В шахматы люди играют уже многие сотни лет, если не больше, и разных историй, связанных с ними, накопилось уже предостаточно. Вот некоторые из них.
Реннод де Монтабан
Даже в весьма отдаленные времена шахматисты весьма болезненно реагировали на поражения в шахматных партиях. Некий Реннод де Монтабан играл партию с племянником Карла Великого и проиграл ему. В припадке ярости он схватил шахматную доску (а в те времена они были весьма массивными) и ударил своего соперника по голове. От удара соперник скончался на месте, а дальнейшая судьба Реннода мне неизвестна.
[Если кто знает, что с ним произошло и сообщит мне об этом, я буду весьма признателен. - Ст. Ворч.]
Два принца
Когда сын Вильгельма Завоевателя, принц Генрих, находился при дворе французского короля, он часто играл партии с наследником престола Людовиком. Во всех партиях постоянно выигрывал Генрих, что все больше и больше раздражало Людовика. После одного из проигрышей Людовик запустил в Генриха шахматной доской и обозвал его бастардом и сыном бастарда. В ответ Генрих той же доской раскроил Людовику кожу на голове. Но тут вмешались придворные и предотвратили дальнейшее развитие конфликта.
Может быть, отсюда и пошла многовековая вражда французов и англичан?
Граф де Стайр
Граф де Стайр отличался весьма вспыльчивым характером и, получив мат, мог чем угодно запустить в своего соперника, а то и ранить его. Его постоянный соперник, полковник Стюарт, перед тем как объявить мат своему командиру, убегал в дальний угол комнаты и оттуда кричал:
"Вам шах и мат, сир!"
Так обстояли дела в древние времена. Но и в новые времена с шахматистами происходило множество забавных, а подчас и драматических событий.
Ласкер и Тарраш
Когда в 1908 году Эммануил Ласкер и Зигберт Тарраш обсуждали условия проведения матча за шахматную корону, Тарраш заявил:
"У меня с Вами может быть только один разговор из трех слов!"
Ласкер очень удивился:
"Вот как! И какой же?"
Тарраш самоуверенно отрезал:
"Шах и мат!"
Таррашу пришлось впоследствии горько пожалеть о своих словах, так как он проиграл Ласкеру намного больше партий, чем выиграл. Впоследствии он даже пустил сплетню о том, что Ласкер выигрывает партии, даже находясь в худшей позиции, с помощью гипноза.
Таль и Бенко
Многие шахматисты очень часто переоценивают степень своего мастерства. Так американец Пал Бенко считал, что он играет не слабее Михаила Таля (большинство других гроссмейстеров не разделяло его мнения). На турнире претендентов в 1959 году Бенко проиграл Талю три партии и стал всем говорить, что он не может играть с Талем, так как тот его гипнотизирует (на Таля многие так жаловались). На четвертую партию Бенко пришел в черных очках. Вскоре после начала партии Таль тоже надел черные очки. Так они и сидели за столом, пока Бенко не пропустил сильный ход Таля, после чего сдался. Свой же проигрыш он объяснил тем, что... плохо видел шахматную доску и фигуры на ней.
Ласкер и Рети
На Московском международном турнире в 1925 году Ласкер в очередном туре должен был встречаться с Рихардом Рети. Вечером он быстро распрощался со своими собеседниками, заявив, что завтра у него очень опасный противник. Один из собеседников удивился:
"Как же так? Ведь завтра Вы играете с Рети, который не выиграл у Вас ни одной партии!"
Поучителен ответ шахматного гения:
"Тем опаснее он для меня в каждой последующей партии".
Керес и Гутьерес
На турнире в Мар дель Плата Пауль Керес в первом туре играл с чилийцем Иоахимом Гутьересом и попал в совершенно проигранное положение. В это время к чилийцу стала часто подходить его жена и о чем-то с ним беседовать. После этих бесед чилиец вдруг стал нервничать, растерял все свое преимущество и еле свел партию вничью. Впоследствии выяснилось, перед партией чилиец пообещал своей половине купить шубу, если он выиграет партию у Кереса. Когда положение Кереса стало бедственным, жена Гутьереса стала объяснять своему мужу, какая именно шуба ей нужна. Дообъяснялась!
Давид Бронштейн
Некоторые шахматисты любят подолгу думать над первым ходом. Отличался этим и известный гроссмейстер Давид Бронштейн. Над первым ходом он мог продумать более тридцати минут. Когда его спросили о причинах такого поведения и почему он не может заранее подготовить вариант игры или хотя бы первый ход в партии, Бронштейн ответил:
"Размышляя над первым ходом, я определяю, как буду начинать следующую партию".
