И я дурак...
Однажды на манёвpax Александр Павлович послал с поручением князя Павла Петровича Лопухина (1788-1873), который был столько же глуп, как красив. Вернувшись, тот всё переврал, а государь ему сказал:
"И я дурак, что вас послал".
Лабзин и Оленин
Когда президент Академии художеств Алексей Николаевич Оленин (1763-1843) предложил в почётные члены Аракчеева, конференц-секретарь Академии Александр Фёдорович Лабзин (1766-1825) спросил, в чём состоят заслуги графа в отношении к искусствам. Президент не нашёлся и отвечал, что Аракчеев -
"самый близкий человек к государю".
Лабзин на это заметил:
"Если эта причина достаточна, то я предлагаю кучера Илью Байкова - он не только близок к государю, но и сидит перед ним".
Отставка с отличием
Николай Николаевич Раевский (1771-1829) говорил об одном бедном майоре, жившем у него в управителях, что это был заслуженный офицер, отставленный за отличия с мундиром без штанов.
Рассказ Жуковского
Когда Николай Михайлович Карамзин жил в Китайских домиках в Царском Селе, он каждое утро ходил вокруг озера и часто встречал императора, прогуливавшегося вместе с Александром Николаевичем Голицыным (1773-1844). Александр Павлович часто останавливался и беседовал с Карамзиным, а деликатного Голицына это коробило.
По вечерам Александр I часто пил у Карамзиных чай. Екатерина Андреевна всегда была в белом полотняном капоте, а Сонюшка ходила в стоптанных башмаках. У Карамзиных часто бывал Пушкин, но он всегда смущался, когда приходил император.
В передней часто сидел по-турецки слуга Карамзиных Лука и кроил себе панталоны. Государь проходил мимо к Карамзиным, не замечая его. Жуковский по этому поводу шутил:
"Император видел что-то белое и думал, что это летописи".
С тех пор в кругу Карамзиных завелась привычка панталоны называть летописями.
Адмирал Чичагов в Госсовете
Адмирал Павел Васильевич Чичагов (1767-1849) в 1807 году был назначен морским министром и стал членом Государственного совета. После нескольких заседаний он перестал ездить в Совет. Об этом донесли самому императору. Александр Павлович очень любил Чичагова, но всё же попросил его быть вперёд точнее в исполнении своих обязанностей.
После этого Чичагов несколько раз присутствовал на заседаниях Совета, а потом опять перестал. Узнав об этом, император с некоторым неудовольствием повторил ему своё замечание.
Чичагов на это ответил:
"Извините, Ваше Величество, но в последнем заседании, на котором я был, шла речь об устройстве Камчатки, и я полагал, что всё уже устроено в России, и собираться Совету не для чего".
Чичагов в Париже
Адмирал Чичагов после неудачных действий своих при Березине в 1812 году, впал в немилость и, получив значительную пенсию, поселился за границей. Там он постоянно критически отзывался о России и её правителях.
Как-то в Париже с ним встретился Пётр Иванович Полетика (1778-1849). Выслушав все рассуждения и осуждения адмирала о порядках в России, Полетика язвительно заметил:
"Признайтесь, однако ж, что есть в России одна вещь, которая так же хороша, как и в других государствах".
Чичагов удивился:
"А что, например?"
Тогда Полетика напомнил ему:
"Да хоть бы деньги, которые вы в виде пенсии получаете из России".
Статистика?
В начале XIX столетия при сборе статистических сведений некая местная власть обратилась в один уезд с требованием доставить таковые сведения. Исправник отвечал:
"В течение двух последних лет, то есть с самого времени назначения моего на занимаемое мною место, ни о каких статистических происшествиях, благодаря Бога, в уезде не слышно. А если таковые слухи до начальства дошли, то единственно по недоброжелательству моих завистников и врагов, которые хотят мне повредить в глазах начальства, и я нижайше прошу защитить меня от подобной статистической напраслины".
Интересная книга
Рассказывают, что однажды император прислал Дмитрию Львовичу Нарышкину (1764-1838) книгу, в которую вплетены были сто тысяч рублей ассигнациями. Нарышкин поручил передать императору свою глубочайшую признательность и просил отметить, что
"сочинение очень интересное и желательно получить продолжение".
Говорят, государь и вторично прислал такую же книгу с вплетёнными в нее ста тысячами, но приказал добавить, что
"издание закончено".
Окружение императора
Александр I часто жаловался, что у него нет людей, что он окружен бездарностями, глупцами и мерзавцами.
По этому поводу однажды Виктор Павлович Кочубей (1768-1834) метко сказал Михаилу Михайловичу Сперанскому (1772-1839):
“Иные заключают, что государь именно не хочет иметь людей с дарованиями. Способности подчиненных как будто даже ему неприятны”.
После небольшой паузы Кочубей добавил:
“Тут есть что-то непостижимое и чего истолковать не можно”.
Из жизни Александра I. Вып. 13. Анекдоты
(Продолжение последует)
