Прогулки по Тациту, вып. 13. Убийство Британника и Агриппины. Часть I


Ворчалка № 146 от 20.01.2002 г.


   Став принцепсом, Нерон первое время проявлял щедрость в государственных расходах и милость к обвиняемым. Оправдывались даже люди, которые обвинялись в высказываниях или намерениях против Нерона или в привязанности к Британнику.
   Агриппина же стала слишком высокомерной и позволяла себе вмешиваться в государственные дела без ведома Нерона. Принцепса это стало раздражать, тем более что ставленник Агриппины Паллант своей наглостью и заносчивостью успел навлечь на себя неприязнь Нерона. Внешне пока все оставалось без перемен, и Нерон воздавал Агриппине материнские почести. Но той хотелось все большего, и однажды чуть не произошел скандал. Когда Нерон принимал армянских послов, Агриппина появилась в помещении и захотела сесть на возвышении рядом с Нероном. Все оцепенели, пораженные такой выходкой, но Сенека пришел на помощь принцепсу и посоветовал тому выйти навстречу подходившей к возвышению матери. Так благодаря находчивости Сенеки под видом сыновней почтительности удалось избежать бесчестия для Нерона.
   Меж тем наставники Нерона, Бурр и Сенека, делали все для того, чтобы молодой принцепс вышел из-под влияния матери, да и сам Нерон уже стал стремиться к этому из-за высокомерных выходок своей матери и ее ставленников. Нерон приблизил к себе двух молодых людей, Марка Отона и Клавдия Сенециона, и в тоже время безумно влюбился в вольноотпущенницу Акте.
   Агриппина сначала ничего не знала о страсти сына, а Бурр, Сенека и другие приближенные Нерона ничего не имели против Акте. Ведь всем было известно, что Нерон питал непреодолимую неприязнь к своей жене Октавии, и было решено не препятствовать принцепсу в его новой привязанности, так как иначе Нерон мог влюбиться в какую-нибудь знатную женщину, родственники которой захотели бы вмешаться в высокую политику. А кому это было нужно?
   В этой ситуации Агриппина, когда узнала об увлечении своего сына, совершила первую крупную ошибку. Вместо того чтобы внешне смириться и начать плести интригу по компрометации Акте, что ей бы, несомненно, удалось, при ее-то опыте, она набросилась на Нерона с различными упреками. Нет бы, подождать, а она все время упрекала сына в том, что ее новая невестка (как будто Октавии уже не было в живых!) вчерашняя рабыня и тому подобные глупости. Эта выходка Агриппины привела к тому, что Нерон окончательно вышел из-под влияния матери и полностью доверился Бурру и Сенеке.
   Чтобы прикрыть увлечение принцепса, один из друзей Сенеки, Анней Серен, изобразил влюбленность в Акте и предоставил свой дом для свиданий возлюбленных, а также подносил ей от своего имени подарки, которые ей делал Нерон. Все внешние приличия были полностью соблюдены. Тут Агриппина поняла, какую ошибку она совершила, но было уже поздно. Агриппина же стала окружать сына лаской, стала предлагать ему свой дом для любовных свиданий и утех и призналась сыну в том, что была с ним слишком суровой. Она предоставила в распоряжение сына все свое состояние, которое лишь немногим уступало состоянию принцепса, но все эти перемены не обманули Нерона, да и его друзья и советники предостерегали его от козней этой опасной женщины.
   Примерно в это же время Нерон осмотрел дворцовые сокровища, отобрал среди них лучшие женские украшения и одежды и отослал в подарок своей матери, хотя именно сейчас она у него ничего и не просила. Агриппина же на это заявила, что сын не приумножил ее нарядов и украшений, ибо отнял у нее все остальное, а это лишь малая доля из того, чем он владеет благодаря ее стараниям. Эти слова не прошли мимо ушей Нерона, разумеется, в сильно приукрашенном виде.
   Нерон пришел в сильную ярость и решил для начала устранить министра финансов Палланта, правда, пообещав ему неприкосновенность. Это взбесило Агриппину, так как помимо устранения ее ставленника она еще потеряла контроль над финансовыми потоками. И она совершила вторую крупную ошибку: в присутствии принцепса и его приближенных она сделала заявление, суть которого сводилась к тому, что родной сын Клавдия Британник уже достаточно вырос для того, чтобы унаследовать отцовскую власть. Агриппина стала вспоминать обо всех совершенных ею злодеяниях и заявила, что не видит препятствий к тому, чтобы люди узнали всю правду обо всех бедствиях этой несчастной семьи: об ее кровосмесительном браке, об отравлении ею Клавдия, об интригах по отстранению Британника, и т.д. Она поносила Нерона и взывала к обожествленному Клавдию, верховной жрицей которого она стала.
