Потеряв голос, первое время Веня общался с посетителями посредством коротких записок, но через год ему достали какой-то "говорильный аппарат" на батарейках, и вот этот-то механический голос Венички мы только и можем услышать. К огромному сожалению.
К этому периоду относится случай с писателем Анатолием Ивановым, который в то время работал над составлением комментариев к собранию сочинений Саши Чёрного. Иванов при свидании с Веничкой вслух поинтересовался:
"Кому бы могли принадлежать слова:
"Покойся, милый прах, до радостного утра".
Веничкин аппарат что-то забулькал, но явственно услышалось лишь слово "Карамзин". Иванов взял томик Карамзина и быстро нашёл эту эпитафию, а Веничкин аппарат радостно выдал:
"Ну, я же говорил – Карамзин".
Из заметок Вени Ерофеева можно извлечь сжатую характеристику поэтов "серебряного века", данную относительно одного из самых любимых им поэтов:
"Все мои любимцы начала века всё-таки серьёзны и амбициозны (не исключая и П. Потёмкина). Когда случается у них у всех по очереди бывать в гостях, замечаешь, что у каждого что-нибудь да нельзя. Ни покурить, ни как следует поддать, ни загнуть не-пур-ла-дамный анекдот, ни поматериться.
С башни Вяч. Иванова не высморкаешься, на трюмо Мирры Лохвицкой не поблюёшь. А в компании Саши Чёрного всё это можно, он несерьёзен, в самом жёлчном и наилучшем значении этого слова...
Глядя на вещи, Рукавишников почёсывает пузо, Кузмин — переносицу, Клюев чешет в затылке, Маяковский — в мошонке. У Саши Чёрного тоже свой собственный зуд — но зуд подвздошный — приготовление к звучной и точно адресованной харкотине...
С Сашей Чёрным хорошо сидеть под чёрной смородиной ("объедаясь ледяной простоквашею") или под кипарисом ("и есть индюшку с рисом")... здесь приятельское отношение, вместо дистанционного пиетета и обожания".
Пётр Петрович Потёмкин (1866-1926) – русский поэт, драматург и переводчик.
Вячеслав Иванович Иванов (1866-1949) – русский поэт и философ.
Мария (Мирра) Александровна Лохвицкая (1866-1905) – русская поэтесса.
Иван Сергеевич Рукавишников (1877-1932) – русский поэт и писатель.
Михаил Алексеевич Кузмин (1872-1936) – русский поэт и прозаик.
Николай Алексеевич Клюев (1884-1937) – русский поэт (новокрестьянское направление).
Саша Чёрный (Александр Михайлович Гликберг, 1880-1932) – русский поэт.
Во время бесед Ерофеев иногда разражался блестящими высказываниями о своих любимых поэтах вроде Игоря Северянина или Зинаиды Гиппиус, но все уговоры, чтобы он занёс эти экспромты на бумагу, оказывались безрезультатными. Веничка никогда не писал ни по заказу, ни под давлением.
Многие считают, что из-за постоянного любопытства и давления своих почитателей Ерофеев так и не закончил пьесу "Фанни Каплан". От пьесы остались разрозненные отрывки, которые попыталась привести в какой-то законченный вид (или даже дописать пьесу) вторая жена писателя, Галина Павловна Носова (1941-1993).
Однажды Ерофееву пришлось отвечать на вопросы, присланные журналом "Континент". Обычные люди быстро разделываются с подобными опросами, но Веничка раздумывал над каждым пунктом. На замечание, чего он тянет, Ерофеев возразил в своём духе:
"Я так просто не могу — мне ведь надо с выебонами".
Веничка даже успел при жизни удостоиться официального признания.
Это произошло по поводу его пятидесятилетия. В Доме Архитектора 21 октября 1988 года был устроен "творческий вечер писателя Венедикта Ерофеева".
В фойе Дома толпился различный народ, спокойно прошествовали на "творческий вечер" такие люди, как пародист Александр Иванов и Михаил Жванецкий, но едва появился Ерофеев, как путь ему сразу же преградил суровый охранник. Видимо, Веничка даже внешне не вписывался в ряды советского истеблишмента.
