Учтивый любовник
Луций Квинкций Фламинин (230-170) был избран консулом на 192 год. Тит Ливий сообщает, что однажды
"консул пригласил на пир известную гетеру, в которую был влюблён до беспамятства. Там, похваляясь своими подвигами, он среди прочего рассказал своей гостье, как строго он ведёт дознание по уголовным делам и сколько осуждённых у него в темнице ждёт исполнения смертного приговора. Подружка, забравшись к нему на колени, сказала, что ни разу не видела, как рубят голову и что она очень хочет это увидеть. Учтивый любовник тут же велел притащить одного из этих несчастных и топором отрубил ему голову".
Почему топором? Так ведь меч при даме не очень нужен, а у ликторов, сопровождавших консула, всегда были при себе топоры.
Враги припомнили Луцию Фламинину этот проступок, и в 184 году цензоры исключили его из Сената.
Верный раб
Во время Союзнической войны к римскому полководцу привели захваченного в плен претора племени марсов Веттия. Раб этого претора выхватил у римского воина меч и поразил одним ударом своего хозяина. Затем он сказал:
"Господина я уже освободил, а теперь мне пора позаботиться и о себе", -
и с этими словами раб пронзил себя мечом.
Настоящий врач
В 49 году до Р.Х. Юлий Цезарь осаждал Корфиний, гарнизоном которого командовал Луций Домиций Агенобарб (98-48).Почувствовав, что город ему не удержать, Домиций отправил Цезарю сообщение о капитуляции и одновременно потребовал от своего раба-врача яду. Врач отказал Домицию, но тот настаивал:
"Что ты медлишь, как будто всё это зависит от твоей власти? Я прошу смерти с оружием".
Врач согласился с требованием хозяина, но дал ему безвредное снотворное, от которого Домиций впал в беспамятство. Врач же подошёл к сыну Домиция и сказал:
"Прикажи стеречь меня, пока по исходу дела не убедишься, яду ли дал я твоему отцу".
Цезарь пощадил всех пленных, в том числе и проснувшегося Домиция, но первым его спас ослушавшийся приказа раб.
Впрочем, это спасение продлило жизнь Домицию не более, чем на год. Ведь Цезарь отпустил всех пленников при условии, что они больше не поднимут против него оружие, а Домиций стал сразу же набирать новое войско, с которым и присоединился к Помпею. Погиб в 48 году в битве при Фарсале.
Тоска по родине
Когда в 364 году знаменитого оратора и полководца Каллистрата (410-355) подвергли остракизму, кто-то из афинян предложил, чтобы изгнанников можно было возвращать на родину в случае необходимости для использования их военного искусства.
Каллистрат с негодованием отказался от идеи подобного возвращения. Впрочем, в 355 году он без разрешения властей вернулся в Афины, был схвачен и немедленно казнён.
Архелай и Сократ
Македонский царь Архелай (?-399) однажды пригласил Сократа (470-399) к себе в гости. Рассказывают, что Сократ отклонил это предложение, заявив, что он не хочет идти к тому, от которого он стал бы принимать благодеяние, не имея возможности воздать ему равное.
Воин, а не вестник
Когда спартанский царь Леонид выступил на войну с персами в 480 году до Р.Х., прорицатель Фемистей предсказал, что Леонид со своим отрядом погибнут под Фермопилами.
Тогда царь Леонид приказал Фемистию отправиться в Спарту, чтобы сообщить соотечественникам о том, что должно произойти. Возможно, царь просто хотел сохранить жизнь Фемистею, но тот отказался выполнить приказ царя, ответив:
"Я прислан сюда воином, а не вестником".
О доблести
Однажды спартанского царя Зевксидама (VIII-VII вв. до Р.Х.) спросили, почему в Спарте нет писаных законов о воинской доблести, по которым юношей можно было бы обучать. Тот ответил:
"Юношам полезнее воочию видеть воинскую доблесть, чем читать о ней".
Кого боялся Александр Великий?
Эвдамид I (?-305 г. до Р.Х.), ставший царём Спарты в 331 году, по поручению своего отца заключил в 335 году мир с Александром III Великим, но при условии признания Спартой вассальной зависимости от Македонии. Тогда же по приказу Александра были разрушены Фивы, которые дольше всех сопротивлялись македонцам.
Позднее царь Александр Великий приказал объявить в Олимпии, что все изгнанники, боровшиеся против него, могут вернуться в свои государства — кроме фиванцев.
Царь Эвдамид так прокомментировал это распоряжение Александра III:
"Этот приказ, фиванцы, звучит для вас хоть и тягостно, но лестно. Выходит, что вас одних и боится Александр".
О добродетели Ксенократа
Этот же Эвдамид однажды увидел в Академии философа Ксенократа (396-314) из Халкидона, который обсуждал философские вопросы с присутствовавшими там людьми. Эвдамид спросил, кто этот старец, и ему сказали, что это мудрец, который занимается поисками добродетели.
Эвдамид удивился:
"Когда же он воспользуется ею, если теперь он её только ищет?"
Береги свой щит!
Однажды царя Демарата (царь Спарты 515-491) спросили, почему бесчестье ожидает в Спарте тех, кто бросает свой щит, а тех, кто бросает шлем или доспехи, они никак не наказывают.
Демарат ответил:
"Шлемы и панцири воины носят ради собственной безопасности, а щиты прикрывают боевой порядок войска".
Бог или человек?
Когда армия эпирского царя Пирра (319-272) подошла к Спарте, из города для переговоров к нему выслали полководца Деркилида.
Пирр потребовал, чтобы спартанцы приняли назад изгнанного за измену полководца Клеонима и его отца, царя Клеомена II. В противном случае, угрожал Пирр, спартанцев постигнет судьба других покорённых Эпиром государств.
Деркилид перебил речь царя:
"Если Пирр — бог, то мы не боимся его, ибо ни в чём не согрешили против него. Если же он — человек, то мы его тоже не боимся, так как не признаём его превосходства".
Захватить Спарту силой Пирру так и не удалось,
Стены и границы Спарты
Спартанский полководец Анталкид (?-367) говорил, что стены Спарты — это её юноши, а границы — острия их копий.
На берегах рек
Один афинянин сказал Анталкиду:
"Мы ведь не раз прогоняли вас с берегов Кефиса".
Анталкид на это ответил:
"Зато мы вас с берегов Эврота ни разу".
Кефис — река в Аттике. Эврот — река в Спарте.
Дни, но не ночи
Когда спартанский царь Клеомен I (?-487) воевал с Аргосом, он заключил с противником перемирие на семь дней. Однако уже на третью ночь спартанцы напали на спящих противников, которые полагались на мирный договор. Многих врагов спартанцы перебили, а остальных захватили в плен.
Клеомена все стали бранить за клятвопреступление, но он отвечал, что, во-первых, в клятве упоминались только дни, а не ночи; а, во-вторых,
"нанести вред врагам и у людей, и у богов считается важнее, чем соблюдать справедливость".
Выпьем!
Однажды философ Аркесилай (315-241) угощал друзей, среди которых были и иностранцы. Когда стали подавать горячие блюда, то выяснилось, что по оплошности слуг не запаслись хлебом.
Аркесилай, узнав об этой неприятности, только улыбнулся и сказал:
"Как хорошо, что умный человек не откажется прежде всего выпить!"
Древний мир в анекдотах и фактах. Часть XX
(Продолжение следует)
© Виталий Киселев (Старый Ворчун), 2019
