Фотография поклонника
Один из почитателей Марка Твена посчитал, что он внешне очень похож на писателя и прислал ему свою фотографию с таким текстом:
"Что Вы думаете насчёт столь поразительного сходства?"
Марк Твен ответил:
"Ваша фотография похожа на меня больше, чем я сам. Поэтому я вставил её в рамку и повесил в ванной комнате вместо зеркала, чтобы, смотрясь в неё, бриться по утрам".
Твен о генерале Гранте
Однажды Марка Твена попросили выступить на банкете в честь генерала Гранта. К удивлению присутствующих, Марк Твен начал с того, что будущее Соединённых Штатов пока что находится в трёх или четырёх миллионах детских колыбелей:
"В одной из них находится младенец, который в один прекрасный день станет генералом аншефом. Сейчас, возможно, он предпринимает стратегические усилия, пытаясь запихнуть себе в рот боль¬шой палец ноги".
В зале всё стихло, а смущённые гости не знали, куда деваться и на что смотреть. Марк Твен, тем временем подошёл к концу своей речи:
"Пятьдесят шесть лет назад генерал Грант пытался предпринять такую же операцию. Ребенок обещал стать личностью, и вряд ли кто из присутствующих усомнится в том, что ему это прекрасно удалось".
Бурными аплодисментами публика встретила окончание этой странной речи.
Поправим художника
Зайдя в гости к художнику Джеймсу Уистлеру, Марк Твен подошёл к только что законченной картине и, указав на облако, сказал:
"На вашем месте, мистер Уистлер, я бы убрал вот это".
И сделал вид, что стирает облако.
Уистлер взволнованно воскликнул:
"Осторожно, картина ещё не высохла!"
На что Твен спокойно ответил:
"Ничего, я в перчатках".
Насмешник круче Твена
Однажды в книжной лавке Марк Твен столкнулся с ещё большим насмешником, чем он сам. Твену приглянулась книга за 4 доллара, но прежде чем заплатить, он обратился к продавцу:
"Как журналист, я, конечно, имею право на скидку, не правда ли?"
Продавец ответил:
"Безусловно!"
Твен решил продолжить и начал прикалываться:
"Позвольте заметить, что я являюсь также автором нескольких романов, и поэтому цена для меня должна быть тоже снижена".
Продавец был спокоен:
"Хорошо, согласен".
Твен разошёлся:
"Кроме того, я являюсь акционером вашего торгового дома и поэтому в соответствии с уставом пользуюсь 20-процентной скидкой".
Продавец согласился и с этим доводом:
"Договорились".
Вывести продавца из себя Твену никак не удавалось, и он решил нанести завершающий удар:
"Наконец, разрешите мне представиться. Когда вы узнаете моё имя, то, конечно, сделаете мне дополнительную скидку. Меня зовут Марк Твен. Итак, сколько я вам должен?"
Вот тут продавец и сделал свой выпад:
"Вы ничего не должны, мой дорогой метр. Пройдите в кассу, вам сделают отметку в кредитной карточке: это я вам должен целый доллар".
Ответ продавца вначале обескуражил Твена, а потом писатель расхохотался и заплатил в кассе четыре доллара.
Автограф Твена
После знакомства с Уинстоном Черчиллем Марк Твен прислал новому другу собрание своих сочинений в 25 томах. На каждом томе Твен написал:
"Быть добродетельным – благородно. Учить же других быть добродетельными – ещё благороднее. И гораздо менее хлопотно".
Пастернак и Нейгауз
Зинаида Николаевна Пастернак, жена Бориса Пастернака, вначале была женой музыканта Густава Нейгауза, друга поэта. Поэт увёл женщину у музыканта, но мужчины остались друзьями. Борис Пастернак даже посвятил Нейгаузу стихотворение, в котором есть такие строки:
“Давным-давно
Смотрел отсюда я за круг Сибири,
Но друг и сам был городом, как Омск
И Томск, - был кругом войн и перемирий
И кругом свойств, занятий и знакомств”.
