Однажды Свифт сказал своему другу Джону Арбетноту:
"Человек лишь изредка возьмет у вас совет, но всегда возьмет у вас деньги; по-видимому, деньги приятней совета".
Однажды у Свифта обедали гости и был подан бифштекс. Свифт взглянул на бифштекс и велел позвать кухарку:
"Бифштекс пережарен, возьмите его на кухню и устройте, чтобы он был зажарен в меру!"
Кухарка от испуга стала заикаться:
"Но ведь это невозможно, ваше преосвященство, вот если бы бифштекс был недожарен..."
Свифт прервал ее:
"Так вот, моя милая, если уж вам суждено делать ошибки, делайте такие, которые поддаются исправлению: сервируйте ваши бифштексы недожаренными".
В письме А. Поупу Свифт писал:
"Главная цель всех моих трудов - раздражать мир, а не развлекать его".
Своему младшему другу Томасу Шеридану Свифт писал:
"Вам надо обращаться с каждым человеком как с негодяем, не говоря ему этого, не бегая от него и не относясь к нему от этого сколько-нибудь хуже".
Свифт часто демонстрировал довольно черный юмор. Однажды он сидел с одним дублинским священником в нижней гостиной. Едва они встали из кресел и отошли, как рухнуло тяжелое зеркало, висевшее над креслами. Перепуганный священник воскликнул:
"Какое счастье, что мы успели встать!"
Свифт его мрачно поправил:
"Что вы успели встать".
Свифт лишь однажды в жизни получил литературный гонорар: его друг поэт Александр Поуп без ведома автора устроил ему 200 фунтов за "Гулливера".
Следует отметить, что за свой перевод Гомера Поуп получил 6000 фунтов.
В 1685 году Свифт повторно сдавал в дублинском университете экзамен для получения степени бакалавра искусств. К учебникам по логике он опять не прикоснулся, а когда его спросили, как же он будет рассуждать, не зная правил логики, Свифт ответил, что сумеет рассуждать и без правил. Это вызвало скандал.
Профессоры все же присудили Свифту искомую степень, но еле-еле, из сострадания, "по особой льготе", как было написано в экзаменационном листе. Все были уверены в ничтожных способностях Джонатана Свифта.
Когда Свифт учился в школе в Килкенни, он где-то купил дряхлую и годную лишь на убой лошадь и гордо привел ее в школу. Шутку никто не оценил, лошадь у него отняли и отвели на живодерню.
Все свои деньги, около 12 000 фунтов, Свифт оставил на сооружение госпиталя для умалишенных и идиотов. С помощью своих лондонских друзей он предпринял необходимые шаги и сделал такие формулировки, чтобы его завещание не могло быть опротестовано или оспорено.
(Продолжение следует)
