22 сентября президент Союза Линкольн, наконец, в присутствии всего кабинета огласил Декларацию об освобождении рабов, которая должна была вступить в силу с 1 января 1863 года. В тот же день декларация была опубликована всеми газетами северян, а также вышла в виде отдельных брошюрок. Даже на Севере этот шаг администрации президента Линкольна не встретил единодушного одобрения, что уж тут говорить о настороженной реакции нейтральных штатов. На Юге же это вызвало настоящий взрыв негодования.
Да северяне предоставили неграм свободу, но и только... Даже сам Линкольн до самой своей гибели выступал против предоставления неграм каких-либо гражданских прав. О реакции других белых северян красноречиво говорит тот факт, что в ноябре 1862 года республиканцы потерпели сокрушительное поражение на промежуточных выборах в конгресс, где демократы теперь на два года получили абсолютное большинство. Демократы не посмели открыто выступать в защиту рабства, но они стали открыто и настойчиво требовать прекращения братоубийственной войны и признания независимости Конфедерации.
Положение Линкольна значительно осложнилось, и в эти дни он сказал:
"Мы сейчас подобны китобоям, ведущим трудную погоню. Мы, наконец. вонзили гарпун в чудовище, но должны теперь следить за своим курсом, иначе одним взмахом хвоста оно отправит нас к праотцам".
Фредериксберг.
В такой ситуации Линкольну была крайне необходима какая-нибудь крупная победа над противником. Разуверившись все же в способностях МакКлеллана, 5 ноября Линкольн подписал приказ о снятии его с должности командующего Потомакской армией и назначил на нее генерала А. Бернсайда, который в битве при Шарпсберге тоже наделал множество ошибок.
Новый командующий Потомакской армией сразу же рассорился с главнокомандующим Хеллеком и решил обращаться теперь напрямую к президенту Линкольну через голову своего непосредственного командира. Шаг для любой армии просто неслыханный! Линкольн, который обычно не вмешивался в подобные дела, так как совершенно справедливо считал себя недостаточно компетентным в военных вопросах, неожиданно поддержал строптивого генерала и разрешил ему, несмотря на энергичные возражения Хеллека, провести наступление на позиции мятежников.
У Бернсайда было 120 тысяч солдат и 374 орудия, так что он не сомневался в своей победе и решил захватить Ричмонд, то есть он решил повторить старую ошибку МакКлеллана: вместо того чтобы попытаться разбить главные силы южан Бернсайд решил внезапным ударом захватить столицу Конфедерации. Если бы такое наступление было подготовлено должным образом, то, возможно, действиям северян и сопутствовал бы успех, но...
В течение трех дней, с 17 по 19 ноября части северян стягивались к берегам Раппаанноака, но тут выяснилось, что к предполагаемым местам переправы не доставлены понтонные лодки и прочие необходимые материалы. Элемент внезапности был безвозвратно утрачен! Позднее Бернсайд обвинял во всем Хеллека, а тот отвечал ему тем же. Пока же наступила непредвиденная пауза в ведении наступления, выпал снег, а генерал Ли успел хорошо укрепиться на противоположном берегу реки.
В этих условиях Бернсайд все же решил продолжать наступление, но стал выпрашивать у Линкольна подкрепления, боеприпасы и прочее. В подкреплениях Линкольн решительно отказал, а все остальное было Бернсайду полностью предоставлено. 25 ноября начали прибывать понтоны, а Бернсайд приказал подвозить прямо к берегу Раппааннока боеприпасы и продовольствие. Он продолжал готовить наступление.
Ночами просиживал генерал над картами, но ничего придумать не мог.
Дело было не в том, что Ли располагал 70 тысячами солдат. Конфедераты заняли и прочно укрепились на почти неприступных позициях в городе Фредриксберг и вокруг него, а этот город лежал на холмах с очень крутыми склонами. Время шло. 9 декабря группа офицеров северян со Стаффордских высот внимательно изучила позиции южан и доложила Бернсайду, что в данных условиях, учитывая хорошо укрепленные позиции южан и погодные условия, атака на Фредериксберг совершенно невозможна. Но в ночь с 10 на 11 декабря Бернсайд принял неожиданное решение о немедленной атаке на позиции южан. Он разбудил своих офицеров и сообщил пораженным слушателям о принятом решении, не слушая никаких возражений. Бернсайд распорядился установить на Стаффордских высотах 150 орудий, полагая, что их огонь с этих позиций надежно прикроет его войска во время переправы.
Две переправы через реку Бернсайд решил установить на некотором расстоянии друг от друга. Решение, в принципе, правильное, но места для них он выбрал крайне неудачные. Одна из них попала прямо под огонь орудий южан из Фредериксберга, а другую отделала от неё впадина Дип-Ран, что затрудняло координацию действий двух корпусов северян.
Генерал Ли сразу же увидел эту ошибку северян, и разместил свои 306 орудий так, чтобы они могли нанести наступающим северянам максимальный урон. Он также позволил северянам спокойно навести свои переправы, чтобы позже, во время их наступления, громить северян по частям.
Утром 12 декабря отряды северян двумя корпусами, которыми командовали Эдвин Самнер и Уильям Франклин, начали переправу через Раппаанноак, а орудия северян открыли огонь по позициям конфедератов. Сразу же выяснилось, что снаряды орудий, расположенных на Стаффордских высотах, не долетали до позиций южан. Трудно было сделать пару пристрелочных выстрелов немного раньше? Так половина артиллерии северян оказалась не у дел. Другие же орудия северян успешно крушили городские здания, но больших потерь укрывшиеся южане не несли.
Орудия же южан успешно косили двигавшиеся к Фредериксбергу части северян. Северянам приходилось карабкаться на очень крутые склоны холмов, они несли очень большие потери, но их было слишком много, и им удалось к концу дня расположиться на позициях близ городских укреплений. Потери северян были очень большими, но следующий день оказался ещё страшнее.