Когда Нейгауз услышал эти стихи в исполнении автора, он весело воскликнул:
“Почему только Омск или Томск? Это отвратительные города с ужасными уборными!”
Пастернак расхохотался, обнял Нейгауза, и они расцеловались.
Обидчивый Пастернак
Борис Пастернак был обидчив и даже злопамятен. Он, например, никогда не повторял своё предложение, если однажды натыкался на отказ.
Сердитый Пастернак
Во время дружеских бесед Борис Пастернак называл уменьшительными именами тех людей, на которых сердился, так что если он называл кого-нибудь Колькой, Сашкой или Серёжкой, то комментарии не требовались.
Беседа с Пастернаком
В разговорах даже с малознакомыми людьми Борис Пастернак мог использовать непроверенные слухи и сплетни. Кроме того, он не слишком жаловал питерских поэтов ещё с молодых лет. Вот какая беседа была у него с молодым поэтом Николаем Вильмонтом летом 1921 года.
Пастернак поинтересовался у гостя:
"А кого вы любите из современников?"
Вильмонт честно ответил:
"Гумилёва и Мандельштама. И, конечно, Блока".
Такой ответ вызвал неудовольствие Пастернака, который резко напал на собеседника:
"Гумилёва и Мандельштама? Но ведь даже Кузмин лучше пишет".
Вильмонт очень хотел понравиться Пастернаку, и он начал выкручиваться:
"По крайней мере, они умеют делать стихи".
Ответ пришёлся Пастернаку по душе, и он пустился в пространные рассуждения:
"Да, да, да, да! Конечно! Умеют. Но... Они запрягают в пролётку игрушечных лошадок. Знают про сбрую, про дугу и подпругу. Мандельштам? Он, поди, тоже знает про подпругу, и чтобы седло не сползало".
Пастернак посмеялся своей шутке и продолжил:
"Подождите! Он же служил в лейб-гвардии – рядовым, конечно. Его Гумилёв определил через влиятельных особ женского пола. Но тот – офицер и гвардеец "со связями". Любил "высший свет", хоть от него и следа не осталось, и продолжает любить, наверное, - как Оскар Уайльд. Я жил в Петербурге и немного их знаю".
Тут Пастернака вызвали в другую комнату, а когда он вернулся, Вильмонт уже освоился, понял, что на современниках он много не выиграет, и выпалил новую версию:
"Но больше всего я люблю Гётё. Вы ведь меня только о современниках спрашивали".
Это было попадание в яблочко, так как Пастернак радостно ухватился за новую тему:
"Вот с этого бы и начать! Гёте... Да, вот это свобода. Как прелюды Шопена. То есть совсем непохоже".
И Пастернак ещё долго рассуждал о поэзии и музыке.
Да, кстати - Вильмонт понравился Пастернаку.
Пастернак о поэзии
Однажды в беседе Борис Пастернак рассуждал о поэзии:
"Поэзия должна быть проста и воздушна, как Верлен или как
"Позарастали стёжки-дорожки
Там, где гуляли милого ножки".
Да, в жизни всё опасно. Нет, нет! Я тоже люблю наблюдать. Но это скорее для прозы".
Указатель имён
Александр Александрович Блок (1880-1921).
Поль Верлен (1844-1896).
Николай Николаевич Вильмонт (1901-1986).
Иоганн Вольфганг Гёте (1749-1832).
Улисс Симпсон Грант (1822-1885).
Николай Степанович Гумилёв (1886-1921).
Михаил Алексеевич Кузмин (1872-1936).
Осип Эмильевич Мандельштам (1891-1938).
Густав Генрихович Нейгауз (1888-1964).
Борис Леонидович Пастернак (1890-1960).
Зинаида Николаевна Пастернак (урождённая Еремеева, в первом браке Нейгауз, 1897-1966).
Марк Твен (Сэмюэл Лэнгхорн Клеменс, 1835-1910).
Оскар Уайлд (1854-1900).
Джеймс Уистлер (1834-1903).
Уинстон Черчилль (1874-1965).
Фредерик Шопен (1810-1849).
Анекдоты о литераторах. Вып. 7
(Продолжение следует)
