Академик А.Н. Крылов рассказывает. Часть II


Анекдоты № 543 от 16.04.2010 г.




Тёплый Стан

А.Н. Крылов в детстве жил в селе Тёплый Стан Курмышского уезда Симбирской губернии, дворов в 200, которые тянулись двумя порядками версты на полторы. Посредине южного порядка церковь; западная половина села была филатовской, восточная - сеченовской.
Филатовская усадьба принадлежала дяде отца Лёши Крылова Петру Михайловичу Филатову и состояла из сада в 16 десятин со старыми громадными деревьями.
Сеченовская половина заключала старый большой двухэтажный дом с садом и усадьбой, где жили братья Андрей (?-1895) и Рафаил (1822-1909) Михайловичи Сеченовы.

Карикатура на печи

На печке в доме Эпифродита Петровича Лодыгина, дяди А.Н. Крылова, была нарисована карикатура, изображавшая всех местных помещиков, собравшихся на балконе усадьбы Петра Михайловича Филатова, дяде отца А.Н. Крылова. Всех изображённых на печке лиц можно было легко узнать. Андрей Михайлович Сеченов на этой картинке с дубиной в руке вёл на цепи вместо медведя теплостановского попа.
Когда на Пасху и Рождество в дом попы приходили "славить", дубину и цепь соскабливали, и тогда получалось, что поп и Сеченов просто пляшут. Затем картинка восстанавливалась в первоначальном виде.

Лекции о лягушках

Иван Михайлович Сеченов (1829-1905) часто летом приезжал в Тёплый Стан к братьям на отдых. Иногда он читал родственникам и знакомым популярные лекции, и для демонстрационных опытов Лёше поручалось наловить в прудах лягушек. За это его тоже допускали на лекции.
Вскоре Лёша уже хорошо знал строение тела лягушек и зачем какой орган служит. Об этом он в свою очередь читал лекции сельским мальчишкам, по-своему препарируя лягушек перочинным ножом.

Хирург Пелехин

Примерно в 1872 году в Тёплый Стан вместе с И.М. Сеченовым приехал известный профессор хирургии Павел Петрович Пелехин (1839-1917), который сразу же начал делать различные операции окрестным жителям.
Особенно запомнилось Лёше, как Пелехин удалил катаракту Наталье Ниловне Топорниной, тётке Лёшиной бабушки, которой было уже за 80. Она была слепой уже более пятнадцати лет, но приехала в тёплый Стан и остановилась у своего племянника П.М. Филатова, в доме которого Пелехин и произвёл удаление катаракты.
Убедившись в том, что она теперь видит, Топорнина по-своему отблагодарила Пелехина. В Филатовском доме в присутствии многочисленных родственников был отслужен торжественный молебен, после которого Топорнина поблагодарила Пелехина и поклонилась ему в ноги.
Потом Наталья Ниловна встала, ей принесли старинную икону, и она обратилась к Пелехину с такими словами:
"Стань теперь ты на колени. Я благословлю тебя этой древней иконой, которая в нашем роде передается из поколения в поколение более трёхсот лет. Храни её, и Господь сохранит тебя и ту мудрость врачевания, которую он тебе даровал".
Пелехин был растроган до слёз.

А.М. Сеченов в университете

Андрей Михайлович Сеченов в своё время учился в Казанском университете, но на просьбу рассказать о своей учёбе всегда излагал одну и ту же историю:
"Был я в университете третий год. Справлял купец Толстобрюхов свадьбу, а у нас, студентов, было заведено приходить на купеческие свадьбы скандалить. А он не только своих, но и синебрюховских молодцов про запас призвал. Вот я вам доложу, драка-то была! Конечно, и нам попало здорово, ну да зато позабавились. Полиция нас потом разгонять стала, мой товарищ Селезнёв думал, что квартальный, как хватит его плашмя по спине осиновой лопатой, так лопата на три части разлетелась, а он оказался не квартальный надзиратель, а сам частный пристав. Уж еле-еле потом в складчину роскошным обедом откупились".
Других воспоминаний у Андрея Михайловича о времени учения в Казани не было.

Нога и картечь

Пётр Михайлович Филатов был страстным охотником, но не всегда осторожным. Однажды после охоты на волков Павел Дмитриевич Алакаев показывает Филатову свой сапог, пробитый картечиной, и говорит:
"Петр Михайлович, вы мне ногу прострелили, вот смотрите".
Филатов тут же перешёл в контратаку:
"Так что же было делать, куда ни посмотришь - всё твои ноги, ведь ты ими весь лес загородил. Сапог я тебе действительно прострелил, сапоги я сооружу тебе новые, если только в Курмыше кожи хватит. А насчет ноги ты врёшь, шкура у тебя толще слоновой, её картечина не пробьёт. Снимай сапог, покажи".
При общем хохоте оказалось, что картечина пробила сапог на излёте, и на ноге Алакаева образовался только небольшой синяк.

“Неожиданный” на огороде

Извилистая река Сура, приток Волги, весной разливалась и поднималась выше летнего уровня метров на 8-9. В 1882 году пароход купца К.Н. Попова "Неожиданный" сбился с курса и сел на мель. Капитан (бывший ямщик) сняться с мели не сумел, вода быстро спала, и пароход простоял на чьём-то огороде до следующей весны. Капитана же купец Попов прогнал опять в ямщики.

“По суху, яко по морю”

Аналогичный случай произошёл в 1880 году во время разлива Аму-Дарьи с одним из пароходов военной Аральской флотилии, который сел на мель в нескольких стах метрах от берега и простоял на берегу целых два года.
Капитан корабля (капитан II-го ранга) оказался ловким служакой: при посадке на мель был отдан якорь, поднят, как полагается, гюйс, так что пароход стоял на якоре и под вымпелом, то есть, находился как бы в "морской кампании".
На корабле каждое утро поднимали флаг и гюйс, по всей форме ежедневно вёлся вахтенный журнал, в который вписывались метеорологические наблюдения и текущие события корабельной жизни под приблизительным заголовком "Стоя на якоре близ кишлака Абдул-Чекмень, с полудня случаи".
На пароходе проводились все положенные по якорному расписанию учения, обучение гребле (по песку), пожарные и боевые тревоги, артиллерийские учения. По царским и прочим праздничным дням пароход расцвечивался флагами и производились салюты, а главное, всем шло "морское довольствие по положению".
Так и плавал пароход "по суху, яко по морю", пока через два года из Петербурга не прибыло начальство, которое возбудило против командира корабля и офицеров "судное дело".
Капитан II ранга успешно защищался тем, что посадка парохода на мель должна быть отнесена к "неизбежным случайностям", и он держал вверенный ему пароход в постоянной готовности, чтобы при первом же паводке сняться с мели. Служба на пароходе во всём протекала согласно "Морскому уставу", а довольствие производилось во всём согласно "Уставу счётному".
Суд не нашёл в действиях капитана состава преступления, и дело было прекращено.

Академик А.Н. Крылов рассказывает. Часть I

(Продолжение следует)