог домогаться магистратуры за столько лет до указанного законом возраста, сколько он имел детей.
Женщина, родившая трех детей, освобождалась от последних остатков опеки мужа.
Вольноотпущенники обоих полов, получившие свободу только при условии не вступать в брак, освобождались от этого обязательства.
Закон отнимал у холостяков право посещать публичные празднества и зрелища.
Кроме того, холостяки не могли принимать наследство от лиц, отстоящих от них более чем на шесть колен.
В ответ на возражения, что у главы семейства теперь нет реальных инструментов, чтобы принудить к повиновению сыновей или жен, заставить их ограничить свою алчность, страсть к расходам и легкомысленному поведению, Август отвечал:
"Это ваше дело давать вашим женам приказания и советы, какие вам угодно, как делаю это я в своей семье".
Он считал, что муж и отец должен поддерживать порядок в семье своим авторитетом и мудростью.
Однажды и в сенате принцепс привел в пример этого свою семью. Тут же посыпались насмешки. Кто-то поинтересовался, как удается Августу влиять на поведение Ливии. Когда же кто-то предложил Августу изложить свой метод управления семьей, он довольно долго излагал традиционные римские представления о семье, избегая давать прямые примеры из личной жизни. Он долго рассуждал о женских украшениях и нарядах, о выходе из дома и скромности, но не сказал ничего конкретно о Ливии. Возразить принцепсу, естественно, никто не решился.
Но я могу помочь вам в этом, уважаемые читатели, и расскажу немного о семье принцепса.
Дочь Августа, Юлия, была уже второй раз замужем, и не думала подчиняться новым законам о нравственности. Позднейшие писатели приписывали ей чудовищный разврат, но Тацит и Светоний, осуждая ее поведение, называют не так уж и много имен ее любовников.
Первым ее мужем был Марцелл, племянник Августа. Говорят, что еще при его жизни она благосклонно относилась к ухаживаниям других мужчин. После смерти Марцелла, Юлию уже ничто не сдерживало, и она ударилась во все тяжкие.
Вторым мужем Юлии был Агриппа, от которого она родила троих сыновей и двух девочек.
Поздние авторы утверждают, что Юлия предавалась самому безудержному разврату, но все современники отмечали несомненное сходство всех пятерых детей Юлии с Агриппой. Для объяснения такого совпадения был пущен следующий анекдот: на вопрос о том, почему все её дети похожи на Агриппу, Юлия, якобы со смехом, отвечала:
"Я никогда не беру на борт еще одного пассажира, если моё судно уже заполнено до краёв".
После смерти Агриппы Август выдал свою дочь за Тиберия, для чего ему пришлось развести его с любимой женой Агриппиной. Их брак оказался неудачным, так что Юлия вскоре опять окунулась в самый грязный разврат, а Тиберий...
(Окончание следует)
