Мороженое от Михеича
Другим любимым местом гуляния костромичей был малый бульвар, который от собора спускался к Волге и шёл до самой беседки на её берегу. В начале малого бульвара стояла деревянная будка, в которой летом торговал мороженым известный всей Костроме Михеич. Он сам делал своё мороженое каким-то первобытным способом, но оно было очень высокого качества и пользовалось большим спросом у горожан.
Мороженое из рюмок
В праздники и во время ярмарки на Сусанинской площади появлялась ручная повозка с набитым льдом ящиком. Тут же продавалось мороженое, которое отпускалось вложенным в большие гранёные рюмки, а для извлечения мороженого выдавалась костяная ложечка, так что приходилось его есть, не отходя от тележки. После чего посуда и ложечка прополаскивались в талой воде, вытирались фартуком не первой свежести и были готовы для нового потребителя. Это мороженое обычно покупали приезжавшие на базар крестьяне, которые были не очень сведущими в вопросах личной гигиены.
Забота о нравственности
В начале XX века на прогулках по Русиной улице стали появляться проститутки, что стало волновать городские власти. Так как часов до шести вечера там гуляло довольно много учащихся, то полицмейстер посылал городового следить, чтобы эти барышни не появлялись раньше девяти часов.
Однажды городовой увидел трёх идущих девушек, подошёл к ним и вежливо сказал:
"Ежели кто из вас будет блядью, так будьте добры, уходите до вечера, так начальство велит".
Барышни эти оказались из благородных семейств, и вышел грандиозный скандал.
Старый нотариус
В Гостином дворе напротив церкви Воскресения на Площадке размещалась нотариальная контора Павлина Михайловича Михайловского. Он не любил никаких нововведений и до самого 1918 года он сидел за столом, на котором стояла песочница с мелким песком, употреблявшимся вместо промокательной бумаги. Писал он исключительно гусиными перьями. Электрическое освещение, осветившее город с 1912 года, он считал баловством, вредно влияющим на зрение, и хотя во всех соседних помещения свет был сильный, у него царствовал полумрак.
Одевался он в старинного фасона сюртуки, носил шляпу типичную для первой половины XIX века, и даже летом, в любую жару, носил пальто с пелеринкой времен Николая I. Жил он недалеко от своей конторы, но приезжал и уезжал в старинном экипаже.
В 1918 году никаких нотариальных дел не стало, и он от тоски умер.
Богомолец
В Костроме жило много ссыльных поляков. Среди них был и доктор Мечислав Петрович Богомолец. В монастырской гостинице Троицкой лавры он однажды очень долго объяснялся с монахом, объясняя, что он действительно Богомолец из Костромы. Монах же на все его объяснения твердил, что у нас здесь все богомольцы, иных и не бывает, а он, мол, должен в книгу записать его фамилию. Получив от доктора рубль, монах перестал спорить, или, как раньше говорили, "смущение" у него прошло.
Смертельная клизма
Когда Богомолец служил врачом в губернской больнице, в его отделение положили больного семинариста, которому он назначил клизму. По небрежности сиделок и дежурного фельдшера семинаристу поставили клизму из серной кислоты, после чего тот и умер.
Вины доктора в этом инциденте не было, но так как это произошло в его отделении, то он подал в отставку и занялся частной практикой. Так как он был очень квалифицированным врачом, то клиентов у него было много.
Врачеватель
Издателем газеты "Костромской листок" был некто Андронников, знаменитый на весь город тем, что умел изготовлять средство, которым довольно быстро излечивал трахому: болезнь глаз, довольно широко распространенную в дореволюционной России. За лечение он денег ни с кого не брал, но пациенты должны были приносить ему свежие яйца. Излечивал он даже самые трудные случаи, когда врачи не обещали выздоровления, но категорически отказывался сообщить рецепт своего эликсира.
После революции ему предложили или сообщить о тех средствах, которыми он лечит больных, или прекратить свою практику. Так как он продолжал лечить, то его арестовали, но вскоре выпустили.
Любовь к лошадям
В последней четверти XIX века у костромичан проснулась вдруг любовь к лошадям. По инициативе Ивана Сидорова было организовано Общество любителей рысистого бега, которое на частные пожертвования в конце Павловской улицы выстроило деревянный дом, деревянные открытые трибуны и забор вокруг ипподрома. Губернатором в Костроме тогда был Леонтьев, большой любитель лошадей, имевший где-то свой конный завод. Такое удачное стечение обстоятельств привело к тому, что у костромского общества, особенно у служилых людей, проснулся огромный интерес к конским бегам.
На бегах
Обычно бега проводились зимой и собирали множество публики. Здесь всё было как в столицах: теплый отапливаемый дом с буфетом и тотализатор. Платная публика, заполнявшая трибуны, время от времени наведывалась в буфет для дополнительного согрева организма, делала ставки и азартно переживала за своих фаворитов.
Вокруг забора были видны головы многочисленных бесплатных зрителей, стоявших на различных скамейках, ящиках и прочих подходящих предметах. Там тоже царил азарт, зрители между собой делали ставки и освистывали проигравших, посылая им вслед громкие и крепкие ругательства.
В 1899 году Леонтьева перевели во Владимир, а вскоре умер и Сидоров. Бега сразу же начали хиреть, а Общество любителей рысистого бега прекратило своё существование, распалось. Здание приспособили под трактир, а забор и трибуны постепенно растащили.
Популярное место
В самом начале Мшанской улицы была небольшая старинная церковь, кажется Михаила Архангела. Своей алтарной частью она выпирала за красную линию, установленную значительно позже, чем была построена церковь, и выходила на мостовую. Поэтому в базарные дни у самых алтарных стен стояло множество лошадей с санями или телегами, лежали кучи навоза, а по простоте тогдашних нравов стена алтаря регулярно использовалась для справления малой нужды. Церковное духовенство заказало и прикрепило к алтарной стене следующую вывеску:
"Здесь мочися строго восъпрещается"
Но это воззвание не помогло, и костромичи по старой привычке продолжали использовать это место для своего облегчения.
"Полтора чиновника"
Одного костромского чиновника из-за его необычайно высокого роста прозвали "Полтора чиновника". Был он необычайно худ, имел узкие плечи и впалую грудь.
(Продолжение следует)
