О портных и мундире
Суворову доложили, что пришел портной для снятия мерки мундира сардинского генералиссимуса. Александр Васильевич поинтересовался, какой национальности портной:
"Если он француз, то я буду говорить, как с игольным артистом; если немец, то как с кандидатом, магистром или доктором мундирологического факультета; если итальянец, то как с маэстро или виртуозом на ножницах".
Когда ему сказали, что портной итальянец, Александр Васильевич удовлетворенно согласился:
"Тем лучше; я не видал итальянца, хорошо одетого: он сошьет мне просторный мундир, и мне будет в нем раздолье".
В данном случае Суворов ошибся, так как получился великолепный синий мундир, обшитый золотом, все швы которого также были прошиты золотом.
Отношение к табаку
Суворов изредка любил понюхать табак из своей небольшой золотой табакерки и уверял, что это облегчает головную боль. Иногда он посыпал табаком какой-нибудь душистый цветок и снюхивал с него, приговаривая:
"Вот роскошь!"
Курение табака Александр Васильевич не жаловал.
Зная это, свита Суворова хотела запретить курение трубки одному встреченному гусару, но Александр Васильевич запретил это:
"Не трогайте его; он человек с талантом: выкуривает трубку мастерски. Он на войне видит дым батальонного огня".
Необходимость музыки
Один генерал при Суворове рассуждал о музыке и сказал, что следует уменьшить число музыкантов и пополнить ими ряды солдат. Александр Васильевич тут же резко возразил ему:
"Нет, музыка нужна и полезна, и надобно, чтобы она была самая громкая. Она веселит сердце воина; равняет его шаг; по ней мы танцуем и на самом сражении. Старик с большею бодростию бросается на смерть; молокосос, отирая со рта молоко маменьки, бежит за ним. Музыка удваивает, утраивает армию. С Крестом в руке священника, с распущенными знаменами и с громогласною музыкою взял я Измаил!"
Достойный противник
Когда Суворов узнал, что генерал Шерер (1747-1804) сдал командование генералу Моро (1763-1813) и отбыл в Париж, он сказал:
"И здесь вижу я перст Провидения. Мало славы было бы разбить шарлатана. Лавры, которые похитим у Моро, будут лучше цвести и зеленеть".
Порядок в танцах
На балу в Праге Суворов пустился в танцы, но с самым серьезным видом устроил жуткую неразбериху и кутерьму. Когда танцорам надо было двигаться влево, Александр Васильевич прыгал вправо, и наоборот, или вообще кружился, так что вскоре танцующие просто не знали, как и куда им двигаться. Суворов же был очень доволен произведенным эффектом и уверял всех, что именно он установил на балу надлежащий порядок.
Комплименты дамам
С дамами Суворов был всегда учтив и сыпал комплиментами. Когда в Милане одна тридцатилетняя герцогиня представила ему свою двенадцатилетнюю дочь, Александр Васильевич сделал вид, что не верит этому:
"Помилуйте, сударыня, вы еще сами молоденькая, прелестная девушка".
Когда же герцогиня сообщила, что она в разводе с мужем, Суворов вознегодовал:
"Я еще не видал в свете такого чудовища; пожалуйте, покажите мне его".
Об Италии
Когда генерал от кавалерии Вильгельм Христофорович Дерфельден (1735-1819) описывал Суворову прелести итальянской природы, тот сказал:
"Правда, друг мой, климат прелестен, но разврат страшен!"
Нужны воины
Один генерал просил Суворова о назначении в армию и представил ему просительное письмо, написанное великолепным слогом. Суворову указали на это обстоятельство, но Александр Васильевич возразил:
"Да, хорошо написано, но мне нужны воины, а не министр. Мой Багратион так не напишет; зато имеет присутствие духа, расторопность, отважность и счастие. Ум его образован более опытами, нежели теориею. В беседе с ним его не увидишь. Но он исполняет все мои приказы с точностию и успехом. Вот для меня и довольно".
(Продолжение следует)
