Нужна музыка, но денег нет!
Первая духовая музыка в русской армии появилась, когда Петр I стал передавать в воинские части маленькие органчики из ливонских церквей. По примеру европейских армий Петр решил, что духовая музыка может укреплять боевой дух войск, но денег ни на инструменты, ни на капельмейстеров тогда в казне не было.
Необычная шапка
Однажды в Сенате Петр ожидал для назначенной аудиенции польского посланника. Было очень холодно, царь был без головного убора, а когда прибыл посланник, из дверей еще и пахнуло холодом. Тогда Петр снял с вице-канцлера Головкина его огромный парик и в таком странном головном уборе выслушал поляка. А рядом блистал своей лысиной вице-канцлер.
Невозмутимый бургомистр
Похожий случай произошел с Петром и в Ревеле, где он любил ходить на проповеди лютеранского пастора. На одной из таких проповедей царь сидел за Ревельским бургомистром. Было холодно, он был без головного убора и через некоторое время стал ощущать некоторое неудобство. Тогда Петр молча снял с сидящего перед ним бургомистра шапку и надел на себя. После окончания проповеди царь также молча надел шапку на невозмутимо сидевшего бургомистра и покинул кирху.
Своих - знаю!
В только что захваченном Ревеле местное дворянство старалось всячески угодить царю, давая в его честь балы и устраивая праздничные обеды. Во время обеда в доме Бстромов хозяйка велела подать царю особым способом приготовленных раков, которых Петр очень любил. Петр с большим удовольствием стал есть раков, когда к нему подошел его денщик Меншиков и громко сказал царю на ухо:
"Можно ли есть по стольку в стране, только что завоеванной и у таких людей, которым, может быть, и небезопасно доверяться вполне?"
Вознегодовавший Петр вскочил, схватил Меншикова за шиворот и выбросил его вон. Перепуганная Бистромша пала царю в ноги и стала что-то лепетать в свое оправдание, но Петр ее перебил:
"Не бойся, я так искренно убежден в расположении ко мне ревельцев, что останусь ночевать у любого из них. Этот,
- прибавил он, указывая на Менщикова, -
и другие мои придворные не внушают мне такого доверия. С любым из ваших сограждан я буду чувствовать себя безопаснее, нежели с ними. Успокойтесь: я знаю, с кем имею дело".
Лекарство от припадков
Известно, что Петр с детства страдал припадками. Когда такие припадки случались на людях, то придворные старались не смотреть на царя. Так как он очень не любил, чтобы его видели в таком виде.
У царского повара всегда наготове был порошок, приготовленный из зажаренной сороки в перьях и со всеми внутренностями. Такое вот лекарство и давали царю для того, чтобы приступ скорее прошел.
Разоблачение ювелира
Однажды Петр дал ювелиру Рокентину для ремонта несколько очень ценных вещей, в том числе и императорскую корону. Это был уже не первый заказ, который набожный ювелир выполнял для царя. Но на этот раз ценность полученных вещей была очень высока, и ювелир не устоял перед искушением. Ювелир жил на Васильевском острове, который в то время еще был покрыт лесами, но отказался от охраны, предложенной царем.
Рокентин закопал полученные сокровища под порогом своего дома, потом наставил себе синяков, пошел в лес и привязал себя к дереву. На следующий день освобожденный ювелир явился к царю и заявил, что его ограбили. Петр ни на секунду не поверил ювелиру и вначале пытался просто уговорить Рокентина вернуть сокровища, но тот стоял на своем. Затем ювелира подвергли пыткам, которые тот стойко переносил. Пастор на исповеди тоже не смог ничего выведать у Рокентина.
Тогда Петр велел вызвать из Риги суперинтенданта лютеранской церкви Брюнинга, которого царь очень ценил за образованность и красноречие. Брюнинг с согласия Петра обещал Рокентину прощение, но упрямый ювелир все отрицал. Брюнинг все же продолжал свои попытки, и во время одной из своих речей он сказал, что Рокентин прячет сокровище под порогом собственного дома. Он сказал это в образном смысле, но ювелир решил, что его разоблачили, и во всем признался.
Петр щедро одарил Брюнинга, а Рокентина навечно отправили в Сибирь.
Ссылка невиновного генерала
Польский генерал Хейне выиграл в Петербурге у Меншикова 4000 червонцев. Раздраженный Меншиков оскорбил поляка, на что тот ему с достоинством ответил:
"Заметьте, князь, что я такой же дворянин, как и вы, даже может быть почище вас; поэтому я вправе требовать удовлетворения".
Этого Меншиков не мог вынести. Он донес Петру о якобы преступных намерениях Хейне, и тот, нимало не смущаясь, сослал польского генерала, который даже не состоял в российской службе, в Сибирь.
Пусть строит!
Когда Карлу XII говорили, что Петр строит в завоеванной у него стране города и крепости, Карл обычно отвечал:
"Пусть строит – я успею разрушить".
(Продолжение следует)
