История Древней Чехии, вып. 1. Призвание Пржемысла


Ворчалка № 221 от 29.06.2003 г.


Введение к теме

Меня уже довольно давно просили рассказать подробнее о жизни и других славянских народов. Я долго колебался в выборе темы между Польшей и Чехией и решил начать все же с истории последней, так как труд первого чешского хрониста Козьмы Пражского мне кажется более поэтичным и красочным, чем труд Галла Анонима, первого польского хрониста. Это совсем не означает, что я не буду писать об истории Польши. Обязательно напишу, но несколько позже, а пока обратимся к теме, которую я позволил себе назвать "История Древней Чехии".


Первым чешским хронистом был Козьма Пражский (1045-1125), которого часто называют "чешским Геродотом". Приводимые далее рассказы из истории чешского народа, базируются, в основном, на его труде. Начать стоит, наверно, с легендарных времен.

Древние чешские племена пришли на места своего нынешнего пребывания (вблизи горы Ржип между реками Огрже и Влтавой) из северо-восточной части современной Чехии, называвшейся ранее Белой Хорватией. Их старейшиной был Чех, и страна их пребывания стала называться Чехией. Там и стали они жить в первобытной дикости, пока не появился у них достойный человек по имени Крок.

У древнего судьи Крока было три дочери: Кази, Тэтка и Либуше.
Кази была волшебницей, прорицательницей и травницей.
Тэтка научила древних чехов поклоняться языческим богам.
Либуше же за свою скромность, целомудренность и рассудительность была избрана народом в судьи.

После разрешения одного из спорных дел проигравший дело вознегодовал на то, что мужские дела разрешает женщина. Тогда Либуше предложила им избрать себе князя, предупредив обо всех последствиях такого шага, и сказала, что возьмет избранного князя себе в мужья.

Ночью три сестры провели тайное совещание, а наутро Либуше созвала народ на собрание. В своей речи она вновь предупредила мужчин об опасности призвания кого-либо в князья:

"Прежде всего (знайте), что легче возвести в князья, чем возведенного низложить, ибо человек в вашей власти до тех пор, пока он не произведен в князья. А как только вы произведете кого-либо в князья, вы и все ваше имущество будете в его власти. От одного его взгляда ваши колени будут дрожать, а онемевший язык ваш прилипнет к нёбу, и на зов его вы от сильного страха будете с трудом отвечать:
"Так, господин! Так, господин!", -
когда он лишь одной своей волей, предварительно не спросив вашего мнения, одного осудит, а другого казнит; одного посадит в темницу, а другого вздернет на виселицу. И вас самих, и людей ваших, кого только ему вздумается, он превратит в своих рабов, в крестьян, в податных людей, в служителей, в палачей, в глашатаев, в поваров, в пекарей или в мельников.
Он заведет для себя начальников областей, сотников, управителей, виноградарей, землепашцев, жнецов, кузнецов оружия, мастеров по коже и меху; ваших сыновей и дочерей он заставит служить себе и возьмет себе по своему усмотрению все, что ему приглянется из вашего крупного и мелкого скота, из ваших жеребцов и кобыл. Он обратит в свою пользу все лучшее, что вы имеете у себя в деревнях, на полях, на пашнях, лугах и виноградниках...
Если и после сказанного вы настаиваете на своем решении и (считаете), что не обманываетесь в своем желании, тогда я назову вам имя князя и укажу то место, где он находится".
На эту речь Либуше все в один голос потребовали себе князя. Тогда Либуше продолжала:
"Вон за теми горами находится небольшая река Билина, на берегу которой расположена деревня Стадице. А в ней имеется пашня в 12 шагов длиной и во столько же шагов шириной...
На этой пашне на двух пестрых волах пашет ваш князь. Один из волов как бы опоясан белой полосой, голова его тоже белая, другой весь белого цвета с головы и до спины, и задние ноги его тоже белого цвета.
Теперь возьмите мой жезл, плащ и одежду, достойную князя, и отправляйтесь по повелению как народа, так и моему и приведите его в князья, а мне в супруги. Имя же этому человеку Пржемысл; он выдумает много законов, которые обрушатся на ваши головы и шеи, ибо... это имя означает "наперед обдумывающий" или "сверх обдумывающий". Потомки же его будут вечно править в этой стране".

Поясню, что Билина - это приток реки Лабы.
Деревня Стаднице находится на Лабе близ города Усти в области древнего чешского племени лемузов. Предание о деревне Стаднице восходит к очень древним временам. Чешский король Отокар I (1197-1230) из уважения к традициям Пржемыслов выделил своему роду наделы в Стаднице, которые считались наделами Пржемысла. На этих наделах были поселены "дедичи" с особой привилегией. Чешский король Карл I, он же германский император Карл IV, в 1359 году подтвердил привилегию Стадницам. Позже она еще не раз подтверждалась и другими правителями Чехии.

Народ назначил для этой миссии послов, которые в нерешительности топтались на месте. Либуше сказала им:

"Что же вы медлите? Идите спокойно, следуя за моим конем: он поведет вас по правильной дороге и приведет обратно, ибо уже не раз доводилось ему ступать по ней".

Эта фраза Либуше, приведенная хронистам, дала повод многочисленным комментаторам для самых язвительных и скабрезныз замечаний. Мы же этим заниматься на будем и вернемся к послам.

Следуя за конем, послы перебрались через горы, нашли деревню Стаднице и в поле увидели Пржемысла, погонявшего волов. Подойдя к нему, послы сказали:

"Госпожа наша Либуше и весь наш народ просят тебя прийти поскорей к нам и принять на себя княжение, которое предопределено тебе и твоим потомкам. Все, что мы имеем, и мы сами в твоих руках. Мы избираем тебя князем, судьей, правителем, защитником, тебя одного избираем мы своим господином".

