Безбородко и Кокушкин
При канцлере князе Александре Андреевиче Безбородко как бы находился на службе В.П.Кокушкин.
"Как бы" -
потому, что был он человеком практически не знавшим грамоты (хоть и состоятельным), но очень честным, добрым и веселым. У него был дар прекрасно организовывать пиры, он сам любил поесть, и считался мастером потчевать других. Но в винах он разбирался очень плохо, хоть и считал себя знатоком в этом деле.
Князь решил проучить его. Как-то во время одного званого обеда Безбородко велел своему метр-д'отелю обнести гостей простым бордосским вином, назвав его
аква-марином . Когда все выпили князь Безбородко обратился к Кокушкину:
"А каково винцо, Василий Петрович?"
Тот, не ожидая подвоха, ответил:
"Подлинно отличное! От роду такого аква-марина не пивал. Хорошо бы еще рюмочку!"
Ответом ему был всеобщий хохот.
Отставка Державина
с поста статс-секретаря произошла после одного из его докладов императрице. Гаврила Романович докладывал о каком-то очень важном деле и так увлекся, что после одного из возражений императрицы ухватил ее за конец мантильи (при дворе такое обращение с императрицей было просто недопустимым!). Императрица тотчас же позвонила в колокольчик, и вошел ее камердинер Зотов:
"Кто еще там есть?"
Зотов отвечал:
"Статс-секретарь Попов".
Екатерина велела:
"Зови его сюда!"
Попов вошел, и Екатерина сказала ему с улыбкой:
"Побудь здесь, Василий Степаныч, а то вот этот господин много дает воли рукам своим".
Державин смутился и в отчаянии бросился императрице в ноги. Императрица же велела:
"Ничего, продолжайте докладывать, я слушаю".
После этого случая Державин был переведен из статс-секретарей в сенаторы.
Оленин о собрании Селакадзева
В самом начале XIX века в обществе было много разговоров о собрании древностей и редкостей князя Селакадзева. Многие любили порассуждать об этом собрании, но находилось очень мало желающих посетить это собрание. Одним из немногих отважился посетить дом Селакадзева известный русский художник Алексей Николаевич Оленин, который так рассказывал о своем посещении Г.Р.Державину:
"Мне давно говорили о Селакадзеве, как о великом антикварии, и я, признаюсь, по страсти к археологии, не утерпел, чтоб не побывать у него. Что ж, вы думаете, я нашел у этого человека? Целый угол наваленных черепков и битых бутылок, которые он выдавал за посуду татарских ханов, отысканною будто бы им в развалинах Сарая; обломок камня, на котором, по его уверению отдыхал Дмитрий Донской после Куликовской битвы; престрашную кипу старых бумаг из какого-нибудь уничтоженного богемского архива, называемого им новгородскими рунами. Но главное сокровище Селакадзева состояло в толстой, уродливой палке, вроде дубинок, употребляемых кавказскими пастухами для защиты от волков; эту палку выдавал он за костыль Иоанна Грозного, а когда я сказал ему, что на все его вещи нужны исторические доказательства, он с негодованием возразил мне:
"Помилуйте, я честный человек и не стану вас обманывать!"
В числе этих древностей я заметил две алебастровые статуйки Вольтера и Руссо, представленных сидящими в креслах, и в шутку спросил Селакадзева:
"А это что у вас за антики?"
"Это не антики, -
отвечал он, - но точные оригинальные изображения двух величайших поэтов наших, Ломоносова и Державина".
После такой выходки моего антиквария мне осталось только пожелать ему дальнейших успехов в приращении подобных сокровищ и уйти, что я и сделал".
Когда Оленин четыре года спустя сопровождал Державина в поездке к Селакадзеву, то заметил, что в квартире почти ничего не изменилось, только вместо подписи Ломоносов под одной из статуэток стояла подпись "И.И.Дмитриев".
О статс-дамах
Перед Отечественной войной 1812 года при императорском дворе насчитывалось только восемь статс-дам, но на службе находились только четыре из них.
Старшая из них, княгиня Екатерина Романовна Дашкова, постоянно жила в Москве. Графиня Анна Родионовна Чернышева и графиня Александра Васильевна Браницкая жили по своим деревням, а графиня Наталья Владимировна Салтыкова хоть и жила в Петербурге, но не ездила во дворец из-за того, что не выносила запаха пудры, помады и духов.
Постоянно же при дворе бывали графини Ливен и да Литта, и княгини Е.Н.Лопухина и Н.П.Голицына, причем император Алесандр I возвел в это звание только княгиню Голицыну, а остальные были пожалованы еще в предыдущие царствования.
Причем о княгине Наталье Петровне Голицыной следует сказать еще несколько слов, ибо она была пожалована в статс-дамы, вопреки обычаю, не за заслуги своего мужа, а за свои семейные добродетели и за всеобщее к ней уважение. Впрочем, она была очень знатного происхождения: дочь графа П.Г.Чернышева была одной из самых красивых женщин Империи и стала фрейлиной еще в начале царствования императрицы Екатерины II.
