Фишер играет в настольный теннис
Однажды Роберт Фишер (1943-2008) сыграл несколько партий в настольный теннис с весьма известным спортсменом Марти Райзманом (1930-2012), который два раза выигрывал весьма престижный турнир US Open. Райзман потом так отзывался о своём противнике:
"Фишер играл в настольный теннис так же, как в шахматы: свирепо, яростно, отыскивая в противнике самое уязвимое место. Он был беспощадным, бессовестным, хладнокровным убийцей..."
Шахматы и жизнь
Как-то один из журналистов поинтересовался у Фишера, как он относится к тому, что вся его жизнь сосредоточена на шахматах. Фишер сказал, что эта проблема его действительно беспокоит:
"Играя в шахматы, вы теряете контакт с реальной жизнью, так как вы не ходите на работу и не общаетесь с другими людьми. Иногда я думаю оставить шахматы, но что ещё я умею делать?"
“Мимофант”
Писатель Артур Кёстлер (1905-1983) в 1972 году в качестве журналиста освещал матч между Фишером и Борисом Спасским. Тогда-то он и придумал для Фишера определение “мимофант”:
"Мимофант – это гибрид между мимозой и слоном [elephant]. Такой вид раним, как мимоза, если затронуты их чувства, и толстокож, как слон, когда дело касается других".
На конкурсе красоты
В 1971 году Фишер приехал в Югославию, где остановился у известного журналиста и шахматиста Дмитрие Белицы (1935-). Белица в то время работал над серией телевизионных передач о выдающихся шахматистах прошлых лет и иногда просил Фишера помочь ему с анализом некоторых партий.
В воскресенье Белица пригласил Фишера в Сараево, где проходил конкурс красоты. Почётные гости сидели в первом ряду, как вдруг в самый разгар конкурса Фишер вытащил из кармана свои миниатюрные шахматы и спросил у Белицы:
"А что ты думаешь о ферзе на g6?"
Фишер о женщинах
Своё мнение о женщинах у Фишера сложилось ещё с юных лет, и он формулировал его так:
"Женщины – они все слабые и глупые, по сравнению с мужчинами".
Позднее он стал добавлять:
"Спасский сделал большую ошибку, когда женился".
Пришлите другую переводчицу
К матчу с Петросяном Фишер поехал готовиться в Аргентину, где местная шахматная федерация предоставила ему очаровательную переводчицу. К сожалению, дама плохо представляла себе, что такое шахматы, а Фишер, не обращая никакого внимания на достоинства переводчицы, первым делом усадил её за доску. Он сразу же убедился, что красавица не может самостоятельно сделать даже элементарного хода, и позвонил в федерацию:
"Пришлите мне, пожалуйста, другую переводчицу, так как эта очень плохо играет в шахматы".
Выбор города
Взвешивая шансы городов, которые рвались устраивать его претендентские матчи, Фишер всегда говорил, что ехать следует туда, где предлагают наибольший призовой фонд.
Никакой рекламы!
Фишер всегда отказывался от участия в рекламе в каком бы то ни было виде, и какие бы фантастические гонорары ему не предлагали. Он просто не хотел, чтобы кто-нибудь ещё зарабатывал себе деньги, используя его имя.
Даже когда его мать захотела выпустить серию портмоне с его профилем и автографом, Фишер категорически запретил ей делать это.
Благородство Фишера
Вместе с тем Фишеру были свойственны определённое благородство и доброта.
Когда Фишеру было около десяти лет, мать отвела его в шахматный клуб, хозяином которого был Джон Коллинз (1912-2001). Прикованный к инвалидной коляске, Коллинз стал одним из первых тренеров Фишера, а “Бобби” проникся к нему чувством благодарности. Чуть позже Фишер начал играть партии на ставку в один доллар, и 25 центов с каждого выигрыша он отдавал Коллинзу.
В 1962 году на острове Кюрасао проходил турнир претендентов; вскоре после начала соревнований Михаил Таль заболел и оказался в больнице. Единственным гроссмейстером из участников этого турнира, который навестил больного Таля, оказался Роберт Фишер, хотя от СССР там ещё выступали Пауль Керес, Тигран Петросян, Ефим Геллер и Виктор Корчной.
Вечно юный
Известный в 50-е годы XX века американский шахматист Элиот Херст [Eliot Hearst (1932-)] был в 1962 году капитаном американской команды на шахматной олимпиаде в Варне, и вопреки мнению большинства журналистов тепло отзывался о члене своей команды:
"Мне бы не хотелось, чтобы у вас создался негативный образ – он очень приятный человек".
Позднее Херст говорил о Фишере, что тот так и не повзрослел.
С ним был солидарен и Борис Спасский, который называл Фишера [уже позже 1972 года] “вечно семнадцатилетним”.
Шахматные анекдоты. Вып 19
(Продолжение следует)