Вдоль окраин Фредериксберга протянулась каменная стена высотой чуть менее человеческого роста. Когда утром 13 декабря северяне возобновили свои атаки на позиции южан, стрелки конфедератов повели из-за этой стены убийственный огонь, почти в упор, по колоннам наступающих. Если к этому добавить сильный огонь артиллерии конфедератов, то становится понятным, что северяне несли огромные потери. Вся площадь перед каменной стеной была усеяна трупами северян, а у стены высота горы трупов к вечеру почти сравнялась с высотой самой стены.
Несмотря на такие потери северянам удалось приблизиться вплотную к Фредериксбергу, обойти стену и зацепиться на несколько полуразрушенных зданий в городе. Но заплатили они за это слишком высокую цену. Видя это, многие офицеры северян просто отказывались бросать свои части в наступление. Корпус генерала Хукера находился в резерве, и когда Бернсайд приказал ему перейти в наступление, Хукер отказался. Бернсайд настоял на своем приказе, угрожая непокорному Хукеру военно-полевым судом [что, в общем-то, с моей точки зрения, правильно!], и тот вынужден был подчиниться. Его корпус провел 14 (четырнадцать!) атак на позиции южан, но все они оказались безуспешными. После боя Хукер заявил:
"Видя, что я уже потерял столько солдат, сколько подразумевал потерять отданный мне приказ, я прекратил атаку".
К вечеру 13 декабря бессмысленность лобовых атак стала ясна даже Бернсайду, и он отдал приказ о всеобщем отходе. Увидев это, многие офицеры южан стали требовать от генерала Ли, чтобы тот отдал приказ о контрнаступлении, считая что полностью деморализованные части северян не устоят против их удара. Ли категорически отклонил их просьбы, пояснив, что в таком случае стороны поменяются местами. И теперь уже солдаты южан попадут под огонь артиллерии северян, расположенной на Стаффордских высотах и понесут большие потери.
Потери северян за два дня составили около 12700 человек, а южане потеряли около 5300 человек.
Бернсайд было начал перегруппировку отведенных частей северян, и стал готовиться к новому наступлению, но Линкольн категорически запретил ему какие-либо действия без его личного разрешения.
Завершая описание этого сражения, хочу обратиться к одной статье в газете северян "Цинциннати коммершиел" за 17 декабря. Корреспондент этой газеты утром 12 декабря с удивлением спрашивал у солдат, почему южане не открывают огонь по их наступающим частям. Один из солдат ответил ему:
"Они хотят, чтобы мы туда вошли. Выбраться оттуда будет совсем не так красиво и просто. Вы увидите это сами, если так получится".
Корреспондент увидел всё это и ужаснулся, ведь даже простому солдату было понятно то, что не мог и не желать понять командующий Потомакской армией северян. Статья завершалась фразой:
"Фредериксберг оказался ловушкой, и мы сами бросились в нее".
Дела на Западе
Приходится признать, что в 1862 году дела у Союза на восточном фронте складывались далеко не блестяще, но ведь был еще и западный фронт, о котором мы как-то забыли. Что ж, переместимся теперь на Запад.
Я уже писал о победах генерала Гранта в среднем течении Миссисипи при Генри, Донелсоне и Шайло. Верховья Миссисипи северяне контролировали ещё с самого начала войны. Когда же 25 апреля 1862 года силы северян во взаимодействии с флотом Союза взяли Новый Орлеан, то они закупорили для южан всю реку. Южане теперь контролировали только среднее течение Миссисипи, и их крупнейшим укрепленным пунктом в этом районе оставался Виксберг.
Северяне стремились овладеть всем течением этой реки, чтобы окончательно отрезать от Конфедерации штаты Техас, Луизиана и Арканзас, откуда южане получали значительную часть продовольствия и припасов для снабжения своей армии, а также пополнения живой силы. Однако особо крупных сражений на западном фронте практически не велось. Южане предпочитали действовать в этом районе небольшими мобильными отрядами, которые нападали на базы снабжения северян, их обозы, склады и мосты. Отряды южан постоянно проникали в Тенесси и Кентукки, нанося северянам большой урон, а потом стали появляться даже в Индиане. В этих "партизанских" набегах особенно отличились командиры южан Натаниел Форрест и Джон Х. Морган.
Успехи северян на Западе пока были не особенно крупными и впечатляющими, но постоянными и целенаправленными. Так 30 мая 1862 года северянам удалось неожиданно захватить у конфедератов важный город Коринт, который фактически стоял на пути всех перемещений южан из Миссисипи и Алабамы на Тенесси и Кентукки. Поэтому южане стремились любой ценой отбить Коринт у противника.
За оборону всего этого района отвечал генерал Грант, но обороной собственно Коринта руководил генерал У. Розенкранц, который был известен своей медлительностью и нерешительностью. В Коринте насчитывалось около 23 тысяч солдат северян.
Наступать на Коринт в конце сентября стал генерал конфедератов Э. ван Дорн, части которого насчитывали около 22 тысяч человек. Южане очень полагались на неожиданность своего нападения. Кроме того в руках у ван Дорна была точная карта укреплений города, которую южанам переслала их агент Аурелия Бартен. Из карты следовало, что Розенкранц очень неудачно расположил укрепления вокруг города, а это внушало ван Дорну дополнительную уверенность в своем успехе. Он не знал, что миссис Бартен уже три недели как была тайно арестована северянами и изобличена в преступлении. Подлинная карта укреплений Коринта была у нее изъята, а контрразведчики северян изготовили фальшивую карту укреплений Коринта и переслали ее южанам. Такой вот детектив.
(Продолжение следует)
