После смерти Алессандро Медичи герцогом Тосканы стал представитель младшей
ветви семейства Медичи, Козимо, двоюродный, кстати, брат убийцы. Перед Козимо стал
вопрос: что делать с Лорензаччио? Причин для личной мести у Козимо не было. Можно
было не очень торопиться, но это было государственное дело. Как можно было оставить
безнаказанным убийство герцога! Такой человек, этакий новоявленный Брут, становился
очень опасным. Его надо было убрать любым способом, и государственная машина потихоньку
завертелась.
Лорензаччио жил в Венеции с охраной и был очень осторожен. Через людей
флорентийского посланника в Венеции за ним был установлен круглосуточный надзор,
и о каждом его шаге сообщалось герцогу. Он был плотно окружен шпионами, но надо было
найти не очень болтливых людей,
готовых за соответствующее вознаграждение осуществить акт государственного возмездия.
Удалось договориться с двумя наемными убийцами, некими Чеккино и Бебо, которые согласились
убить Лорензаччио за 4000 золотых флоринов единовременно и пожизненную пенсию в 100
золотых флоринов каждому. Эти двое были в свое время изгнаны из Тосканы за различные
преступления, но в случае успеха их ожидала полная амнистия. Чеккино впоследствии
подробно описал и издал отдельно историю
убийства Лорензаччио.
Лорензаччио жил в одном из дворцов с приличной охраной. Надо было как-то
захватить его врасплох на улице, но это долго не удавалось. Чеккино нашел лавку одного
башмачника, из которой был хорошо виден дворец Лорензаччио. Он свел дружбу с этим
башмачником, и проводил целые дни, попивая с ним вино и наблюдая за дворцом. Наконец
удача улыбнулась ему!
Это произошло 28 февраля 1546 г. Как видно, Козимо не очень торопился
с возмездием, но время пришло. Чеккино увидел, что Лорензаччио стоит у окна и причесывается,
а его телохранитель вышел из дворца, осмотрелся и вернулся назад. Догадавшись, что
их жертва скоро выйдет из дома, он помчался за своим приятелем, Бебо. Быстро вооружившись,
они пошли к месту засады, миновать которое Лорензаччио никак не мог.
Лорензаччио вышел из дома вместе со своим другом Алессандро Содерини
и телохранителем. Вначале они зашли в церковь, а потом отправились по своим делам,
которым не суждено было свершиться, так как их ждала засада. Не забывайте, что подробности
этого убийства нам известны только со слов Чеккино.
Чеккино подбежал к Алессандро и попросил того уйти от греха подальше
(такая идиллическая сценка: не могли бы Вы, сэр, прогуляться немного в направлении
Вашего дома!), но тот категорически отказался, поднял шум и набросился на Чеккино
со шпагой в руке. Алессандро нанес Чеккино четыре удара шпагой, но того спасла двойная
кольчуга, надетая под одежду. Чеккино удалось отрубить сопернику своим кинжалом кисть
правой руки и нанести ему несколько ран в голову и шею. Бросив истекавшего кровью
Алессандро, Чеккино поспешил на помощь к Бебо. Последнему уже удалось прикончить
телохранителя и ранить Лорензаччио (очевидно он не был таким разговорчивым, как Чеккино).
Увидев, что Лорензаччио поднимается с колен, Чеккино сильным ударом разрубил ему
голову пополам. После этого убийцам удалось скрыться.
Чеккино и Бебо бежали из Венеции и, после ряда приключений, добрались
до Пизы, где тогда и находился Козимо. Герцог принял их очень ласково, подробно расспросил
все обстоятельства выслеживания их жертв и их убийства. Некоторые подробности он
заставлял их пересказывать по несколько раз. Убийцы были щедро награждены и закончили
(согласно преданию) свои дни в тиши и полном благополучии.
Чего нельзя сказать о Козимо. С этого дня в его семье начались сплошные
неприятности, вершиной которых стала трагическая смерть его двух сыновей, имена которых
известны на испанский манер: Дон Гарсия, который был любимцем матери, и Дон Джованни,
любимец отца. Официальная версия гласила, что они умерли от лихорадки, которую подцепили
на болотах во время охоты. Но народная молва говорила, что Дон Гарсия в запальчивости
нанес своему брату смертельную рану, и Козимо своей рукой лишил его жизни. Однако
точных исторических данных по этому вопросу не существует.
Ужасна была и судьба многих
женщин этого семейства, но это уже совсем другая история.
