Державин и поэты
Однажды Державин дал для оценки свое стихотворение на суд поэтам Капнисту и Дмитриеву. Те стали разбирать его вместе с Державиным и при этом предлагали изменить то один стих, то другой. Державин вначале соглашался с ними, а потом рассердился:
"Вы что? Хотите, чтобы я пережил свою жизнь по-вашему?"
Павел и Ростопчин
Император Павел I однажды спросил графа Ростопчина:
"Скажи мне, отчего ты не князь?"
Ростопчин испросил у императора позволение высказать настоящую причину этого обстоятельства. Получив высочайшее разрешение, он начал:
"Дело в том, что предок мой прибыл в Россию зимой..."
Павел прервал его:
"Какое отношение имеет время года к пожалованному ему достоинству?"
Ростопчин продолжал:
"Когда мой татарский предок в первый раз явился ко двору, ему предложили на выбор шубу или княжеское достоинство. Так как стояли жестокие морозы, то мой предок выбрал шубу".
Плевако и купец
Один богатый купец по совету своих друзей обратился к известному адвокату Федору Никифоровичу Плевако с просьбой принять участие в его процессе. Плевако выслушал клиента, вник в суть дела, которое согласился вести, и сразу же попросил аванс. Купец удивился:
"А что это такое?"
Плевако ему в ответ:
"Задаток знаешь?"
Купец ответил:
"Знаю".
Тогда Плевако завершил беседу:
"Ну, так вот аванс в два раза больше".
Княгиня Долгорукая о Бироне
Хорошо известно, что Бирона в России не очень любили. Чем он занимался до того, как появился в 1718 году при дворе курляндской герцогини Анны Иоанновны точно не известно. Так княгиня Н. Б. Долгорукая в своих "Записках" так отзывается о нем:
"Он ничто иное был, как башмачник, на дядю моего сапоги шил".
Избрание герцога
В 1737 году Бирон прибыл в Митаву для того, чтобы участвовать в выборах герцога Курляндии. Он очень сильно домогался этого титула, но был совсем не уверен в благоприятном для себя исходе предстоящего голосования. Тут ему на помощь пришел рижский губернатор Рудольф Бисмарк, с которым он состоял в родстве. Дело в том, что Бирон и Бисмарк были женаты на сестрах фон Тройден. [Он принадлежал к тому же древнему прусскому роду, что и "железный канцлер" Отто Бисмарк, но к довольно дальней его ветви.] Бисмарк явился в Митаву с двумя полками верных ему войск и окружил здание, в котором происходили выборы герцога Курляндии. Надеюсь, что никому не надо объяснять, кто был избран курляндским герцогом.
За эту услугу Бисмарк получил чин генерал-аншефа русской армии и был пожалован генерал-губернаторы Ливонии.
Пестель и Ростопчин
Иван Борисович Пестель, отец будущего декабриста, был сибирским генерал-губернатором, но управлял своей территорией не выезжая из Петербурга. Однажды император Александр Павлович стоял в Зимнем дворце у окна с ним и Ростопчиным и спросил:
"Что это там, на кресте, чернеется?"
Ростопчин сразу же ответил:
"Ваше величество! Я не могу разглядеть. Это надобно спросить у Ивана Борисовича. У него ведь чудесные глаза: он видит отсюда все, что делается в Сибири".
Узнав о декабрьском восстании
в Петербурге, Ростопчин сказал:
"Обыкновенно сапожники делают революцию, чтобы сделаться господами. У нас же господа захотели сделаться сапожниками!"
Два генерал-губернатора
Когда московским генерал-губернатором после Ростопчина был назначен граф Тормосов, первый заметил:
"Москва подтормозила ! Видать, прытко шла!"
Тормосов, услышав этот каламбур, ответил Ростопчину:
"Ничуть не прытко! Она, напротив, была совсем растоптана !"
