Ахматова о молодых поэтах
В начале шестидесятых годов многие молодые поэты старались попасть под удар критических статей, и даже интриговали для достижения своих целей. Для жизни эти статьи были уже не опасны, но приносили героям большую популярность в народе. Анна Андреевна Ахматова сказала про таких поэтов:
"Боже мой, очередь на Голгофу".
Сталин и Богомолец
Академик А.А.Богомолец утверждал, что человек может жить до 150 лет. Сталин внимательно следил за его работой, оказывал ему всяческую поддержку и не обходил наградами и званиями. Когда же в 1946 году академик умер в возрасте 65 лет, Сталин сказал:
"Вот, ведь, жулик: всех обманул!"
Лишний вес
Московский конферансье Михаил Гаркави был очень тучным человеком. В одном провинциальном аэропорту к нему подошел дежурный и строго спросил:
"Скажите, гражданин, а сколько же вы весите?"
Гаркави улыбнулся:
"Всего сто двадцать килограммов!"
Дежурный был строг:
"Гражданин, у нас так не положено. Допустимый вес пассажира - сто килограммов и не больше".
Гаркави сделал испуганный вид:
"А что же мне делать с лишними килограммами - отрезать, что ли?"
Но дежурный был малый не промах:
"Нет, но вам придется заплатить за них, как за багаж..."
Шутки Сталина (Любовь Орлова)
Как-то на приеме Сталин спросил у известной актрисы Любови Орловой:
"Тебя муж не обижает?"
Орлова кокетливо улыбнулась:
"Иногда обижает, но редко".
Сталин спокойно продолжал:
"Скажи ему, что если он будет тебя обижать, то мы его повесим".
А муж Орловой, кинорежиссер Григорий Александров, присутствовал тут же. Посчитав, что настала его очередь вмешаться в шутливый разговор, он с улыбкой же и спросил:
"За что повесите, товарищ Сталин?"
На что совершенно серьезно Сталин ответил:
"За шею, товарищ Александров".
Акимов у Фурцевой
Известный режиссер Николай Павлович Акимов был очень остроумным и, по тем временам, отважным человеком. Однажды на совещании у министра культуры Фурцевой для выступающих был установлен очень жесткий регламент, а Фурцева без конца перебивала ораторов и отнимала у них время. Тогда Акимов предложил:
"Давайте, Екатерина Алексеевна, поставим часы, как у шахматистов: вот ваше время, а вот - наше".
Фурцева смутилась и больше не перебивала ораторов.
Аверченко и цензура
Во время Первой Мировой войны известный писатель Аркадий Тимофеевич Аверченко прислал в цензуру рассказ на военную тему. Цензор пропустил рассказ в печать, вычеркнув единственную фразу:
"Небо было синее".
Когда впоследствии удивленный писатель поинтересовался о причинах, побудивших цензора сделать такое изъятие, тот ответил, что такая фраза может навести противника на мысль о том, что действие рассказа происходило на южном участке фронта, а это уже является государственной тайной.
Адельгейм в Одессе
Провинциальный актер Рафаил Адельгейм в пьесе Дюмурье "Трильби" играл роль Свенгали. По ходу пьесы он сообщает кому-то свой адрес:
"Улица Тюильри, шестнадцать".
Как-то, выступая в Одессе, Адельгейм оговорился и назвал номер дома "восемнадцать".
Тут же из зала последовала реплика:
"Свенгали! И как это давно вы поменяли квартиру? Раньше, кажется, вы жили в доме шестнадцать!"
Михаил Дудин в рекламе
Ленинградскому поэту Михаилу Дудину однажды позвонили с парфюмерной фабрики и попросили написать несколько рекламных строк к выпуску новой пудры, которую было решено назвать "Волшебная пудра". Поэт тут же в трубку продиктовал:
"Красавицей станет любая лахудра,
Ей в этом поможет "Волшебная пудра".
На другом конце провода тихо извинились и повесили трубку.