   Эта выходка матери сильно встревожила Нерона. Устранить мать он был еще не готов, но дни Британника были уже сочтены. Нерон не решился обвинить брата в каком-либо преступлении или открыто приказать убить его. Было решено прибегнуть к яду, и для этого обратились к трибуну преторианской когорты Юлию Поллиону, под началом которого содержалась знаменитая отравительница Локуста. О том, чтобы среди приближенных Британника не было верных ему людей, позаботились уже заранее, так что дать ему яд оказалось очень просто, но... яд вызвал лишь понос у Британника. Нерон рассвирепел и стал угрожать Поллиону, а также требовать казни Локусты. Новый яд сварили в клетушке рядом со спальным покоем Нерона.
   Было известно, что во время обеда Британнику прислуживает отдельный раб, который должен был отведывать подаваемые ему напитки и кушанья. Чтобы обойти это препятствие поступили следующим образом: Британнику через раба передали безвредное питье, которое юноша отверг как слишком горячее. Тогда питье разбавили холодной водой, содержащей отраву, и передали юноше. Отведав этот напиток, Британник моментально скончался. Часть людей стала разбегаться, а более понятливые стали ждать сигнала от Нерона. Тот же заявил, что это дело привычное, и Британник часто страдает приступами падучей. Все сделали вид, что поверили, только Агриппина поняла, что она лишилась последней опоры, да Октавия молча перенесла очередную утрату.
   Застолье продолжалось, но в ту же ночь под проливным дождем тело Британника было предано сожжению. Похороны проходили очень скромно, но на Марсовом поле. Кое-кто возмущался, но многие римляне считали, что верховная власть неделима и отнеслись снисходительно к этому проступку Нерона. Нерон же в специальном указе пояснил, что в похоронах Британника руководствовался древними обычаями, которые требовали скрывать от людских глаз похороны преждевременно умерших и не затягивать таких похорон длинными речами и пышными обрядами. Это всех удовлетворило, тем более что Нерон щедро одарил всех своих видных сторонников и приближенных.
   Агриппина в гневе развила кипучую деятельность: она всячески обласкивала Октавию, устраивала частые совещания со своими друзьями и сторонниками, а также везде, где могла и как могла, собирала деньги. Она встречалась с трибунами, центурионами и представителями старой аристократии. Все это выглядело как поиск сторонников и вождей для ее партии. Такая деятельность не могла пройти мимо глаз Нерона, и он принял свои меры: от Агриппины была удалена охрана, а сама она была удалена из дворца и поселена в отдельном доме.
   Сам Нерон появлялся в этом доме в сопровождении толпы центурионов и высокопоставленных чиновников, но в другое время Агриппину уже почти никто не посещал, кроме нескольких женщин, да и те, возможно, посещали опальную мать принцепса из ненависти. Одной из них была Юния Силана, брак которой с Секстием Африканом расстроила в свое время Агриппина. Теперь Юния решила, что настало время для ответного удара. И удар был нанесен мастерски! Она не стала обвинять Агриппину в скорби по Британнику или разглашении тайн Октавии, как большинство обвинителей того времени. Клиенты Юнии, Итурий и Кальвизий, заявили, что Агриппина задумала выйти замуж за Рубеллия Плавта, который был в такой же степени родства с Августом, как и Нерон, вовлечь его в государственный переворот и, таким образом, захватить верховную власть над Римом.
   Через нескольких посредников этот донос достиг ушей Нерона во время ночного пиршества. Нерон решил немедленно умертвить мать и Плавта, а также отстранить Бурра от командования преторианцами. Ведь его в свое время выдвинула Агриппина! Однако благодаря заступничеству Сенеки Бурр остался на своем посту. Вдвоем с Сенекой они немного успокоили Нерона и удержали его от поспешных и необдуманных шагов. Бурр пообещал утром же явиться к Агриппине, и если подтвердится ее виновность, он лично казнит ее, но любому человеку, тем более матери принцепса, должна быть предоставлена возможность для оправдания, тем более что информация поступила из враждебного лагеря.
   Утром Бурр, Сенека и несколько других друзей Нерона отправились к Агриппине и объявили ей о выдвинутых против нее обвинениях. Агриппина гневно отвела все обвинения и потребовала свидания с сыном. В разговоре с Нероном Агриппина ни в чем его не упрекала, а также не упоминала о том, что она сделала для возвышения своего сына. Возможно, что именно это ей и помогло. В длинном разговоре ей удалось добиться благосклонности своего сына и наказания своих обвинителей. Юния Силана была изгнана, клиенты и вольноотпущенники, принимавшие участие в этой интриге были наказаны, а о Плавте на время забыли. Кроме того, ряд друзей Агриппины был назначен на высокие должности. Гроза пронеслась.