Но тут сразу же засуетились организаторы вечера:
"Вы что, не видите? Это же юбиляр, виновник торжества... Это же сам Ерофеев".
Недоразумение было быстро улажено, и "сам Ерофеев" был допущен проследовать на своё торжество.
Всё это время Веничка стоял с невозмутимым видом.
Александр Александрович Иванов (1936-1996) - советский поэт-пародист.
Михаил Михайлович Жванецкий (1934-) - писатель-сатирик.
Многих озадачивало и удивляло отношение Ерофеева к положительным и отрицательным (с точки зрения официальной идеологии) героям истории, текущей политики и литературы.
Веничка любил и "чёрных полковников" из Греции, и Моше Даяна, и императора-людоеда Бокассу, и диктатора Сомосу, и многих-многих других. В Библии он чтил царя Саула, а Давиду многое прощал за историю с Вирсавией. Апостола Павла он любил за его отречения от Христа.
Как вспоминает Ольга Александровна Седакова (1949- ):
"Ему нравилось все антигероическое, все антиподвиги, и расстроенное фортепьяно — больше нерасстроенного".
Моше Даян (1915-1981) — генерал, министр обороны Израиля в 1967-1974 гг.
Жан Бедель Бокасса (1921-1996) – президент ЦАР в 1966-1976 гг.; император ЦАИ в 1976-1979 гг.
Анастасио Сомоса Гарсиа (1896-1956) – правитель Никарагуа с 1936 г.
Луис Анастасио Сомоса (1922-1967) – президент Никарагуа с 1957.
К сюжету о Венином фортепьяно следует добавить ещё один фрагмент из воспоминаний Седаковой:
"На его безумном фортепьяно, не поддающемся ремонту, где ни один звук не похож был на себя — и хорошо ещё, если он был один: из отдельно взятой клавиши извлекался обычно целый мерзкий аккорд — на этом фортепьяно игрывали, к великому удовольствию хозяина, видные пианисты и композиторы. Всех гадких утят он любил — и не потому, что провидел в них будущих лебедей: от лебедей его как раз тошнило. Так, прекрасно зная русскую поэзию, всем её лебедям он предпочитал Игоря Северянина — за откровенный моветон".
За пару лет до смерти Веничка в приватной беседе высказался о причинах долгого литературного молчания, но в своей манере:
"...виною молчания ещё и постоянное отсутствие одиночества: стены закрытых кабин мужских туалетов исписаны все, снизу доверху; в открытых — ни строчки".
Вторая жена Венички, Галина Носова, вспоминала о том, как она впервые услышала о поэме Венички Ерофеева и, соответственно, об её авторе:
"Я дружила с Айхенвальдом, и однажды на мой вопрос, "что нового в литературе", он сказал (учтите, что это московский интеллигент, не пил, не курил, матом не ругался):
"Есть такое гениальное произведение “Москва — Петушки”, но ты этого не поймешь".
Я стала, как дура, спрашивать, в чём там дело, а моя знакомая отвечает:
"Да просто пьяница едет в электричке".
Я потом то же отвечала, когда пришлось Вене оформлять военный билет. Врачи в психоневрологическом диспансере как узнали, что он автор “Петушков”, все выспрашивали:
"Ну, что там? Ну, хоть в одной главе?"
"Да ничего особенного: едет пьяница в электричке".
Юрий Александрович Айхенвальд (1828-1993) — российский поэт, переводчик и правозащитник.
Некоторые строки из воспоминаний Вадима Тихонова, старого друга Венички, дают правдивое представление о жизни и быте того времени.
О том времени, когда они работали на прокладке кабелей, Тихонов кратко вспоминает:
"Ну, как мы работали – мы читали и пили, и больше ничего не делали".
Впрочем, в другом месте своих воспоминаний он воссоздаёт атмосферу Веничкиного творчества в кругу своих друзей:
"Ну, не мог он дописать свою "Вальпургиеву ночь", ну, не получалось! А мы ему так сказали: за каждую страницу будешь получать стакан..."
Выходит, что продвигая процесс создания пьесы, пусть и замечательной, они губили её автора.
Веничка Ерофеев, каким его видели окружающие. Часть I
(Продолжение следует)
