Ещё о Мусоргском
Родители Стравинского говорили ему, что
"Мусоргский был знатоком итальянской оперной музыки и исключительно хорошо аккомпанировал певцам, исполнявшим эту музыку в концертах".
Дебюсси в Петербурге
"Послеполуденный отдых фавна" Дебюсси исполнялся в 1912 году в Петербурге под улюлюканье, свист и смех.
Дебюсси по этому поводу рассказывал Стравинскому, что во Франции на репетициях его симфонической композиции "Море" скрипачи привязывали к концам смычков носовые платки в знак протеста и насмешки.
О Шаляпине
Стравинский вспоминает:
"Человек большого музыкального и артистического таланта, Шаляпин, когда он бывал в форме, поистине поражал. Сильнейшее впечатление он производил на меня в "Псковитянке", но Римский не соглашался:
"Что мне делать? Я автор, а он не обращает никакого внимания на то, что я говорю".
Характерные для Шаляпина плохие черты проявлялись, когда он слишком часто выступал в одной роли, например, в "Борисе", где с каждым спектаклем он все более и более лицедействовал".
Шаляпин также обладал большим талантом рассказчика.
Дирижёры и циркачи
Стравинский считал, что
"...дирижирование – это область, очень близкая к цирку, и иногда акробаты мало чем отличаются от музыкантов".
Беляев и Кусевицкий
Прославленный дирижёр Сергей Александрович Кусевицкий (1874-1951) был также ещё и виртуозным контрабасистом. Однажды на концерте Митрофан Петрович Беляев (1836-1903), известный музыкальный деятель и издатель, увидел, что на сцену вышел один Кусевицкий со своим контрабасом, собираясь исполнить соло. Беляев встал в своей ложе – это был высокий человек с артистической шевелюрой – и, обращаясь к Стравинскому, произнёс:
"До сих пор такие вещи можно было видеть только в цирке".
Анна Павлова
Из артистов балета (танцовщиков) Стравинский в свои молодые годы больше всего восхищался Анной Павловой. Отдавая должное её мастерству, Стравинский позднее говорил:
"Линии поз и выразительность мимики Павловой были неизменно прекрасны, но самый танец казался всегда одним и тем же и совершенно лишённым творческого интереса. В самом деле, я не помню различий в её танце между 1905 или 1906 г., когда я впервые увидел её в Санкт-Петербурге, и тридцатыми годами, когда я последний раз видел её в Париже. Павлова была художником, но искусство её далеко отстояло от мира дягилевского балета".
Павлова и Жар-птица
В декабре 1909 года Дягилев уговорил Павлову пригласить Стравинского на вечер - он надеялся, что после знакомства с молодым композитором Павлова согласится танцевать партию Жар-птицы. У Павловой были также Фокин и Бенуа, было выпито много шампанского, но танцевать Жар-птицу Павлова отказалась. Она считала произведения Стравинского до ужаса декадентскими.
По замечанию Стравинского, слова "декадентский" и "современный" были тогда синонимами; это позднее "декадентский" стало означать "недостаточно современный".
Красавица Чернышёва
Одной из лучших русских балерин Стравинский считал Любовь Павловну Чернышёву (1890-1976). Она была красавицей и исполнила, например, роль Марьи Моревны в "Жар-птице", но Стравинский также отмечал, что Чернышёва вскружила голову испанскому королю Альфонсу XIII (1886-1941) и была единственной женщиной, которая нравилась Равелю.
Скандал с Нижинским
В 1909 году Вацлав Нижинский (1890-1950) был уже очень известным танцором, но сильно "прославился" благодаря одному скандалу. Нижинский жил вместе с Дягилевым, который взял на себя заботу о костюмах танцовщика. И вот однажды на сцене Императорского театра Нижинский появился в столь тесно облегающем костюме, которого до тех пор ещё никто никогда не видел. Фактически, как пишет Стравинский, это был спортивный бандаж, сшитый из платочков. Присутствовавшие на спектакле император Николай II и императрица-мать были шокированы. После краткой беседы между императором и Дягилевым последний перестал пользоваться расположением в официальных кругах Империи.
Наивность Нижинского
Нижинский был абсолютно бесхитростным и до наивности честным. Он никогда не мог понять, что в обществе не всегда следует говорить то, что думаешь. На одном вечере в Лондоне в 1913 году леди Райпон (1859-1917) затеяла шуточную, но довольно опасную игру, в которой каждый присутствующий должен был решать, на какое животное каждый из участников больше всего походит. Сама леди Райпон и начала с того, что заявила:
"Дягилев похож на бульдога, а Стравинский – на лисицу. Ну-ка, Нижинский, как вы думаете, на кого же я похожа?"
Она, естественно, ожидала изящного комплимента, но Нижинский, задумавшись на секунду, сказал ужасную правду:
"Вы, мадам, верблюд".
Не ожидавшая такого ответа, леди Райпон автоматически повторила за Нижинским:
"Верблюд? Как забавно! Однако. Действительно верблюд?" -
и пребывала весь вечер в возбуждённом состоянии.
Стравинский: люди и мир глазами композитора. Часть IV
(Продолжение следует)
