"лежачего не бьют, и еще так недавно все бы из нас считали себя счастливыми быть приглашенными на эту свадьбу".Императрица Екатерина не утвердила приговор. Она сказала, что рука ее не подпишет подобной бумаги, и было бы грешно забыть, чем она обязана Орлову. Екатерина на следующий же день назначила красавицу-жену Орлова в свои статс-дамы, наградила ее орденом св. Екатерины и еще несколькими вполне царскими подарками.
Примерно через четыре года после свадьбы Орлов повез свою жену за границу на воды, так как у нее открылась чахотка. Через год княгиня Орлова скончалась в Лозанне. Смерть нежно любимой жены сильно повлияла на Орлова. Он помешался в рассудке, и почти безумный возвратился в Петербург. Отсюда его братья отвезли его в Москву в свой дом под Донским, в знаменитое Нескучное.
"Уже с первого акта, недоумение было на всех лицах (публика была избранная в полном смысле слова), словно никто не знал, как должно думать о картине, только что представленной. Недоумение это возрастало потом с каждым актом. Как будто находя успокоение в одном предположении, что дается фарс - большинство зрителей выбитое из всех театральных ожиданий и привычек, остановилось на этом предположении... Совсем другое произошло в четвертом акте: смех по временам еще пролетал из одного конца зала в другой, но это был какой-то робкий смех, тотчас же пропадавший... По окончании акта прежнее недоумение уже переродилось почти во всеобщее негодование , которое довершено было пятым актом... Общий голос, слышавшийся по всем сторонам, избранной публики был: это невозможность, клевета, и фарс".
В этом дворце любили останавливаться Екатерина II и Анна Иоанновна. С именем последней связано одно любопытное предание об этом саде, которая очень любила его и приказывала называть его своим именем "Анненгоф". Рассказывают, что когда Анна Иоанновна первое время останавливалась в Головинском дворце, то перед ним лежал только один большой луг, на котором не росло ни единого деревца. Как-то императрица, гуляя со своими приближенными по этому лугу, сказала, что здесь было бы очень приятно гулять, если бы здесь была роща, в тени которой можно укрываться от солнца.
Через несколько дней в Головинском дворце должно было состояться какое-то
торжество. Рано утром императрица подошла к окну, чтобы посмотреть, какая стоит погода.
Она была поражена, так как из окна была видна обширная роща из старых деревьев.
Императрица потребовала объяснения такому чуду. Ей доложили, что придворные,
выслушав ее пожелание о роще, в тот же вечер разделили весь луг на участки и распределили
их по жребию. Выбрали ночь накануне торжества, и каждый придворный со своими слугами
за одну ночь засадил свою часть участка старыми и красивыми деревьями.
Говорят, что
еще в середине XIX века на некоторых деревьях можно было видеть имена придворных,
которые их посадили.
Немцы собирались в Сокольниках и на новоселье, но регулярно здесь они собирались, чтобы вспомнить свой родной домашний праздник "первое мая". Любопытство привлекало сюда и русских, которые через некоторое время тоже стали праздновать этот чужестранный обычай, но за ним осталось название " немецких столов".
Позднее Петр I поселил близ Сокольничьей рощи пленных шведов, которые знали какое-нибудь ремесло, и дал им в обучение русских мальчиков. Здесь император угощал немецких и шведских мастеров по обычаю их страны, своими столами.
Эти празднества стали очень популярны среди русских, и из немецкого
праздника превратились в русское народное гулянье. Данный праздник был очень популярен
не только при Петре I, но и при других правителях. Так при Елисавете Петровне в 1756
году в Сокольниках было более тысячи карет, а народу собралось столько, что было
очень трудно протолкаться.
[Я как-нибудь расскажу подробнее, как отмечался этот праздник в более позднее время.
- Ст.Ворчун.]
Шествие открывалось арлекином, который ехал в санях, запряженных в
шестерку лошадей, украшенных бубенчиками и другими побрякушками. В следующих санях
ехал князь-папа Зотов в длинной мантии из красного бархата, подбитой горностаем,
а в ногах у него сидел Бахус на винной бочке. Далее на санях следовала свита пьяниц,
замыкал которую шут в санях, запряженных четверкой свиней.
После этого началось шествие флота под предводительством Нептуна, который
сидел с трезубцем в руках на колеснице, влекомой двумя сиренами. Первое место в процессии
занимал князь-кесарь Ромодановский в царской мантии и княжеской короне. Он ехал в
большой лодке, которую везли два больших медведя. Далее следовал громадный 88-пушечный
корабль, который был точной копией корабля "Фридемаркер", спущенного на воду в марте
1721 года в С.-Петербурге. Корабль имел три мачты и полное корабельное вооружение
и оснастку. Корабль везли 16 лошадей. На нем сидел сам император в форме флотского
капитана вместе с адмиралами и высшими офицерами и маневрировал кораблем, как бы
на море. За этим кораблем следовала раззолоченная гондола императрицы. Она была в
наряде простой остфризской крестьянки, а ее свита была в арабских костюмах.
Затем появились настоящие герои маскарада, которые известны под различными
названиями. Приведу лишь некоторые из них: "всепустейший собор", "неугомонная обитель",
"всепитейший собор" и т.д. Они размещались в широких и длинных санях, сделанных в
виде драконьих голов (м.б. имелись в виду драккары викингов?), и были одеты волками,
медведями, журавлями и другими героями Эзоповых басен.
Это грандиозное маскарадное шествие тянулось через Тверские ворота
в Кремль при пушечных выстрелах, а достигло дворца только к вечеру. 1-го и 2-го февраля
сбор был у ворот, построенных для этого праздника купечеством. На четвертый день
было устроено грандиозное пиршество и фейерверк. Следует заметить, что участники
маскарада каждый день меняли костюмы.