24 февраля 1934 года в Гранд-Пале выставил картину "Загадка Вильгельма Телля". Эта картина вызвала скандал ... среди сюрреалистов, которые в то время увлекались марксизмом – ведь одним из сюжетов картины был портрет Ленина. Андре Бретон и Ив Танги вместе с кампанией других сюрреалистов даже попытались повредить картину, но не сумели до нее дотянуться – она слишком высоко висела. На следующий день Бретон учредил нечто вроде суда над Дали, потребовав, чтобы он уничтожил эту картину (он назвал ее «контрреволюционным актом»). В противном случае Дали грозило изгнание из группы сюрреалистов.
Сальвадор Дали так много говорил и писал о себе и своем творчестве, что иногда стоит просмотреть некоторые из его высказываний – они могут много рассказать нам о герое этого выпуска:
"Пикассо – человек, о котором после своего отца я думаю чаще всего. Оба они, каждый по-своему, играют в моей жизни роль Вильгельма Телля. Ведь это против их авторитета я без всяких колебаний восстал еще в самом нежном отрочестве".
"Если моя картина, в которой «ничего не разберешь», способна произвести скандал – то есть фурор! – разве это не значит, что я - гений? А гения сам Бог велел выставлять!"
"Я не раз заявлял, что сюрреализм – это я. Даже мое имя Сальвадор, что по-испански означает "спаситель", я рассматриваю как знамение – быть спасителем современного искусства".
"Единственная разница между сюрреалистами и мной состоит в том, что сюрреалист – это я".
"Дон Кихот был сумасшедшим идеалистом. Я тоже безумец, но притом каталонец, и мое безумие не без коммерческой жилки".
"Из тех, кто не хочет ничему подражать, ничего не выходит".
Иногда высказывания Дали носят более глубокий характер:
"Как вы хотите понять мои картины, когда я сам, который их создаю, их тоже не понимаю. Факт, что в тот момент, когда пишу, не понимаю моих картин, не означает, что эти картины не имеют никакого смысла, напротив, их смысл настолько глубок, сложен, связан, непроизволен, что ускользает от простого логического анализа".
Большой интерес представляет высказывание Дали о Лорке, с которым он был очень дружен:
"Всякого рода красные, полукрасные, розовые и даже сиреневые, ничем не рискуя, развернули в связи со смертью Лорки постыдную демагогическую пропаганду, прибегая к гнуснейшему шантажу. Они пытались, и поныне не оставляют попыток, сделать из него политического героя. Но я, кто был самым близким его другом, могу поклясться перед Богом и историей, что Лорка, поэт до мозга костей, остается самым аполитичным существом из всех, кого мне довелось знать. Просто он оказался искупительной жертвой личных, сверхличных, местных страстей, а главное – пал безвинной добычей того всемогущего, судорожного, вселенского хаоса, который назывался гражданской войной в Испании".
Вот Сальвадор Дали беседует с американским искусствоведом Селдоном Родманом, который пытается уколоть художника.
Родман:
"Мне кажется, что Вы все время искажаете. Вы берете ногу или ложку и вытягиваете их до крайних пределов; Вы берете лицо..."
Дали:
"Нет, нет, извините, очень жаль, но это не искажение".
Родман:
"Вы вставляете ящики стола в чей-нибудь желудок..."
Дали:
"Нет, это совершенно не искажение".
Родман:
"Что же это?"
Дали:
"Когда я создаю мягкие часы, ногу километровой длины, я копирую самым честным и фотографическим образом одно из моих видений".
(Продолжение следует)