Пржемысл остановился и воткнул свою палку в землю. Волов он распряг и сказал им:

"Отправляйтесь туда, откуда пришли".
Волы тотчас же исчезли из вида и никогда более не появлялись. А воткнутая палка дала три больших побега, которые оказались с листьями и с орехами. Послы стояли пораженные увиденным. Пржемысл же любезно пригласил их к трапезе, достав хлеб и остатки еды. Вместо стола он положил свою сумку, сверху расстелил грубое полотнище и разложил на нем еду.
Пока они ели и пили воду из кувшина, два ростка высохли и упали, а третий сильно разросся ввысь и вширь. Пржемысл тогда сказал:
"Чему вы удивляетесь? Знайте, из нашего рода многие родятся господами, но властвовать всегда будет один. И если бы госпожа ваша не спешила столь с этим делом, выждала бы некоторое время веление рока и не прислала бы столь быстро за мной, то земля ваша имела бы столько господ, сколько природа может создать благороднорожденных".

После этого Пржемысл одел княжескую одежду и обувь, сел на коня, но взял свои лапти, сплетенные из лыка, и велел сохранять их на будущее.

Первый чешский король Вратислав II (1061-1092) выставил в свое время для всеобщего обозрения в зале княжеского замка в Вышеграде "лапти Пржемысла".
По распоряжению Зноемского князя Липольда в Зноемской часовне в 1112 году была сделана роспись по мотивам предания о Пржемысле. Отсюда видно, что предание о Пржемысле существовало еще задолго до его записи Козьмой Пражским.
При коронации чешских королей лапти и суму Пржемысла каноники и прелаты долгое время выносили наряду с другими реликвиями для показа народу. Они выносились еще при чешском короле Карле I (1346-1378), более известном в истории как германский император Карл IV.

Пока же наши путники вместе с Пржемыслом возвращались домой. Один из послов осмелился спросить:

"Господин, скажи нам, для чего приказал ты нам сохранить эти лапти из лыка и годные только на то, чтобы их выбросить?"
Пржемысл на это ответил:
"Я приказал и приказываю их сохранять вечно для того, чтобы наши потомки знали, откуда они ведут свой род, чтобы они всегда жили в страхе и настороженности и чтобы людей, посланных им Богом, они не угнетали, не обращались с ними несправедливо по причине (своей) надменности, ибо все мы созданы равными по природе".

Близ города эту процессию встретила Либуше со слугами и провела Пржемысла в дом, и он стал ее мужем. С помощью Либуше Пржемысл установил законы для этой страны и умирил этот необузданный народ.

Напоследок Либуше в присутствии Пржемысла и старейшин сделала следующее предсказание:

"Вижу великий я град, славой достигший до неба.
В чаще стоит он, в трехстах стадиях от этой деревни,
Широкая Влтава-река границею служит ему.
С северной стороны град сильно укреплен высоким берегом реки Брусницы, с южной стороны нависает над ним широкая и каменистая гора, из-за этой своей каменистости называемая Петржин. На том месте, она изогнута наподобие морской свиньи в направлении к указанной реке. Когда вы подойдете к этому месту, вы найдете там человека, закладывающего среди леса порог дома. И так как к низкому порогу наклоняются даже большие господа, то и город, который вы построите, вы назовете Прага.
В этом городе когда-нибудь в будущем вырастут две золотые лозы; вершины их вознесутся до седьмого неба, и они воссияют на весь мир своими знамениями и чудесами. Все области чешской земли и остальные народы будут почитать их и приносить им жертвы и дары. Одну из них назовут Великая Слава, другую - Утешение Войска".
Тут дар прорицания покинул Либуше, а люди тотчас же пошли в древний лес, нашли указанные приметы и построили там город Прагу, владычицу всей Чехии.

Несколько слов надо сказать по поводу этого последнего пророчества Либуше. Под двумя золотыми лозами она имела в виду св. Вацлава и св. Адальберта (Войтеха).
О происхождении же названия Прага существует несколько мнений. По одному из них название "Прага" происходит от слова "praziti", что означает вырубать и очищать лес для поселения.
Другое мнение исходит из того, что чешское слово "prah" обозначает порог, в том числе и порог на реке, и название города Прага объясняется положением города у водопада, существовавшего у Оленьего рва. Ведь аналогичное название Прага носит и пригород Варшавы, которое происходит от порога, существовавшего в этом месте на Висле. Такое же название носит и местность у Хотина близ города Каменец. В. Регель указывал, что "прага" - это древнее славянское слово, которое в X веке употреблялось также для обозначения Днепровских порогов.

После смерти Пржемысла чехами последовательно правили Незамысл, Мната, Воен, Внислав, Кржесомысл, Неклан и Гостивит. Об их жизни и правлении Козьма ничего не сообщает. В предисловии к своему труду, обращенному к канонику пражского капитула Гервазию, Козьма пишет:

"Дело в том, что в начале своей книги я не хотел ничего вымышлять, но я не нашел хроники, из которой мог бы узнать, когда, в какое время происходили те события, о которых ты прочтешь в последующем".
Повествование же о древних временах он составил
"из преданий и рассказов старцев".

Далее Козьма сообщает, что Борживой, сын Гостивита, был первым князем, которого окрестил достопочтенный Мефодий (ум. 885), епископ моравский, во времена императора Арнульфа (887-899) и моравского князя Святополка (871-894). Казалось бы, что теперь-то и должно начаться реальное описание истории Древней Чехии, но наш хронист опять возвращается к легендарным временам и, вопреки своему обещанию, сообщает устные предания из времен правления князя Неклана.
(Продолжение следует)