Шутка в женском стиле
Когда Людовик XVIII находился в Митаве, он прислал к императорскому двору шевалье де Блакаса. Тот очень любил играть в карты, при этом он сидел на самом краешке стула и тихо покачивался, обдумывая свои ходы.
Некий молодой человек, подстрекаемый своей дамой, выдернул из-под Блакаса стул и убежал.
Блакас тяжело упал навзничь, потом поднялся и спросил присутствующих (по-французски, естественно):
"Я бы желал знать, кто так зло подшутил надо мной?"
Никто, разумеется, не ответил.
Блакас снова вопросил:
"Я бы хотел по крайней мере знать, мужчина это или дама?"
Снова тишина.
Подняв свой стул, Блакас снова уселся на него, чтобы продолжить игру в карты, со словами:
"Несомненно, это дама. Прошу ее поверить, что я рад был послужить к ее увеселению".
Барышня и Пушкин
Однажды Пушкин обедал на какой-то почтовой станции. В это время к нему приходит барышня вполне приличной наружности, говорит, что случайно узнала о проезде великого поэта, мечтает познакомиться с ним и т.д. В общем, барышня наговорила ему кучу комплиментов, и Пушкин, любезничая с ней, размяк. На прощанье барышня подала Пушкину вязаный кошелек и попросила принять его в память об их неожиданной встрече.
После обеда Пушкин уселся в коляску, но не успел он выехать из деревни, как его нагнал верховой и сказал, что барышня просит заплатить за купленный у нее кошелек десять рублей.
Позднее Пушкин часто со смехом рассказывал о своем авторском разочаровании.
Кому можно шутить
Как-то императрица Екатерина II играла на бильярде с кем-то из приближенных. В это время в зал зашел Иван Иванович Шувалов (1727-1797). Увидев графа, императрица низко присела. Все присутствующие сочли это насмешкой и угодливо рассмеялись. Императрица же выпрямилась и серьезно сказала:
"Вот уже сорок лет, что мы друзья с господином оберкамергером, а
потому НАМ очень извинительно шутить между собою".
Благодарность!
Один из приятелей князя Дмитрия Васильевича Дашкова (1784-1839) удивлялся, что тот встречается с одной дамой, которая и немолода, и нехороша собой.
Дашков на это ответил:
"Все это так, но если бы ты знал, как она благодарна!".
Петербургские штучки
Однажды на балу в Париже князь П.А. Вяземский был представлен одной даме и разговорился с ней. Дама сидела в кресле, а князь стоял возле нее. Неподалеку стояли несколько дам, и было несколько свободных стульев. Дама предложила князю взять стул, чтобы удобнее продолжить разговор, но Вяземский отказался, сказав, что не сядет при стоящих дамах. Дама улыбнулась ему:
"Сделайте одолжение, бросьте ваши петербургские вежливости: здесь никто их не поймет".
Вот что молодит дам!
Княгиня Татьяна Васильевна Юсупова (1769-1841, урожденная Энгельгардт) была скуповатой дамой. И вдруг в один момент в ней произошел переворот. Ее невестка, Татьяна Борисовна Потемкина (1797-1869, урожденная княжна Голицына), так рассказывала об этом.
Княгиня Юсупова редко пополняла свой гардероб и подолгу, почти до износу, носила одно и то же платье. Ближе к старости ей в голову пришла мысль о том, что ее женской прислуге после смерти барыни достанется совсем немного пожитков. С этого времени княгиня стала заказывать и надевать хотя бы по разу множество новых платьев из различных дорогих материй. Став такой щеголихой, она даже помолодела, принимала множество поздравлений с произошедшей с ней переменой и говорила своей невестке:
"Вы, которые знаете загадку этой перемены, вы поймете, на какую мысль наводят меня эти поздравления".
Свое завещание она также обогатила в пользу своей женской прислуги.
Скупая тетка
У Федора Толстого по прозвищу "американец" была очень скупая тетка. Она была замужем за богатым и гостеприимным московским барином. Естественно, он любил устраивать балы и обеды.
Во время таких пиршеств эта дама усаживалась у дверей, через которые вносились и выносились все кушанья. Так она контролировала слуг, чтобы те не присвоили себе часть подаваемых блюд. Кроме того, слуги должны были складывать ей на тарелку все, что оставалось на блюдах после разноски гостям. Все это она доедала, «чтобы не пропадало даром».
"Американец" дал ей прозвище – "тетушка сливная лохань".
Награда за храбрость
Граф Василий Васильевич Левашев (1783-1848) первым браком женился на даме, которая была не только старше его, но она была еще весьма некрасивой и плоской, как доска. Однажды граф застал ее в недвусмысленном положении с одним из своих адъютантов и сказал последнему:
"Поздравляю вас, любезнейший! Я хотел представить вас к Анне на шею, а теперь представлю вас к шпаге за храбрость".
Канцлер-жрец
Канцлер князь Александр Михайлович Горчаков (1798-1883) встречался с женой некоего Акинфьева и сделал того камер-юнкером. Тютчев по этому поводу заметил:
"Князь Горчаков походит на древних жрецов, которые золотили рога своих жертв".
Болтливая княгиня
Княгиня Трубецкая, кажется, Екатерина Ивановна (1800-1854), без умолку говорила при Тютчеве по-французски. На это Тютчев сказал:
"Полное злоупотребление иностранным языком; она никогда не посмела бы говорить столько глупостей по-русски".
Эпиграмма
В своих записных книжках П.А. Вяземский приводит понравившееся ему и популярное в то время четверостишие, автора которого он не смог установить:
"Она - прекрасная минувших дней медаль.
Довольно б, кажется, с нее и славы этой;
Но ей на старости проказ сердечных жаль,
И хочется быть вновь ходячею монетой".
(Продолжение следует)