Дипломатическая охота
В один из первых годов XIX века в окрестностях Петербурга состоялась охота, о которой впоследствии еще долго вспоминали в столице. Секретари английского и австрийского посольств захотели поохотиться на медведя. Они сговорились с мужиками и заплатили вперед деньги. Дело было в феврале месяце, и мужики присмотрели в окрестностях реки Тосны две берлоги, в которых медведи спокойно сосали себе лапу. Доложили секретарям, те быстро собрались и отправились к месту охоты. Но, очевидно, дух надвигающейся опасности разбудил медведей, и когда дипломаты прибыли к месту охоты берлоги оказались совершенно пустыми. Было видно, что еще совсем недавно здесь спали звери, виднелись свежие следы мишек, но...
Негодованию дипломатов не было предела! Они обвиняли мужиков в преступной небрежности и требовали назад деньги. Так все могло бы и закончиться печально для мужиков, но один из них оказался довольно смекалистым малым. Он предложил секретарям немного успокоиться и передохнуть, а он им к утру устроит охоту на лося. Попутно выяснилось, что дипломаты никогда не видели лося и не представляли как выглядит этот диковинный российский зверь. Это обстоятельство сильно облегчило мужикам их дело.
Пока дипломаты улеглись ночевать в деревне, смекалистый мужик добыл где-то старую корову, отвел ее вечером в лес и бросил ей охапку сена, предварительно привязав ее к дереву. Потом он пришел в деревню, разбудил дипломатов и сказал им, что он только что видел свежие следы молодой лосихи, что дипломатам следует поторопиться, так как для успеха дела им следует быть на месте еще до рассвета. Дипломаты, естественно, повскивали со своих лежбищ и отправились за своим провожатым в лес. В ночной темноте они смутно разглядели молодую лосиху, смирно стоявшую у своей охапки и не замечавшую появления славных охотников. Два Нимврода одновременно зарядили свои ружья и дали залп, которым несчастное животное было убито наповал. Охотники не пожелали осматривать свою добычу, а велели доставить ее им в Петербург для показа своим приятелям. Мужик был при этом очень щедро награжден.
Дипломаты вернулись в столицу и очень гордились своей охотой, но тут обстоятельства этой охоты стали достоянием общественности. Дипломаты не стали настаивать на том, чтобы их охотничий трофей был доставлен в столицу. Так что лосиха-корова была съедена крестьянами за здравие славных охотников!
Бомарше и Превиль
Когда двор, наконец, разрешил Бомарше ставить своего "Севильского цирюльника", встал вопрос о выборе актеров. Роль Фигаро выпала самому знаменитому актеру той эпохи Превилю. Тому пьеса очень понравилась, но он был уже в годах, а ему искренне захотелось, чтобы такая замечательная пьеса имела успех. Он встретился с Бомарше и порекомендовал тому для успеха пьесы взять на роль Фигаро молодого актера Дазенкура. Бомарше очень удивился, так как Дазенкур числился в третьих рядах актеров. Превиль возразил:
"В том-то у нас и вся беда, что покамест иному старому черту, главному в амплуа, не надумается отойти ad patres (к праотцам), молодой талант должен гибнуть в неизвестности и часто пропадать без занятия".
У Бомарше хватило смелости прислушаться совета старого актера, и он передал роль цирюльника Дазенкуру. Бомарше нисколько не раскаивался в сделанном, Дазенкур сделался любимцем публики, а Превиль сыскал еще большее уважение.
Потемкин и калмык
В последние годы царствования Елизаветы Петровны в люди выбился какой-то калмык. Он всем говорил
"ты"
и приговаривал
"я тебе лучше скажу".
Бывая в обществе, он стал играть в карты, вел большую игру и бывал даже у князя Потемкина, который быстро привык к нему и полюбил играть с ним в карты. Однажды Потемкин несчастливо играл против калмыка, разгорячился из-за своей неудачи и сказал банкомету:
"Надо быть сущим калмыком , чтобы метать так счастливо!"
Калмык возразил:
" Я тебе лучше скажу , что калмык играет, как князь Потемкин, а князь Потемкин, как сущий калмык, потому что сердится".
Потемкин захохотал и подхватил:
"Вот насилу-то сказал ты лучше !"
Солдат Пичугин
В городе Судогде Владимирской губернии начался как-то страшный пожар. У здания с казной стоял на часах солдат Пичугин. Прибегает к нему сосед с известием, что домишко его занялся, и чтобы он скорее сменялся с караула и бежал домой. Солдат отвечал:
"Не можно! Казну еще не повытаскивали".
Прибегает другой сосед и говорит, что чуть не сгорели его жена с сыном. Пичугин отвечает:
"Не можно! Казну еще не совсем повытаскали".
Наконец казну
повытаскали, и Пичугин, сменившись с караула, побежал к дому. Но нашел он только пепелище, да обгоревшие трупы жены и сына. Император Александр Павлович узнал о поступке солдата Пичугина и пожаловал ему единовременно пятьсот рублей и триста рублей ежегодной пенсии.
Казалось бы чего еще, но описание подвига солдата Пичугина еще не окончено: полученные пятьсот рублей он роздал все до копейки пострадавшим вместе с ним от пожара!
Славный русский солдат Пичугин!
